Священник Павел Бибин: Природа зла – это всё-таки духовная реальность, а болезнь – это проявление, последствие действия этого зла. И нельзя забывать, что редактирование генома человека не решает проблемы причины нездоровья человека. Пытаясь исправить ситуацию путем редактирования генома, мы исправляем только последствия, а не первоисточник, причина болезни может оставаться для нас недоступной. При этом вопрос редактирования генома должен быть связан с определением меры ответственности – кто за это будет отвечать, что это значит для судьбы конкретного человека, для его будущих поколений, тогда этот разговор может быть более продуктивным.
Конечно, вопрос – исправляет ли покаяние геном человека, если грех его повреждает, – сложный. Но всё-таки из Евангелия мы знаем примеры, когда человек исцелял человека, когда Господь исцелял человека и восстанавливал его полностью. Он побеждал первоисточник – и тогда восстанавливался человек. Это очень важно. Меняется при этом геном или нет, – я не знаю. Но то, что в Евангелии описано, может говорить об этом. Например, Господь исцелял слепорождённого. Что это значит? У человека даже глаз не было, и они вдруг появились. Я уже не говорю о воскрешении Лазаря.
Свящ. Георгий Кочетков: Вопрос, конечно, в качестве покаяния, в его духовной силе. В том, что сила духа может влиять на самые глубокие процессы человеческой плоти, человеческого тела, я думаю, никто не сомневается. Известно очень много фактов такого рода. Настоящее покаяние – это изменение самого человека, вот в чём дело. Это не просто изменение настроения: «ты сделал плохо, а вот теперь не делай этого, пожалуйста». Или: «Я не буду делать этого». Нет, покаяние – это более глубокая вещь. Это действительно перемена самого существа. И, конечно, нельзя разрывать человека, говорить: «духовное – это отдельно, а плоть – совершенно отдельно». Давайте смотреть на целостного, единого человека. И тогда мы примем эту идею, что – да, и покаяние может влиять на геном.
Доцент кафедры медицинской генетики Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования Елена Баранова: Если мы понимаем под понятием «геном» два-три миллиарда пар нуклеотидов, которые находятся в ядре, то, конечно, это невозможно. Но если мы понимаем под понятием «геном» то, что вкладывают отец Павел и отец Георгий, то это так. На сегодня у нас действительно есть возможность лечения тех заболеваний, которые раньше были неизлечимы. Есть препараты, которые позволяют детям, которые раньше умерли бы в два года, фактически быть нормальными детьми и нормально развиваться. Не только не умереть, но и сохранять качество жизни. В данном случае можно сказать: «Есть инструмент». Откуда этот инструмент произошёл? Случайно ли это открытие биотехнологий или этот инструмент, который нам дан свыше для лечения этого больного ребёнка? Это уже вопрос не ко мне. Это уже вопрос к богословам и философам. Но примеры такие есть.
О. Павел: Интересно было бы провести обследование человека до его покаяния и после.
О. Георгий: Когда мы говорим о мутации, ведь слом в геноме происходит… Это изменение как бы с отрицательным знаком. А почему мы не можем предполагать изменения с положительным знаком? Разве сила духа не может способствовать перерождению этой мутации? Тогда поменяется геном.
Елена Баранова: Положительные мутации на самом деле существуют, это действительно так. Всё совокупность обстоятельств. То есть какие-то варианты в нашем геноме, которые на какой-то момент могут быть вредны, в какой-то момент могут быть полезны. Это действительно так. Человек – это совокупность всего. В том числе нельзя отрицать то, что настрой самого человека – тридцать процентов эффективности лечения. Это действительно так. Это научно доказано.
Главный научный сотрудник Института философии РАН Павел Тищенко: Это правильно. И важно, что то, что мы понимаем как нормальное сегодня или ненормальное завтра, может поменять знаки и поэтому наличие в геноме человека самых разных потенций такого рода может быть очень важным для будущего. Вообще сама задумка делать «нормальным» человека, избавиться от всех заболеваний очень рискованная и не очень продуманная затея.
О. Георгий: Есть вещи действительно уходящие глубоко в антропологию, в понятие о человеке в принципе. Кого мы редактируем – животное или человека? На сколько это не одно и то же? Это важно, а ответить на этот вопрос чрезвычайно сложно. Можем сказать о духе, но медицина с духом, как правило, дела не имеет. Иногда путают природу и Бога. Бог – это не природа. Есть границы вмешательства в природные явления, а есть то, что действительно от Бога, вот это личностное начало человека. Мы не должны ставить пределы возможностям человеку быть человеком всегда. И даже если у него есть какие-то патологии на генетическом уровне или каком-то ином. Остаётся впечатление, что мы в начале пути и нас ещё много ждёт открытий чудных. Может быть они помогут богословам, философам лучше познать человека как человека. Всё-таки разрывать, слишком жёстко противопоставлять плоть и дух, мне кажется, не следует. Различать надо, но не так, чтобы совсем одно не зависело от другого. И очень правильная постановка вопроса, на мой взгляд, о том, что не всё в геноме.
Елена Баранова: Недавно на конференции по проблемам ЭКО один из коллег сказал, что искусственного оплодотворения, как и искусственных детей, не существует. Потому что оплодотворение – это всегда естественный процесс. Как бы мы глубоко ни занимались технологиями, этот процесс для нас все ещё, верующие мы или нет, – это то, что можно называть Божьим чудом или чудом природы, которое нам не подвластно. Когда мы работаем с людьми, в том числе, у которых случилось такое горе в семье, как больные дети… Мы, конечно, понимаем, что не всегда эти люди наркоманы, алкоголики. Обычно это приём каких-то лекарственных препаратов женщиной, которая не знала, что беременна. Это могут быть какие-то события, которые с ней произошли, работа на вредном производстве, ещё что-то. Но это может быть и абсолютная случайность. А уж наследственные заболевания – как гром среди ясного неба… Люди не подозревали об этом, у них в роду никогда такого не было. Я абсолютно против того, чтобы обвинять хоть как-то семью с больным ребенком, по каким бы причинам это ни было. Они и так себя обвиняют. Это может привести к распаду семьи, когда выясняют у кого в роду что-то такое было.
Почему это происходит, – это действительно может быть одному Богу известно. И когда мы консультируем пару с больным ребенком, говорим, в первую очередь, что вины в этом ничьей нет. Ребенок родился и нужно ему помочь, так же как нужно помочь этой семье вокруг ребенка сплотиться, а не разойтись. Есть много заболеваний, которые сопровождаются, в том числе, разной степенью умственной отсталости, но, как мы хорошо знаем, высочайший уровень интеллекта абсолютно не предполагает, что этот человек будет духовный и абсолютно не предполагает, что если у человека снижен уровень интеллекта, ему будут недоступны человеческие ценности. Есть потрясающие фильмы, такие как Форрест Гамп, которые дают нам в этом отношении небольшие уроки.
