Звание всенародно любимого артиста Леонид Куравлёв получил задолго до того, как об этом официально объявили в печати в 1976 году – его роли в фильмах «Афоня», «Иван Васильевич меняет профессию», «Золотой телёнок» подарили ему любовь миллионов зрителей. Всего Куравлёв снялся в 250 фильмах, и ни одна из этих ролей не была проходной. В то же время, по отзывам близко знавших актёра людей, сам Леонид Вячеславович в жизни был совершенно не похож на его простодушных экранных героев. В этом можно убедиться, перечитав немногочисленные интервью актера: сам Куравлёв редко беседовал с репортёрами, не пуская никого в свою жизнь.
* * *
Я из рабочих-крестьян… Окраина Москвы. Рабочий люд. Хулиганы. У меня нет даже фотографий того периода. Всё было окружено бедностью, погружено в бедность. Причём я ведь жил у тётки Нади, родной сестры моей мамы.
* * *
Мама была арестована по известной 58-й статье сразу после начала войны. По профессии она дамский парикмахер. Наверное, в назидание тем, кто любил языком чесать. Хотя она была как раз молчаливой… Её сослали в Караганду. И она там работала на металлургическом заводе. Женщина-то! После того как отработала там пять лет, она не имела права жить в Москве, её послали на Кольский полуостров. Посёлок Зашеек. Деревообрабатывающий завод на красивом озере Имандра. Там я провёл около года, учился в 5-м классе. Потом опять вернулся в Москву. А вскоре вернулась и мама. Но детство – оно всегда счастливое, даже такое, какое у меня было.
* * *
Я, оканчивая десятилетку, учился в очень талантливом классе. У нас было семь медалистов – золотых и серебряных. Но в семье, как известно, не без урода. У меня с математикой было очень плохо. При словах «синус», «косинус» я мог потерять сознание. А все говорили: «Я пойду туда, я пойду сюда», – класс был очень успешным. А я что? А я куда? А я зачем родился, для чего?
* * *
Моя двоюродная сестра поступала во ВГИК. Мы жили все вместе в коммуналке. Увидев мои муки, она сказала: «Иди во ВГИК, там никакой математики. Прочитаешь стихотворение какое-нибудь, прозу, басню Крылова». Я догадался не читать «Ворону и лисицу», потому что эту басню читали через одного. Ну сколько можно! У Крылова примерно 220 басен. Есть такая басня «Слон в случае». И вот я её и читал. И ещё – «Бабий бунт» из «Поднятой целины» Шолохова и отрывок из поэмы «Хорошо» Маяковского. И дошёл до третьего тура, а дальше меня не пустили.
Но ко мне подошёл один из членов комиссии и сказал: «Приходите на следующий год. Что-то в вас есть, я это чувствую». Я пошёл работать на фабрику ёлочных украшений и линз для объективов, а когда снова пришёл во ВГИК, попал к Борису Владимировичу Бибикову. Человек МХАТа, он набирал курс, который я и окончил.
* * *
У нас с педагогом были непростые отношения. Я ведь по социальной линии из очень скромных: вырос на окраине Москвы. Отец – простой рабочий, мать – парикмахерша. Вся многочисленная родня удивилась, что Лёня пошёл в актёры: «Вон у Куравлёвых один сын, и тот чокнутый!» Поэтому поначалу зажатость во мне была страшная. На втором курсе Бибиков даже попросил меня уйти. И правильно, между прочим, сделал. Педагог только входил в дверь, а меня уже начинало трясти. Что ж в этом хорошего? А когда его не было, я начинал проявляться: чуть ли не самым популярным студентом на курсе был...
* * *
Я никогда не считал себя поющим актёром. Даже песню «Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь» за меня в «Иване Васильевиче» исполнил Валерий Золотухин. Однако первую свою роль я получил именно благодаря пению. Так, на четвёртом курсе на экзамен по пению в комиссию попала режиссёр София Милькина, которая как раз искала молодых актёров для съёмок в фильме «Мичман Панин». Все студенты, которых Милькина видела, казались ей уж слишком типичными – их игра и пение не цепляли. А я там пел старинный романс. Ну то есть как пел: изо всех сил я пытался передать пылкие чувства героя, яростно жестикулировал, играл бровями, щурил глаза… Но я-то пел совершенно всерьёз, а зрители смеялись: вот какой эффект дает насилие актёра над своей природой. Но Милькиной я понравился, и она пригласила меня на пробы...
Кадр из кинофильма «Мичман Панин». Леонид Куравлёв в роли Пётра Камушкина (слева). Фото: РИА Новости* * *
В 1960 году я окончил институт, а Шукшин снимал для диплома небольшой фильм «Из Лебяжьего сообщают». Помощница по актёрам видела меня в картине «Мичман Панин» и запомнила. Она и сказала Шукшину: «Появился интересный студент. Только что окончил». – «Что он окончил?» – спросил Шукшин. «ВГИК». – «А, наш. Пригласите его, я на него посмотрю». Так и началась наша дружба.
* * *
Когда Шукшин начал работу над фильмом «Живёт такой парень», Сергей Герасимов посмотрел на мою пробу и сказал, мол, он вяло играет... Герасимов меня не утверждал. Да и вся комиссия. А ведь Шукшин на меня написал сценарий-то. Герасимов его начал отговаривать меня снимать. А Вася, вот я ему благодарен, хотя это был первый его фильм, ослушался всей комиссии. Он в меня поверил! И картина по сей день смотрится. Я благодарен всю жизнь Василию Макаровичу, что он запустил меня на очень высокую киноорбиту.
* * *
Однажды Шукшин позвонил и сказал, что есть сценарий для меня, главная роль. «Приезжай на студию Горького». Приехал, сценарий – «Печки-лавочки». Догадался спросить почему-то:
– А не будет ли это продолжением фильма «Живёт такой парень», мол, главный герой – это повзрослевший Паша Колокольников?
А он говорит:
– Ну и что? Это наша тема. Мы её продолжим и будем разговаривать со зрителем.
Но деталь такая: вручая мне сценарий, он сказал: «Ты же знаешь, как я быстро снимаю. Нигде больше ты занять себя не должен».
И вдруг буквально берёт меня за руку и как младенца ведёт в кабинет к Бритикову, директору студии, и говорит:
– Вот мой Иван. Только скажите ему, чтобы он нигде больше не снимался.
Бритиков говорит: «Понял?».
Я говорю: «Понял». А у меня уже были предложения… Говорухин, роль – Робинзон Крузо. Я сразу не поверил: «Какой Робинзон Крузо? Только Колокольников! Только Балаганов Шура!» Я задумался и пришёл к выводу, что надо играть разные роли, звать на помощь перевоплощение. И решил, что не буду сниматься в «Печках-лавочках». Но моя ошибка была в том, что я не позвонил Шукшину. Надо было сразу это сделать, а я промедлил.
И вот иду по студии Горького. Длинный коридор. И навстречу мне идёт человек – фигура такая расплывчатая, свет контровой. Но по походке узнаю Шукшина. Сердце моё заболело. Встречаемся, как на дуэли. Левым боком он облокотился на стенку, правую руку спрятал в карман, сощурил глаза, лицо задеревенело, заходили знаменитые шукшинские желваки по лицу. В это время он меня ненавидел:
– Ну что же ты мне, б…, под самый дых-то дал?
Я стал себя спасать:
– Подожди, Вася. Ты неправ. Ты написал сценарий, очень долго думал об Иване, главном герое. Тебе он знаком от и до, до кончиков ногтей, до поворота головы, знаком тебе в каждом жесте… Какой Куравлёв сможет сыграть твоего Ивана? Играй сам!
Он как-то обвёл меня взглядом. Его осенило: «Да».
Я говорю:
– Конечно, да, Вася! Ты прекрасный актёр. Это же не комплимент. Ты это знаешь сам.
Оттаял, совсем оттаял Шукшин. Улыбнулся. И мы расстались, как друзья.
Я горжусь тем, что подарил зрителям живого Шукшина в роли Ивана в «Печках-лавочках». Последний кадр в этом фильме. Помните его? Теперь это – памятник на горе Пикет.
* * *
Сын Васенька в честь Шукшина назван, потому что у Шукшина так и не случилось сыновей, у него дочери. А он мне говорил: «Пока не рожу сына – не умру». Умер, так и не родив сына. В нём говорила крестьянская кровь – ему нужен был работник, наследник. И когда у меня родился после его смерти сын, я его назвал в честь Василия Макаровича в благодарность за то, что он одухотворил и мою жизнь, сделал её хорошей, счастливой.
* * *
С лёгкой руки Шукшина я стал очень много сниматься, он как бы предложил меня режиссёрскому сообществу: «Обратите внимание на этого артиста – Куравлёв его фамилия. Может быть, вам он пригодится».
И на меня обратили внимание. Швейцер, Гайдай. Татьяна Михайловна Лиознова, Панфилов, мой «Афоня» у Данелии.
«Афоня». Актер Готлиб Ронинсон (слева) и Леонид Куравлев (в центре). Фото: РИА Новости* * *
Светлый период, когда я снимался у Гайдая в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Сколько мне раз говорили простые люди на улице: мол, домой идёшь, на работе что-то не так, да и дома, приходишь, включаешь «Ивана Васильевича»… И жизнь – опять жизнь, и радуешься.
* * *
На съёмках фильма «Вий» произошло настоящее чудо. Там есть эпизод, когда Наталья Варлей летает в гробу. Однажды закрутился гроб с Наташей, и вдруг она стала падать. Во-первых, скорость, представьте себе, и, во-вторых, метра 3 высота. Она стала падать, а я находился в той точке, где мне пришлось всего лишь, не отступая ни на шаг, подставить руки, и она в них упала. Это чудо!
* * *
У меня 250 ролей в кино, а зритель помнит Афоню. Иду по улице, кричат в спину – «Афоня, дай рубль». Иногда даже раздражает этот Афоня. Мерзавец ведь, а любят.
* * *
После «Афони» студию завалили письмами жёны тех самых пьющих сантехников, сетовавшие, что этот Афоня уж слишком обаятельный и добрый. Кстати, из-за этого же режиссёр Татьяна Лиознова во время работы над фильмом «Семнадцать мгновений весны» решила сделать моего героя – оберштурмбанфюрера СС Курта Айсмана – одноглазым, чтобы сделать взгляд не таким добрым.
Леонид Куравлев в роли Айсмана в фильме «Семнадцать мгновений весны». Фото: РИА Новости* * *
К сожалению, сейчас модно ругать прошлое время. Это очень прискорбно. Получается по-предательски. Олигархи какие-то, а народ – «ватник» какой-то. Почему? Я очень, очень люблю то время, я его не предаю. Была молодость: влюблялся, учился, очень хорошо женился. Снимались замечательные картины. Это был ренессанс кинематографа. Где сейчас это?
* * *
У меня нет определённого сложившегося амплуа, ведь каждая роль чем-то хороша. Но больше я всё-таки люблю сниматься в комедиях. Мне целых четыре раза посчастливилось сниматься у Леонида Иовича Гайдая. Он снимал комедии очень серьёзно, это трудный жанр, потому что вызвать у зрителя смех куда сложнее, чем слёзы».
* * *
По большому счёту, я доволен тем, что сделал в кино, хотя смотреть себя на экране я не люблю.
* * *
Если говорить о себе в рабочем порядке, то предложения сниматься, конечно, поступают (это цитата из интервью 2016 года. – Авт.). Творчеством понемножку занимаюсь. Но от какого количества дешёвок приходится отказываться! Ведь кого сегодня предлагают играть – бандитов! От обратного как бы: мол, Куравлёв всю жизнь показывал добрых людей из народа. Теперь пусть побудет в другом качестве. Вот недавно просили сыграть убийцу двоюродного брата. До наркобаронов-миллиардеров уже дело дошло. По сюжету он увлекается гольфом. В ходе игры должен наотмашь лупить охранника по лицу. В кровь!
Знаете, как меня уговаривают?
– Что вы, Леонид Вячеславович, сомневаетесь. Съёмки в Праге. Будете жить в пятизвёздочном отеле. Заплатим вам деньги, которые вы захотите.
Деньги – они, конечно, каждому нужны. Но вы что, с ума все посходили?! Не тратьте силы, господа. Такие роли я не стану играть ни за какие деньги!
* * *
Моё время давно кончилось. Интервью я вообще никому не даю. Могу, конечно, рассказать на камеру о достойных людях, друзьях-актёрах. И при этом не лгать, не высасывать ничего лишнего из пальца. О личном, о семье никогда рассказывать не стану. Я даже отказался от съёмок документального фильма о себе, любимом. Это всё должно остаться в стенах твоего тёплого дома. Непрофессионализм телевизионщиков, копание в грязном белье – что может быть хуже! Давать актёрам «подзатыльники», пачкать нас грязью – вот их установка. Снять хотят вживую, да ещё где-нибудь в больнице. Страшное время! А потом ещё навставляют в фильм рекламы – колготок, лапши какой-нибудь. Как пощёчин надают…
* * *
Человек верит, что в его жизни наступит момент, когда всё повернётся в правильную, лучшую сторону. У меня тоже есть эта вера. Бывает так, что удача приходит, когда ты ещё не успел о ней помечтать.
* * *
Неужели нельзя учиться у Иисуса Христа? Вера должна сопровождать человечество всю жизнь, в Библии всё написано, всё сказано. Россия как христианская страна очень крепко стоит на ногах. Вера даёт нам силы. И мы никогда никому не отдадим свою страну, никогда не позволим, чтобы её опозорили.
* * *
Существование России – это спасение мира. Они на Западе только рядятся в какие-то одежды доброжелателей. Но мы должны знать, что никакие они не доброжелатели, они лишь стараются урвать от России кусок её богатства… Наша национальная черта – доброта – иностранцам неведома.
* * *
Внуки – три мужика. Степан – двенадцати лет – занимается баскетболом. Выше меня, иногда я в ужас прихожу. Средний, Фёдор, – восьми, увлекается рисованием и спортом – борьбой. А младшему, Гришеньке, – пять. Очень живой, очень сообразительный. Очень быстрый на мысли, очень забавный. Они-то меня и держат на поверхности (цитата из интервью 2016 года. – Авт.).
* * *
Уже к 10-му классу я положил глаз на мою жену Нину, которая тогда училась в 7-м классе. Поэтому женились мы через 6 лет.
* * *
Нина – единственная женщина в моей жизни, путь мне не верят и крутят пальцем у виска. Понимаете, я не просто её любил... Я так её ценил, потому что другого сравнения просто нет. Она была ОЧЕНЬ красивой, ОЧЕНЬ! И я очень верил моей Нине, а она верила мне. Поэтому и жить у нас получалось по-житейски очень просто...
* * *
Всю свою жизнь я жил с нормальным мужским ощущением, что жена переживёт меня. Вот этого, к сожалению, не случилось в нашей семье. Она ушла раньше. И моя жизнь разделилась на «до» и «после»...
И мне очень грустно бывает, очень грустно…
Единственное, что меня утешает, что скоро мы увидимся вновь. Обязательно увидимся!
