Карамзин родился в правление Екатерины II (1766), а умер спустя несколько месяцев после воцарения её внука – Николая I (1826). Но имя Карамзина живо и в наши дни. И не только имя. Живо наследие Карамзина-писателя, политического мыслителя, историка. Карамзин и русский язык Традиция связывает с именем Карамзина появление множества слов, прежде неизвестных или малораспространённых. Среди них есть слова иностранного (французского, греческого, латинского) происхождения, адаптированные для русской речи. Например, тротуар, катастрофа, гармония, аудитория. Но были слова и совершенно русские: влюблённость, впечатление, утончённость, достопримечательность и ещё очень многие. Так, из старого русского слова «промысел» Карамзин будто бы произвёл «промышленность». Слово это существовало и до Карамзина, но в несколько ином значении: «промышленность» как «способ или род промысла, в чём кто упражняется, особенно занимается. Всякой живёт своею промышленностию. Промышленность полезная и честная». Промышленность как аналог французского industrie появляется именно у Карамзина. Вопреки легенде, букву «ё» изобрёл не Карамзин. Её создательница – княгиня Екатерина Дашкова. Но вошла в русский язык она во многом благодаря усилиям именно Карамзина и его дальнего родственника, поэта и баснописца Ивана Дмитриева. Карамзин жил в эпоху формирования современного литературного русского языка, процесса объективного. 4 июля 1789 года Карамзин вместе со своим спутником, неким Д., пришёл в православный храм, построенный в Потсдаме. Храм охранял старый русский солдат, который жил в Германии ещё со времён Анны Иоанновны. Солдат был очень рад соотечественникам: «Слава Богу! Слава Богу», – восклицал он своим «дрожащим голосом». Однако вскоре выяснилось, что солдат и русские посетители едва понимают друг друга: «Нам надлежало повторять почти каждое слово, а что мы с товарищем между собою говорили, того он никак не понимал и даже не хотел верить, чтобы мы говорили по-русски. “Видно, что у нас на Руси язык очень переменился, – сказал он, – или я, может быть, забываю его”. – И то и другое правда, – отвечали мы».