Кто-то подолгу молча стоит в стороне, другие делятся с окружающими своими чувствами. Многие не сдерживают слез. У большинства пришедших во Франции нет ни родственников, ни друзей. Просто есть потребность выразить свои соболезнования и почтить память погибших. Людей объединяет горе, у которого нет ни возраста, ни национальности, ни родины. Оно общее – общемировое, общечеловеческое.
«Главное – не озлобиться»
«Мы пришли сюда, потому что у горя нет национальности, – говорит Наталья, с ней муж и маленькая дочка. – В беде все равны. Важно помнить, что это может случиться с каждым. У нас недавно с самолетом произошла трагедия, в душе осталась еще та боль... Мы живем в таком мире, где каждый день убивают людей. К несчастью, мы должны быть к этому отчасти готовы, должны рассказывать своим детям о той реальности, в которой мы живем».
«Главное, чего хотелось бы пожелать французам, – не озлобиться», – говорит Марианна. Она часто с мужем бывает во Франции и называет Париж «островком счастья». «Мы, русские, народ более суровый и подготовленный к испытаниям, а французы – нет, – считает она, – они немножко как дети. Для них это шок, ужас, непонимание того, что произошло. Дай Бог, чтобы они поскорее оклемались от всего от этого».
«Мы принесли сюда цветы, чтобы народ Франции знал, что он не один в своем горе, что мы готовы поддержать их, – говорят студентки Ася и Аня. – Хотелось бы пожелать французам оставаться сильными и знать, что мы с ними, что весь мир будет с ними и, мы надеемся, наконец-то объединится. У нас тоже недавно произошла трагедия, мы тоже знаем, что значит терять близких».
«За мир страшно»
В субботу утром, всего через несколько часов после терактов крупнейшие российские телеканалы уже предлагали нам свой, политически выверенный ответ на вопрос «кто виноват?». Оказывается, тех, кто пошел на это преступление, «среда заела»: сами, мол, французы воспитали себе террористов. Здесь, среди цветов и свечей, подобных рассуждений не звучало. Вся политика осталась в телевизоре. Пришедшие говорили только о том, что «по-человечески важно».
«Народы всегда сочувствуют друг другу. Народы всегда солидарны друг с другом. Совсем другое – правители, это другая каста. Зачастую они имеют мало отношения к самому народу, – рассуждает Армен, во Франции у него живут родственники, он не сдерживает слез. – Сколько мы можем жить под гнетом терроризма? Это же не по-человечески. Как армянин, я просто не могу не принимать эту боль близко к сердцу. Я помню, как во время армянской резни французы спасли сотни тысяч армян».
Армен говорит, что страха за Россию и за Москву у него нет. «Но в целом за мир, конечно, страшно. Это только начало. Это вызов всей Европе, преодолеть который можно только всем миром. А для этого все амбиции, политические и прочие, мы должны отложить в сторону и совместными усилиями бороться с терроризмом», – заключает он.
«Даже уничтожив Сирию, мир ничего не добьется»
Что касается того, как бороться, мнения разделились. Большинство не видит иного выхода, кроме как уничтожать террористов.
«Страшнее всего то, что это не открытая война, объявленная одним государством другому, – отмечает Андрей, – это теракты, которые делаются вот так подло: исподтишка, внезапно. Нужно истреблять на корню эти поползновения. Ведь если известно, что существуют эти группировки, почему нельзя их в корне уничтожить? Да, это тоже жестоко. Но как поступают они?»
С этим не согласна Екатерина. С мужем и детьми она приехала сюда после воскресной литургии. «Я не считаю, что террористов нужно уничтожать их же методами, – говорит она. – Это тоже люди, просто запутавшиеся и потому готовые на любые бесчеловечные поступки. Они воспитаны в своей среде особым образом, со своими убеждениями, для нас дикими и чуждыми». Екатерина уверена, что даже уничтожив Сирию, мир ничего не добьется: на место убитых террористов придут другие.
«Одно я знаю точно: победить зло злом невозможно, – настаивает она. – Жизнь людей должна решаться Господом Богом: когда рождаться, когда уходить из жизни, а люди вершить правосудие вообще не имеют никакого права».
Страшно жить, сознавая, что ты ни от чего не застрахован, признается Екатерина. «Но мою семью спасает вера в Бога, – добавляет она. – Нужно всем миром молиться о прощении наших грехов. Все происходящее неслучайно, это наказание нам за утрату веры».
