К традиционному костюму сейчас большой интерес – мода на русское обязывает. В частности, своё 5-летие отпраздновало движение «Хожу в русском», которое призывает всех сторонников каждое последнее воскресенье месяца наряжаться в традиционные костюмы. Нельзя сказать, чтобы движение захватило широкие народные слои (в группе в Вк на него подписано немногим более 30 тысяч человек), но популяризация темы идёт успешно. В Москве, например, различные землячества регулярно проводят лекции о народном костюме своего региона, в самих регионах – учреждаются особые Дни национального костюма, которые отмечаются переодеванием и гуляниями. На одно из таких событий – лекцию самого известного собирателя народного костюма Брянской области Алексея Беласа в центре традиционной культуры «Гусли» – записалась корреспондент «Стола». Вместе со мной в зале было несколько десятков человек, и всем было интересно слушать про панёву, саяны и запинки. Тренд, однако!
Детский возраст в костюме
Вспомните, как в детстве хочется примерить мамины туфли или папину рубашку. Да, одёжка не по возрасту и не по размеру. Зато подогнул рукава, ватку в носок ботинок подложил – и уже чувствуешь собственную значимость и важность. По крайней мере, в моей памяти сохранились такие впечатления. Понимая спрос, модельеры придумывают разнообразные «взрослые» модели одежды для детей, позволяя ощущать себя хотя бы чуть-чуть старше. В результате, глядя на современных подростков, не всегда понятно, сколько им лет. С национальным костюмом такой проблемы не было. Причём не потому, что выбор вариаций был невелик: просто каждому возрасту соответствовал свой наряд.
Алексей Белас. Фото: из личного архива Алексея БеласаМы привыкли, что разница между кокошниками и сарафанами только в размере. По словам Беласа, реконструкторы очень часто оставляют этот момент за кадром и наряжают детей во взрослую одежду. Оказывается, костюм девочки многим отличался от костюма женщины, но был схож с нарядом старухи. Хотя вроде бы элементы одни и те же: рубаха, сарафан, фартук.
Здесь можно увидеть отличия от современной ситуации, когда чем ярче костюм, чем больше на нем изображений мультипликационных персонажей – тем моложе его владелец. Кроме того, мы с младенчества делим мальчиков и девочек, наряжая одних в голубые, других – в розовые распашонки и ползунки. В традиционной России детей одевали максимально просто. Они могли ходить в одних рубашках. Причём и мальчики, и девочки носили белые распашонки.
Девочкам постарше – лет четырёх-шести – к костюму добавляли так называемую колышку. Это клетчатое шерстяное полотно. Сначала его привязывали только сзади, потом, приблизительно с девяти лет, добавляли второе – спереди. Получалось подобие юбки, которая закрепляла нижнюю часть.
Ближе к десяти годам девочки начинали носить саяны (иначе – сарафаны) и фартуки. Однако последний элемент был совсем необязательный. По словам Беласа, из экспедиций он привозил фотографии, где девочки такого возраста были запечатлены без передника.
В этом же возрасте девочки начинают носить красную ленту с крестом. Кстати, в подростковом периоде костюм начинает наполняться признаками половой принадлежности, женский наряд постепенно окрашивается в красный цвет.
Не Барби, но красна девица
Наряды разных регионов Российской империи, даже с подавляющим большинством славянского населения, очень сильно отличались друг от друга, начиная от выбранной цветовой гаммы костюма и заканчивая длиной рубахи. Например, на брянщине одежда была не слишком длинной, примерно по колено, чтобы было удобно работать.
Женский костюм этого края отличают белый, красный и чёрный цвета. В национальном наряде все регламентировано, но это не значит, что женщины не стремились выглядеть ярко и особенно. На лекции Белас пересказал очень понятную слушательницам историю, поведанную одной старушкой. В молодости она нарядилась на вечорку, увидела на ней подругу в такой же рубахе и отправилась домой переодеваться. Хотя бытует мнение, что раньше на такие моменты внимания не обращали. Оказывается, ещё как обращали.
Кстати, о вечорках. На них можно было встретить только подростков, маленькие девочки на «вечеринки» наших предков не ходили. На таких посиделках и праздниках зачастую вершилась судьба парней и девушек.
Безусловно, в деревне все знали, кому сколько лет, кто из какой семьи и едва ли не с рождения присматривали невесту и жениха детям. Однако именно костюм давал сигнал – уже можно свататься. Об этом говорило появление на девушке так называемой понёвы. Это набедренная шерстяная праздничная одежда. Её могли надеть на «Стрелу» (праздник «Вознесения») или на «Пасху». «Есть такое выражение “войти в возраст”. Имеется в виду, что уже можно свататься. Это не обязательно 18–20 лет, кто-то надевал паневу раньше, кто-то значительно позже», – объясняет Белас.
Исследователь подчёркивает, что панёв в регионе сохранилось немного. Найти шерстяную вещь в экспедиции – настоящая удача. «Мне рассказывали, что в советское время после войны приезжали люди и скупали панёвы, меняли на чугунки. Полотна распускали и ткали ковры», – говорит Белас. Действительно, внешне этот предмет одежды очень похож на домотканый половик.
Размеры панёвы позволяли сделать что-то вроде кармана, куда клали подарки молодые люди, желая оказать внимание девушке. Этот «ковш» можно было сформировать из полы панёвы, а можно было тут же распустить. Он также позволял выдержать пропорции так называемой восьмёрки или песочных часов, то есть 90–60–90, а то и чуть больше. Ведь раньше пышные формы никто не стремился скрыть, а напротив, подчёркивали при помощи костюма.
Но вернёмся к возрасту владелицы наряда. Интересно, что примерно в 16 лет девушка начинает вышивать узоры на рубахе. Поскольку славянская культура была земледельческой, то основу орнамента составляли земля, вода и хлеб. Однако точной расшифровки узоров не сохранилось. Бабушки в сёлах наличие того или иного рисунка аргументируют традицией, мол, так вышивали их бабки. Кроме того, бытует мнение, что орнамент – это молитва или сокровенные чаяния рукодельниц. А значит, раскрывать его значение едва ли кто-то решится.
Положение не скрыть
Беременность в традиционной культуре не только не скрывалась, но всячески подчёркивалась одеждой. И речь не о платьях с завышенной талией, а о новых предметах костюма. Например, «запинке». Это своего рода нагрудник от фартука. Как правило, он был белый с орнаментом. Таким образом мать закрывала и защищала себя и ребёнка.
Потом, после рождения малыша, на её рубахе появится больше красного цвета. Молодая женщина с несколькими детьми носила платок, вышитый красным узором, который напоминал расщеплённые зерна. Он символизировал материнство, потому что до этого крупинки в орнаменте были цельными. Как только женщина лишалась детородной функции, она снова возвращалась к белой рубашке и платку, как в юности. А вот панёва становилась темнее.
Костюм выдавал, казалось бы, самые интимные подробности. Например, до замужества и беременности девушки носили цельную рубаху – сцельницу. Как только владелица сорочки становилась женщиной, низ рубахи отрезала и пришивала другую юбку. В этой традиции, безусловно, есть и практическая часть. Дело в том, что рубаха снашивается быстрее именно внизу, и там же требует оперативного обновления.
Часто костюмы донашивали за мамами или бабушками. Алексей Белас рассказал, как в одной из экспедиций познакомился со старушкой, в сундуке у которой хранилось порядка шестидесяти рубах. Некоторые из них были даже не ношены.
Богатый гардероб – удел прекрасного пола
Наши бабушки и прабабушки не могли похвастать таким количеством нарядов, какое есть у современной женщины, однако тоже старались максимально разнообразить свой туалет.
Именно поэтому до нас дошли женские костюмы. Чего не скажешь о мужских. Белас отмечает, что мужчина фактически не являлся носителем традиции: «Он строитель, копатель, пахарь – то есть делает все, кроме сохранения обычаев и культуры. У меня из почти тысячи предметов найдётся, наверное, рубашек семь мужских».
Если говорить о портках, то ситуация ещё хуже. Сам исследователь за свою более чем 25-летнюю карьеру лишь один раз видел этот предмет одежды – и то в музее на манекене. Поэтому примерить аутентичные народные мужские костюмы едва ли возможно. А вот платки и женские рубахи – без проблем. Белас привёз на лекцию разные предметы костюмов: от саяна до панёвы. Последняя, кстати, невероятно тяжела. Не мудрено, ведь все-таки выполнена из шерсти. Да и платки не назовёшь слишком лёгкими. Исследователь вызвал меня в качестве модели, чтобы показать, как правильно повязывать голову. Плотной вышитой тканью покрывают волосы и завязывают концы платка спереди. Ощущения для сегодняшнего дня, когда мы привыкли к максимальной свободе и комфорту, необычные. Платок плотно сидит на голове.
Традиция должна жить: национальный костюм в современности
Коллекционер уверен, что важно сохранять традицию национального костюма, изучать её и передавать детям. «Сейчас сложная ситуация с пониманием, кто ты, потому что нам показывают искажённую народную культуру. Молодые люди видят сумасшедшего мужика с самогоном и в шапке ушанке. А ведь у них ещё есть возможность пообщаться с носителями традиций. Конечно, не всем интересно с бабками разговаривать, ехать в деревню, в тряпках копаться, но здесь многое зависит от преподавателя. Дети оторваны сегодня даже от своих родителей, что уж говорить о более глубоких корнях. Мы стараемся их приблизить к этой традиции. Я наблюдаю чудесную картину. Дети начинают думать. Ко мне прибегает воспитанница и говорит: «Дядя Лёша, я у бабушки видела красный платок, как вы нам показывали». Им становится интересно. Сейчас сложное время, когда свои корни нужно привязывать, потому что очень много потерь», – подчёркивает Белас.
Впрочем, нельзя сказать, что русский стиль в одежде канул в лету. Последние лет десять он занимает уверенное место в тематическом топе российских дизайнеров. А до этого успешно шёл на экспорт. Национальные мотивы в своих коллекциях использует Алена Ахмадуллина, Варвара Зенина, Елена Таш, Светлана Левадная и другие. Некоторые авторы стали героями документального сериала Константина Райха о российских дизайнерах, которые используют фольклорные мотивы в творчестве.
«Очень здорово, когда художник обращается к этим вещам, это важно, но к народной традиции нужно подходить внимательно. Классно, когда делают вышивку или орнамент, но по незнанию мужской узор можно легко спутать с женским. Поэтому важно исследовать традицию и изучать историю костюма перед его созданием», – говорит Белас.
Только в таком случае наряд начинает жить. Иначе – он просто музейный экспонат. В национальном костюме нужно встречать праздники, танцевать, петь народные песни – подчёркивает Белас, – а не просто закидывать его в сундук забавных, но ненужных вещей.
