То, что в процессе коллективизации и так называемого раскрестьянивания страну охватили массовые волнения, вряд ли кого-то удивит. Известно, что в 1930-х восстания проходили в Украине, на Северном Кавказе, в Воронежской области и Западной Сибири. Они носили стихийный характер. Однако о том, что обессиленные жители спецпосёлков смогли подняться против существующих условий и власти, на самом деле мало кто знает. Во-первых, потому, что в советских газетах о таких акциях не сообщалось. Из документов сохранились лишь официальные акты и заявления, где фиксировалось только количество митингующих и ущерб, который бунтари якобы нанесли колхозам и экономике района.
Вероятнее всего, первое упоминание о крестьянском бунте было только в 90-е годы. Тогда в газете «Красное знамя» появилась статья прокурора Бакчарского района Томской области Малкова под красноречивым заголовком «Восстание». Как отмечают местные историки, на население она произвела поистине ошеломляющий эффект. Поэтому этот выпуск хранили едва ли не в каждой семье и пересматривали, как старые фото, по особым случаям.
Внук спецпереселенцев, учитель математики и председатель ветеранской организации Василий Моисеев заинтересовался историей своей семьи в конце 90-х. Стал изучать родословную и выяснил, что и по линии отца, и по матери семьи были высланы с Алтайского края. Запросил документы в архивах и напал на очень любопытный след. Прежде никогда не слышал о так называемом Чаинском восстании. Стал изучать. Оказалось, это вооружённый мятеж раскулаченных спецпереселенцев на его родине 30-х годов. Педагог проделал настоящую исследовательскую работу, записал свидетельства потомков повстанцев, пока они были живы. На его материалах и основана данная статья.
Фото: из личного архива В. МоисееваКоллективизация: предпосылки деревенской реформы
Стоит отметить, что коллективизацию внедрили для решения аграрных проблем в стране. Можно много рассуждать о правильности или ошибочности подобного шага. Однако очевидно одно: деревне пришлось, прямо скажем, несладко. Многие исследователи политику коллективизации называют деревенской революцией. Потому что она навсегда отлучила крестьянина от земли, а также разрушила все прежние устои сельского населения.
В посёлках построили колхозы, а тех, кто не вписался в систему, попросту выслали на освоение сибирских земель. Кстати, эти края начинали осваивать ещё с царских времён. Тогда многие крестьяне отправились на новые земли в поисках лучшей жизни. Однако количественно таких «основателей» было ничтожно мало – в сравнении с теми цифрами, которые называют специалисты, изучая документы спецпереселенцев.
Как писал начальник краевого административного управления наркому внутренних дел РСФСР Толмачёву, «Чаинский район является вполне благоприятным для сельскохозяйственного освоения». Он отмечал, что на нарымских землях можно разводить скот и выращивать зерновые культуры. Вот только леса повырубать сначала необходимо. Впрочем, зачем же тогда на эти территории привезли раскулаченных? Они и должны были наладить сельскохозяйственный быт. Большинство из них – уроженцы Алтайского края. Значит, как готовить почву, сеять и выращивать знают. Ведь на родине это было одним из основных занятий крестьян.
На бумаге действительно в короткие сроки кулаки должны были развернуть масштабное хозяйство на этих неосвоенных землях. По официальной статистике, всего в течение двух лет, с 1930-го по 1931 год, в Нарым было выселено 42 с половиной тысячи семей. В человеческом эквиваленте это почти 200 тысяч человек. Правда, лишь по некоторым данным. Ряд учёных (например, новосибирские исследователи) приводит совсем другие цифры – 68 тысяч семей и почти 300 тысяч человек.
Восстание против советской власти или голодный бунт?
Итак, вернёмся к восстанию. Оно произошло 29 июля 1931 года. Своё название получило по региону. Чаинский административный район находится в Нарымском крае, на левом берегу Оби. Огромные просторы, непролазная тайга и бесконечные топкие болота.
Осваивать эти едва ли пригодные для жизни края и отправили раскулаченных. Глядя на густые дремучие леса, сложно представить, как спецпереселенцы корчевали деревья, чтобы облагородить пашню или сенокос. При таких условиях работы, дефиците элементарного питания, распространении болезней рядом с посёлками быстро росли даже не кладбища, а братские могилы.
В Томском мемориальном музее «Следственная тюрьма НКВД» отмечают, что тогда началось настоящее переселение народов, которое охватило всю страну. И если у спецпереселенцев, которые приезжали летом, шансы выжить ещё были, то у тех, кого привозили на разработку пустырей зимой, – нет. Потому что по теплу люди могли элементарно построить землянку, поставить шалаш, насобирать ягод или грибов… В трескучие морозы это приходилось делать по пояс в снегу, надеясь на собственную выносливость. Впрочем, например, в случае с нарымскими поселенцами другого варианта не было. Сообщение с посёлками реализовывалось исключительно по зимнику. Как только наступала первая оттепель, проход был невозможен. То есть людей высадили зимой, а потом никакого снабжения им не поступало. Выживали как могли. Поэтому смертность первой волны была почти стопроцентная.
Томский мемориальный музей «Следственная тюрьма НКВД». Фото: vk.com/nkvdtomskОсобо стоит сказать про организацию питания. Уж очень рацион раскулаченных был похож на блокадный, кто бы что ни говорил. «Выражение “кто не работает, тот не ест” здесь носило прямой смысл», – начинают рассказ об экспозиции, посвящённой раскулаченным, сотрудники Томского мемориального музея «Следственная тюрьма НКВД». Посудите сами: работающие спецпереселенцы получали в день 800 граммов хлеба и максимум два раза мучной болтушки. Что в этой баланде находилось на самом деле, было непонятно: где-то картофельные очистки, где-то перемороженный картофель. На экскурсии в Томском музее НКВД с посетителями делятся воспоминаниями спецпереселенцев, которые рассказывали, что эта болтушка была вонючей до невозможности. Однако для оголодавших людей и такое блюдо было спасением от смерти. Кстати, это отнюдь не норма. Потому что в официальных директивах сказано: 500 граммов печёного хлеба и чуть больше 10 килограммов муки в месяц. Отсюда можно сделать вывод о том, что предписания официальных органов нарушались комендантами на местах.
Безусловно, это нельзя было назвать условиями жизни, а только необходимыми составляющими выживания. Так решили на своём первом собрании спецпереселенцы. Позже ОГПУ назовёт его «полулегальным». Дело в том, что органы знали о встрече раскулаченных, но не предполагали, что она станет отправной точкой для вооружённого бунта. Люди собрались, чтобы обсудить, как пережить голод, повлиять на комендатуру и увеличить объём пайка. Одним из предводителей протеста был Григорий Усков. Известно, что мужчина был выслан из села Байкаим Алтайского края. У него была большая семья: престарелый отец, жена, два сына и четыре дочери. Содержать почти 10 человек в спецпосёлке было невозможно.
И вот за первым следует второе собрание. Он уже проходит под грифом совершенно нелегального. На нём начинается подготовка к восстанию. На встрече спецпереселенцев присутствуют три десятка человек. В день бунта они планируют отправить несколько кулаков в соседние деревни за подмогой, а потом совместно обезоружить орловскую комендатуру. После этого сформировать вооружённый отряд и выдвинуться на посёлок Бакчар. Однако о планах спецпереселенцев становится известно в партийных структурах, поэтому крестьяне принимают решение начать наступление раньше запланированного. То есть вместо 30 числа они выступают 29 июля.
Согласно официальной версии (ведь точно установить ход бунта сейчас едва ли возможно), считается, что первыми выступили около сотни человек. Они были вооружены до нелепости слабо: топоры, вилы и косы. Можно только предполагать, насколько сильно ими овладевало отчаяние, раз они буквально с голыми руками отправились против конной полиции, вооружённых партийных отрядов.
Само восстание длилось четыре дня. Несмотря на то что у крестьян был план, начиналось выступление неорганизованно, сразу на нескольких территориях. Например, посёлок Ленинский под командованием Ускова поднялся первым 29 июля. Через день в соседнем Истомине мужики отправились на захват Орловской комендатуры. А 31 июля крестьяне разбились по взводам в Крыловке. Здесь количество восставших доходило до тысячи человек. Предводителем выступил Георгий Язиков, который в своё время воевал в партизанском отряде против Колчака.
Конный взвод милиции. Стадион г. Колпашево, 1938 год. Фото: общественное достояниеВсе они выдвинулись на Бакчар, потому что, по сведениям самих повстанцев, там находились основные склады комбината, и по направлению к комендатуре, у Высокого Яра, встретили вооружённое сопротивление партийцев. В результате были расстреляны, согласно официальному обвинительному заключению, два десятка раскулаченных. Однако Василий Моисеев уверен, что их было гораздо больше. Педагог приводит воспоминания спецпереселенца, которому во время восстания было всего 9 лет. Он вспоминал, что «трупы лежали густо, как снопы в поле. В начале августа стояли знойные дни, и они начали быстро разлагаться. Кругом был невыносимый запах. И на следующий год нам казалось, что там нехорошо пахнет». Как отмечают историки, было убито – по разным оценкам – от четверти до половины повстанцев. Хотя мы помним, что вооружённых из них было не так много. Вероятно, жестокое подавление бунта ОГПУ было необходимо в первую очередь для устрашения всех ссыльных Нарымского края.
Как вспоминали дети спецпереселенцев, партийные отряды проводили казни, показательные расправы. Например, одна жительница спецпосёлка застала трагические события, когда только приехала с родителями в сибирский край. «Ещё не достроили землянку, произошёл ужасный случай. Откуда-то появилась банда. Каратели собрали мужчин, которые были дома, приказали лечь на землю и стреляли через одного. Убили 8 человек. Наш отец ушёл лесом, вышел в Усть-Бакчаре, и его угнали в Томск, где судили. Дали 10 лет», – добавляет Елена Смиколенко.
Сам Василий Моисеев говорит: «Мне довелось услышать воспоминания одного из бывших комендантов. На вопрос, почему он стрелял, охранитель ответил, в партийных органах верили, что крестьяне враги. Когда было подавление восстания, он убил 14-летнего парнишку. На вид ему столько было, они же все худые, там не разберешь. Мальчик просил не стрелять, а этот комендант ответил, что его тогда другие убьют. И, по воспоминаниям, мальчишка ему потом долго снился».
Василий Моисеев. Фото: из личного архива В. МоисееваСтоит отметить, что после восстания партийцы написали несколько десятков жалоб с очень щепетильным подсчётом убытков, которые им якобы причинила банда. Интересно, что в документах фигурируют сообщения о краже разного рода вещей, хозяйственной утвари и даже домашнего скота. Впрочем, если «угон» лошадей понять можно, то список из предметов одежды – от ботинок до рубахи – выглядит несколько комично.
«Меня что удивило. Срезали 0,15 сотых гектара колосьев ржи. Это довольно много. Обычно рожь жнут, а это срезали. Да они, вероятно, верхушки пообрывали, чтоб хоть вручную размолотить колос. Есть хотелось, как-то надо было выживать», – подчёркивает Василий Моисеев.
Казнить нельзя помиловать
По результатам восстания на его участников было заведено уголовное дело. Всего в нём упоминается 135 человек.
Материалы состоят из 800 листов, которые содержат в основном допросы и документы о причинённом ущербе. Стоит отметить, чтобы больше одного раза никто не давал показания, да и свидетелей в деле упоминается немного.
Кстати, обвинительное заключение было представлено участникам восстания только 29 сентября. А арестованы многие из них были ещё в августе. По трагической случайности, под стражей оказались 144 человека, хотя в материалах дела упоминаются лишь 135. Математика простая, из которой возникает вопрос об исчезновении девяти человек. Нельзя сказать, что этих «счастливчиков» заподозрили в невиновности и отпустили. Как отмечает Василий Моисеев, к третьему тому дела прилагались медицинские справки. Согласно документам, повстанцы скончались в Томской тюрьме от различных болезней. Это вполне могло быть правдой, потому что спецпереселенцы умирали как мухи от нечеловеческих условий жизни, а также от сопутствующих заболеваний. Правда, Василий Моисеев замечает, что причиной скорой смерти могли стать в том числе побои.
И вот после суда в Новосибирске из оставшихся живых мятежников 9 человек отправились на 10 лет в концлагеря. Остальным повезло несколько больше. Они либо были лишены свободы на срок от трёх до пяти лет, либо высланы в ещё более гиблые места, чем Нарымский край.
Единственное вооружённое восстание ссыльного крестьянства
Стоит отметить, что все описанные документы не дают представления о причинах восстания. Об этом говорит и профессор Новосибирского университета, доктор исторических наук Сергей Красильников. Он отмечает, что причин для недовольства крестьян-спецпереселенцев было, безусловно, множество. Однако следственные органы не установили предпосылки единственного вооружённого восстания ссыльных.
Сергей Красильников. Фото: из личного архива С. Красильникова
Как ни парадоксально, СибЛАГ своими руками сформировал ядро восстания. Сергей Красильников объясняет это попытками органов «смягчить» издержки депортации. То есть, несмотря на то что одной из целей раскулачивания был разрыв социальных связей, зачастую среди крестьянства сохранялись формы самоорганизации и землячества. Таким образом, жители одного спецпосёлка чаще всего оказывались бывшими соседями, а то и родственниками.
«Из документов официального расследования можно судить о том, что толчком для выступления стало недовольство крестьян снабжением продовольствием, потому что на собраниях обсуждали вопрос о написании ходатайства о прибавке пайка», – отмечает профессор Новосибирского университета Сергей Красильников. Хотя, кстати сказать, в некоторых источниках говорится о том, что восстание проходило под лозунгом «Долой коммунизм». Впрочем, когда представляешь себе обессиленных крестьян в лохмотьях, с вилами и деревянными кольями вместо винтовок в руках, всё же наиболее логичной выглядит версия голодного бунта.
