Справка «Стола»: Юрий Трегубов, писатель, автор книги «Восемь лет во власти Лубянки : Записки члена НТС». Осужден в 1949 году к расстрелу как изменник Родины (ст. 58-4 УК СССР), приговор заменен 25 годами ИТЛ. …
Знаю, знаю, вас интересуют допросы на Лубянке ... Ну, так вот – запомните одно: силой вы ничего не сделаете. А умом можете. Как бы не сильна была воля – все равно сломают. Не сегодня, так завтра. Не завтра – так через год, ибо есть мера человеческим силам и выносливости. Чекисты ломают каждого.
– А стало быть?
– Стало быть, нужно поставить себя так, чтобы вас не нужно было ломать!
– Но как это сделать? Сразу лапки кверху и во всем признаться?
– Нет, дело не так просто. Что значит признаться? В чем бы вы не признались, все равно потребуют еще. А если вы уже выжаты, как лимон, то все равно будут жать и жать.
– Значит, гибель? Все равно – куда не кинь, всё клин!
– Нет, не обязательно. У подследственного заключенного в Советском Союзе есть только один шанс – это убедить своих палачей в том, что он, заключенный, такое жалкое и ничтожное существо, что им и заниматься нечего. Правда, вам лично это не поможет, не забывайте того, что раз вы арестованы, ваша судьба уже заранее решена. Кто арестован – тот осуждён. Никто еще, взятый по 58-й статье, не избежал лагеря, а если решено вас расстрелять, то и расстреляют. Но вы можете отстоять и сохранить многое из того, что не надо знать чекистам. Имейте в виду, каждого арестованного, находящегося под следствием, относят в определенную категорию по его умственным, душевным и физическим силам. Самое страшное – это попасть в самую высокую категорию, когда чекисты видят в вас человека с высшим образованием и при том очень умного, а в моральном отношении крепкого и сильного. Для них это значит, что вы будете всеми силами стараться скрывать и отстаивать свое дело. Расколоть такого человека, как говорят сами чекисты, очень трудно. Они рассуждают далее, что раз мы, чекисты, заметили за ним такие качества, значит, эти качества за ним давно были замечены его друзьями, с которыми он раньше работал. А из этого следует, что, в силу этих своих качеств, он не мог не играть крупной руководящей роли в организации. Если чекисты пришли к такому заключению, то такой человек уже погиб... Но вот попадается другой – полуграмотный, бабник, алкоголик, да и крепко на руку нечист. К такому чекисты, во-первых, чувствуют интуитивную нежность – они ведь сами такие; во-вторых, им ясно, что из такого многого не выжмешь, да и выжимать не надо – сам расколется. Так вот, милейший Юрий Андреевич, неизвестно, куда вас судьба кинет, но запомните, что на Лубянке, чем мизернее и гнуснее ваш моральный и умственный облик, тем для вас лучше...
Много еще такого он говорил мне... Впоследствии забыл я эту беседу – тогда она не показалась мне важной. Но теперь, пять лет спустя, в кабинете Лубянки, я вспомнил ее почти слово в слово, с благодарностью вспомнил и самого собеседника...
+++
30 октября, в День памяти жертв политических репрессий, с 11:00 и до позднего вечера на улицах Москвы и других городов России и мира мы молитвенно вспоминаем убитых и пострадавших от советской власти. «Молитва памяти» — это не политическая акция, не попытка разделить общество на тех, чьи близкие были расстреляны или арестованы, и тех, чьи родственники причастны к организации репрессий — это наша общая память. И она не только обличает нас, но и призывает к действию, к выходу из тьмы к свету.
