Уже пять лет российские космонавты ведут свой блог, в котором рассказывают о жизни на Международной космической станции, выкладывают фотографии планеты и космоса и отвечают на вопросы читателей. «Стол» собрал самые интересные рассказы космонавтов о жизни на МКС, космосе, нашей планете – обо всем, что их окружает.
Елена Серова: «Многие думают, что век рыцарей канул в лету, но это совершенно не так! И сейчас есть настоящие рыцари современности, только у них немного другие доспехи – настоящие космические с рыцарскими перчатками. Но сражаются они не друг с другом, а с бездной Вселенной, бросая ей вызов. По-моему, это здорово!» Олег Кононенко: «Космонавт – это “вечный” студент. Всегда учится, познаёт новое. Мне это нравится». Федор Юрчихин: «Для меня это – осуществленная мечта детства. С продолжением. И судьба, и жизнь. Работа. Интересная, захватывающая. Изменившая мое мировоззрение. Множество самых разнообразных профессий, объединенных одним словом, – космонавт».
О космосе
Геннадий Падалка: «”Черная стена” – явление реальное. На светлой стороне орбиты космос воспринимается как плоская черная стена без ощущения пространства. На теневой стороне космос – бесконечность». Александр Скворцов: «Если говорить о чисто зрительных ощущениях – космос черный, бездонный. Бесконечный, с миллионами звезд. Хотя сам себе объяснить смысл слова «бесконечность» я не в состоянии. Мозг требует нарисовать какую-то модель, а это невозможно… Очень сомневаюсь, что человечеству когда-либо удастся эту загадку разгадать, тем более, что какой бы ни была отгадка, она все равно останется только теорией».
О запахе космоса
Геннадий Падалка: «Запах космоса очень стойкий и сохраняется после обратного шлюзования довольно продолжительное время. Пару дней назад после окончания выхода в шлюзовом отсеке наших партнеров запах ощущался в течение 1,5–2 часов». Александр Скворцов: «Да, космос имеет свой, только ему присущий, запах. Мне говорили про него, но пока сам не почувствовал, понять его невозможно – он очень специфичен. Он не неприятен – он необычен и его не перепутаешь ни с каким другим запахом. Да, имеет похожие оттенки, но основной, главный, индивидуален, и я не хочу его сравнивать с чем-то. Причём я думал, что только металл так пахнет, но после выхода ребят материя на скафандре имела этот же запах. Я склонен доверять своему обонянию и поэтому говорю, что космос (или микроатмосфера вокруг станции) действительно имеет запах».
О жизни на МКС
Геннадий Падалка: «С каждым последующим полетом... приобретается практический опыт и в космосе работается легче. А живется так же, по-разному: романтично, скучно, интересно, трудно, забавно, одиноко и т.д. По настроению. Все как на Земле, ничего не надо придумывать. Полет в космос – это длительная командировка, а в командировке все временно. В итоге надоедает и хочется домой. Я всегда прилетал и работал на станции с удовольствием, и с не меньшим удовольствием покидал станцию». Федор Юрчихин: «С каждым годом в космосе все меньше и меньше специализированных вещей, больше обыденных. Зубные щетки, расчески, шампуни… Нет, шампуни как раз специальные. В космосе есть не все. Например, нет холодильника, а значит и мороженного (очень люблю), мало парфюмерии, только кремы для рук, лица, и обязательно безалкогольные, на водной основе. Нет телевизора, дивана, хотя проблематично на нем будет здесь улечься. Мало книг…» Александр Самокутяев: «Все выпущенное из рук, даже на секунду, тут же теряется и потом долго не находится. Держаться на месте в принципе можно, но с потоком воздуха системы вентиляции все равно дрейфуешь потихоньку. Поэтому лучше всегда иметь точку фиксации, достаточно пальцем зацепиться. А спим мы в обычных спальных мешках и удобно, и тепло, и даже уютно (мешок, конечно, тоже надо прикрепить к стене, не то в нем и улетишь…) А вообще в невесомости что-то есть, мне уже нравится, особенно перемещаться через всю станцию, стараясь, пролетая, не касаться интерьера».
Об отношениях
Дмитрий Кондратьев: «Все космонавты и астронавты прежде всего являются профессионалами. Поэтому и отношение друг к другу как к специалисту. Все остальное – для Земли». Олег Артемьев: «Я считаю нашу станцию МКС эстафетной палочкой мира и дружбы, которая перешла от «Союз-Аполлон»! Что бы ни происходило на политической арене, всегда найдется мирный проект, который показывает, что людям нужно только мирное небо над головой, дружба и сотрудничество...»
О Земле
Геннадий Падалка: «В окружающем нас черном “НИЧТО” наша планета самая красивая. Какие чувства мы испытываем, глядя на нашу планету? Хрупкость и незащищенность. В большей степени от живущих на ней людей, чем от опасности из космоса». Федор Юрчихин: «Самое прекрасное, что есть на орбите – это возможность видеть родную Землю. (…) Мне бы очень хотелось, чтобы каждый житель нашей планеты хотя бы разик поглядел на неё из космоса. Увидел бы восходы и закаты, полярные сияния, облака, грозы. Одним взглядом можно охватить пол-Европы. Италия и уже Греция. Прошла минута, другая – под нами Африка. Пирамиды, Нил, Красное море. А дальше – Индийский океан. В стороне проскочила Австралия, и мы уже над Тихим океаном. А там Америка, Атлантика и снова Европа. А прошло полтора часа. На орбите день сменился ночью. И снова день. И одна и та же местность в зависимости от времени дня выглядит совершенно по-разному. Только местность эта – не поле или берег реки, а огромные пространства нашей планеты. Величественное зрелище. А вот и Луна. Очень быстро встает над горизонтом и также быстро опускается. Надо успеть сделать фотографии. Ведь очень многим интересно, как выглядит Земля из космоса. По-моему, выглядит она просто божественно (…) Знаете, один из американских астронавтов сказал: каждый из нас улетает в космос патриотом своей страны, а прилетает патриотом Земли. Нашей планеты. И лучше не скажешь». Александр Скворцов: «Можно ли назвать обычным вид Земли из космоса? Конечно, сейчас много появилось таких фотографий, и можно сказать, что практически каждый человек на Земле видел нашу планету с орбиты – благодаря снимкам со станции и спутников. И все равно, определение “обычный” сюда не подходит, мне кажется».
О выходе в космос
Александр Мисуркин: «Страшно мне не было, было интересно, очень хотелось просто остановиться хотя бы на пять минут и посмотреть на незабываемую красоту под ногами, насладиться этим ощущением – полета над Землей со скоростью практически 8 км/с. Но приходилось работать без промедления, ибо график был очень насыщенным». Антон Шкаплеров: «Все ощущения передать невозможно. Ты понимаешь, что от космического вакуума тебя отделяет только обшивка скафандра. В то же время осознаешь, что находишься вдали от Земли, где проживают миллиарды людей. Вокруг тебя прекрасные виды станции, Земли и бесконечной Вселенной». Федор Юрчихин: «Если честно, мои ощущения никогда не сравнятся с теми, какие испытывал Алексей Архипович Леонов, первым совершивший выход в космос. Для него это действительно был шаг в неизведанное. И для всех, кто готовил этот шаг. Мы идем по их стопам. Мой первый выход был первым для меня и для Олега Котова. В 2007 году. А для ребят на Земле, которые помогали нам и поддерживали, даже не десятый… Их помощь, опыт помогли нам во время подготовки. Как и советы, и опыт ребят, уже совершавших выходы. Мы вышли работать. Было волнение. Безусловно. Но в голове сидели рекомендации наших инструкторов – не смотреть в первое время на Землю. Не отвлекаться, сосредоточиться на работе. И примерно через час, полтора, уже полностью освоившись в скафандре, я позволил себе взглянуть на Землю “широко открытыми глазами”. Эта картина до сих пор стоит передо мной. Величественней – не видел. Не сравнить с видом из иллюминатора. Медленно проплывающая под тобой Земля, смена дня и ночи. Восход и заход Солнца ощущаешь “кожей” скафандра. От бесконечности дух захватывает».
О полете
Александр Мисуркин: «Пожалуй, момент команды “КП – контакт подъем” и начала движения ракеты я запомню навсегда. Не покривлю душой, если скажу, что испытывал в этот момент то, что называется Счастьем». Федор Юрчихин: «Каждый полет, и сегодня, это летно-конструкторские испытания. Испытания и человека, и машины. Испытания всей отрасли. От момента старта и до посадки. Чтобы понимать, что это такое, достаточно посмотреть на участников запуска от руководителей и до рядовых, извините – далеко не рядовых! исполнителей. За плечами не один старт. А внутри тебя сжимается пружина. Замираешь. 5, 4, 3, 2, 1… Поехали. А в мозгах – давление в камере сгорания – норма, температура – норма, отделение ступеней и головного обтекателя… А впереди… Можно долго об этом писать. (…) Посадка называется мягкой потому, что больше всего достается именно этому месту. Старая байка космонавтов. Лично я первый раз ее услышал от Иванченкова Александра Сергеевича, Дважды Героя Советского Союза». Сергей Волков: «Я бы сказал, что космический полет – это волнительно. Ты идёшь к ракете по стартовому столу, она вся покрыта инеем… Столько лет подготовки, столько людей готовили тебя, корабль, программу полёта, и именно это желание – не подвести людей, которые рассчитывают на тебя – и заставляет волноваться. Потом, после посадки в ракету, уже мысли об операциях, которые предстоит выполнить… В этот момент, кроме работы, ни о чем другом не думаешь». О еде Федор Юрчихин: «Еда достаточно вкусная, разнообразная. О тюбиках уже все позабыли, их можно увидеть только в музеях. От голода точно не умрешь. И вообще, я здесь поправляюсь. Что не очень-то и хорошо». Дмитрий Кондратьев: «Иногда экипажу МКС выпадает счастливый случай попробовать вкус настоящей, почти свежей, земной пищи. Обычно это чеснок, лук, мандарины, яблоки и другие нехитрые свежие продукты. Это возможно только, когда к станции прибывают новые пилотируемые и грузовые корабли. Количество свежих продуктов невелико, поэтому космонавты очень бережно относятся к ним, стараются сохранить подольше, чтобы хватило до следующего прибывающего корабля». Александр Самокутяев: «Конечно, мы скучаем по земной пище. Я, например, очень хочу жареной картошки с луком, а еще груздей соленых или со сметаной. Хочется салата из свежих овощей с дачи, а не с рынка. Колбаски вареной или сосисок неплохо бы… Очень не хватает настоящего супа, а лучше борща. Вернусь домой – буду по-другому относиться к питанию. Бережнее…»
О трудностях
Александр Мисуркин: «Сказать, что мы стойко преодолеваем непомерные трудности каждый день, я не могу. Да и, честно говоря, даже не приходит в голову мысль, что вызывает у меня какие-либо трудности. Тяжелее всего, скорее всего, пройти все этапы подготовки и дойти до своего полета. Из жизни на борту, по первой, конечно, надо привыкнуть к новым бытовым условиям – как умыться, как побриться. Но сейчас это уже на автомате и не представляет трудности. Да и вообще, я довольно быстро осознал, что главное это как раз не стойко преодолевать трудность, а научиться жить и работать так, чтоб как раз не возникало подобных проблем, тогда и сил и здоровья больше останется под конец, и полет будет протекать интересно и с удовольствием». Олег Кононенко: «Самое сложное в подготовке космонавта – это дождаться своего полёта в космос. На это уходят годы. Порою, безрезультатно». Олег Новицкий: «Что интересно: перегрузки при выведении и посадке, довольно “не комфортное” состояние организма при адаптации к невесомости, потеря кальция и мышечной массы, повышенный радиационный фон и многое другое нужно не просто получить “по распределению”, а именно заработать. Заработать упорным трудом, теоретической подготовкой, тренировками под водой, в воздухе, на тренажерах, выживанием в различных климатических условиях и конечно упорством и верой в себя, в свою удачу, в свой полет!» Александр Калери: «Самым главным испытанием становится осознание той ответственности, которая возлагается на экипаж. Ведь каждый полёт готовят десятки тысяч людей, которые строят корабли и станцию, делают аппаратуру для научных экспериментов, готовят сами эксперименты, т.е. то, ради чего и отправляются люди в космос. Десятки тысяч – и всего несколько космонавтов. И от того, как космонавт подготовлен к полёту, зависят результаты труда этих десятков тысяч людей на протяжении нескольких лет. Это огромная ответственность и серьёзное испытание».
О том, чего не хватает
Фёдор Юрчихин: «Конечно же, скучаю и по семье, по родным, друзьям. И по лесу. Потому что очень люблю собирать грибы. Хотя в этом году не получилось». Александр Скворцов: «Больше всего здесь не хватает общения! Семьи, друзей, родных. Никакие телефонные разговоры, переписка по электронной почте, сеансы видеосвязи живого общения не заменят, это очевидно. Не хватает запахов – того, на что не обращаешь внимания на Земле. Например, помните, как пахнет в лесу после дождя? Или в поле, где скосили траву? Или около моря? Здесь этого нет, по понятным причинам… И еще – скучаю по земному шуму… Когда не техника шумит, а люди…» Антон Шкаплеров: «Думаю, что труднее всего находиться здесь без родных и близких. Но мы не отчаиваемся, так как знаем, что они нас с нетерпением ждут и переживают за нас. Пока мы летаем в космосе, на Земле подрастают дети. Вот и во время моего полета моя дочь Кира научилась понемногу читать. Она каждый раз, когда я звоню по телефону, демонстрирует свое умение, и с каждым разом это получается у нее все лучше и лучше».
О традициях
Дмитрий Кондратьев: «Как и все люди, космонавты любят оставлять после себя память. В этом контексте МКС является почти музейным экспонатом, где стихийно организованы различные экспозиции. Например, корабельная рында, которая используется при стыковке очередного корабля к МКС. Или, например, многочисленные эмблемы, наклеенные во многих местах. По количеству эмблем можно судить о богатой истории МКС: о проведенных экспериментах, выходах в открытый космос, стыковках и о многом другом». Геннадий Падалка (о просмотре фильма «Белое солнце пустыни»): «Это одна из наших предстартовых традиций. Почему его смотрят космонавты? Наверное, у каждого свои причины для этого. Например, песня там хорошая про УДАЧУ, а нам она очень нужна». Дмитрий Кондратьев: «Нельзя летчикам и космонавтам говорить, что у них что-то “последнее”, надо говорить “крайнее”».
О свободном времени
Дмитрий Кондратьев: «Свободного времени не очень много. На станции есть много книг, видеофильмов, музыки. У каждого космонавта и астронавта есть своя web-страница на борту, на которой специалисты психологической поддержки размещают различные информационные, новостные текстовые и фотофайлы, записанные заранее, а также видео- и аудиофайлы по запросу космонавтов и астронавтов. На станции есть возможность звонить любым абонентам на Земле по IP-телефону. Есть Интернет, но он работает не всегда и сравнительно медленно. Есть возможность в нерабочее время просматривать одновременно два телеканала из США в реальном времени. Работает электронная почта». Александр Скворцов: «Мы стараемся отмечать праздники. У меня, например, очень хорошие воспоминания связаны с моим днем рождения. Открыл в этот день посылку от родных – а там надувные шарики! Мы их надули, привязали к поручню около моей каюты, и шарики потом еще долго радовали глаз».
О гигиене
Александр Мисуркин: «Скажу честно – мыться в ванной гораздо комфортнее, но зато какой вид из “окна”! :)» Сергей Волков: «Я думаю, практически все скучают по ощущению принятия душа или ванны, а именно – когда вода стекает по телу. Здесь можно покрыть себя водой, но она останется на тебе, как гель. Её можно стряхнуть или вытереть полотенцем, но сама она не стечёт. Моемся мы с помощью влажных салфеток или полотенец».
О Боге и «зеленых человечках»
Федор Юрчихин: «Чур, меня, чур. Не видел. И очень этому рад. Давайте трезво оценим, кто мы, где мы. Человечество только делает первые шаги в освоении космоса. И пока самый большой его шаг – шаг в сторону Луны. А откуда прилетят они? Их технологии, мировоззрение, культура… Много вопросов. Для меня понятие контакта – не навреди! Терпимость к традициям, культуре, религии… За время развития цивилизации Человека разумного с лица Земли исчезло множество городов, государств, народностей. Мы только подходим к понятию “жить в едином мире”. Мы не готовы к контакту. Нам еще учиться контактировать друг с другом. Надеюсь, “зеленые” это понимают». Александр Скворцов: «Бога не видел, так же как и инопланетян. В Бога верю, но без фанатизма. Считаю, что Бог должен жить внутри каждого человека. Но изменения в мировоззрении во время полета в космос нельзя ограничивать только религией. Когда видишь Землю с орбиты, меняется взгляд на многие вещи, понимаешь, что по сравнению с Вселенной человек мал и ничтожен…»
Текст составлен по материалам пресс-службы Роскосмоса
Фото с сайта: roscosmos.ru
