– Украина – это дело моих рук! Это я создал Украину – для того, чтобы иметь возможность заключить мир хотя бы с частью России и насытить Германию хлебом.
В этом высокомерном утверждении несомненно была часть горькой правды, ведь именно немецкие дипломаты, среди которых был и генерал Хоффман, загнали на переговорах в Брест-Литовске Льва Троцкого в дипломатическую ловушку, настояв на участии в переговорах и делегатов от Украины. В итоге на переговоры приехали две украинские депутации – и от большевистского украинского ВЦИК, и от Украинской Центральной Рады, которая отказалась признавать власть большевиков. И когда Троцкий признал полномочия обеих делегаций, отметив, что Украина «находится в процессе самоопределения», немцы начали с посланниками УЦР полноценные сепаратные переговоры, положившие начало украинской государственности.
* * *
Ещё проще у немцев получилось с Белоруссией.
Когда Троцкий фактически сорвал переговоры, объявив, что Россия никогда мира с Германией с отказом от части территории не подпишет, но продолжать войну всё равно не будет (это был известный тезис «ни мира, ни войны»), немцы в ответ лишь ухмыльнулись и объявили, что в таком случае они с 18 февраля 1918 года начинают широкое наступление по всему фронту – от Балтийского моря до Чёрного.
Троцкий с Лениным посчитали это блефом, полагая, что немцы не посмеют выступить против Советской России из-за революционного подъёма в Германии и Австро-Венгрии.
Но немцы не блефовали. Наступление действительно началось, вызвав настоящую панику в Петрограде и на Западном фронте.
Очевидцы писали, что, как только было получено известие о наступлении немцев, так солдаты Российской революционной армии (а на Западном фронте их было до 70 тысяч человек) в панике бросились на Восток. Те, кто был ближе к железной дороге, садились в эшелоны и заставляли железнодорожников немедленно отправлять их в Россию. Другие отступали по шоссе и дорогами, по пути грабя вместе с крестьянами дворянские имения и нередко убивая их владельцев.
За считанные дни от России были отколоты огромные куски территории, а Ленин в это время убеждал партийцев в Совнаркоме, требуя одобрить мир на любых условиях. Дескать, зачем цепляться за каждую губернию и волость, если скоро мировая революция сметёт все государства и границы старого мира?!
IV Всероссийский съезд Советов, март 1918 года. Фото: Российский государственный архив кинофотодокументовПозорный Брестский мир был ратифицирован 15 марта на IV Всероссийском съезде советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, но к тому времени немецкие войска захватили штаб 2-й армии в Слуцке, затем заняли Полоцк и Оршу, а 21 февраля первый немецкий эшелон прибыл в Минск.
* * *
Интересно, что как раз в тот же день в Минске открылся первый Всебелорусский съезд, делегаты которого минут за пятнадцать до прихода немецких гренадёров успели принять Первую Уставную Грамоту к народам Белоруссии, призвав оные народы к созыву Учредительного собрания для более точного определения воли народа.
Больше ничего съезд принять не успел, ибо солдаты, раздавая направо и налево бодрящие тычки прикладами винтовок, выгнали всех депутатов из дворца правительства на площади Свободы, после чего конфисковали всю кассу съезда.
– Как же так, господа?! – заламывали руки минские интеллигенты. – У нас же съезд, важное мероприятие.
– Не понимать! – отрезал белобрысый немецкий офицер, выразительно положив руку на кобуру с пистолетом. – Пшёль вон, руссиш швайн!
Один из обывателей в те дни писал: «Шкура радуется, что мы освобождены от большевиков, а душа болит, что это сделано немецкими руками».
В итоге основная территория будущей Белоруссии оставалась под немецкой оккупацией до тех пор, пока в Берлине в ноябре 1918 года не вспыхнула революция. Кайзер Вильгельм II был свергнут и бежал в Голландию, а через два дня немецкие генералы подписали Компьенское перемирие, ставшее прологом к Версальской капитуляции.
Вскоре немецкие войска стали покидать восточные район Белоруссии.
И тут же в штабах Антанты возник вопрос: кто же заполнит хаос власти? Большевики? Или же очередные «народные республики», которые рано или поздно попадут под влияние большевизма?
Тогда-то французские советники президента Пуанкаре и предложили назначить на роль нового регионального гегемона возрождённую Польшу – вернее, восставшую из небытия Речь Посполитую, которая и должна была насаждать железной рукой новый порядок в Восточной Европе.
* * *
Будущий польский диктатор Юзеф Пилсудский был выходцем из некогда богатого шляхетского рода, известного ещё с XV века. Но его отец Юзеф Винцент Пилсудский сумел промотать все остатки родового наследства, включая и старое поместье в деревне Зулов под Вильно, и в итоге семья была вынуждена жить на съёмной квартире в городе.
В своих неудачах Пилсудские винили исключительно русского царя, воспитывая детей в духе польского национализма и неприятия всего российского. Закономерным итогом такого воспитания стало то, что старший сын Бронислав Пилсудский оказался замешан в попытке покушения на Александра III (и, спасая сына от смертной казни, мать семейства Мария Биллевич-Пилсудская продала всё своё приданое), а младший Юзеф, едва приехав в Харьков, где он вознамерился учиться на врача, стал членом радикального революционного кружка. Практически сразу Юзефа сдали полиции, и несостоявшегося врача за общение с неудавшимися террористами приговорили к пяти годам ссылки в Сибири.
Листовка 1888 года с репродукцией розыскного листа на государственного преступника Юзефа Пилсудского. Фото: Wikimedia CommonsВернувшись домой из ссылки, которую Пилсудский отбывал под Иркутском, он вступил в Польскую партию социалистов (ППС) и занялся пропагандистской работой: писал агитационные статьи, а ещё через год стал отвечать за работу подпольной типографии. В 1900 году его снова арестовали. Но он уже знал, как надо действовать. Успешно сымитировав сумасшествие, Пилсудский оказался в психиатрической клинике Санкт-Петербурга, откуда легко бежал благодаря помощи товарищей по партии.
Побег поднял его авторитет в партии, и вскоре Юзеф стал командиром польских боевиков, а спустя ещё год возглавил боевой отдел партии и стал профессиональным шпионом на службе японской разведки. Японцы сами вышли на Пилсудского – вернее, это им помогли сделать немецкие агенты, которые уже тогда собирали информацию обо всех российских радикалах и террористах.
Пилсудский добровольно согласился сотрудничать с Токио, чтобы добиться поражения России в Русско-японской войне. Сложно сказать, насколько помощь Пилсудского оказалась ценной, но факт остаётся фактом: японцы передали Пилсудскому весьма значительную по тем временам сумму – 10 000 английских фунтов стерлингов золотом. После этого Пилсудский остался на попечении германской, а затем и австрийской разведок.
Правда, к тому времени Пилсудский уже не испытывал никакого недостатка в деньгах, совершая регулярные нападения на почтовые поезда и инкассаторов. Самое известное его ограбление произошло в сентябре 1908 года, когда банда Пилсудского остановила почтовый поезд на станции Безданы под Вильно. Добычей налётчиков стала огромная, по меркам того времени, сумма – более 200 тысяч рублей.
Это было последнее «громкое дело» Пилсудского. После ареста полицией нескольких боевиков он бежал из России в Хорватию, а затем и в Австро-Венгрию, где начал активно работать на австрийцев.
Из лояльных Австрии поляков Пилсудский создавал военно-спортивные общества, на базе которых уже на второй день войны были созданы отряды поляков, воевавшие за Германию и Австро-Венгрию. Наконец, на перспективного поляка обратили внимание в Берлине. В ноябре 1916 года канцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег подписал указ о создании под сенью Германской империи нового Польского королевства.
Разумеется, польское государство было обычной бутафорией: польскую корону должен был принять австриец Карл Стефан, эрцгерцог Австрийский, две дочери которого были замужем за польскими аристократами.
Всеми же делами в «королевстве» заведовал военный генерал-губернатор Варшавы Ганс Гартвиг фон Безелер, назначаемый Берлином. Впрочем, в «королевстве» нашлось место и полякам – в декоративном «Государственном совете», члены которого, опять же, назначались приказом генерал-губернатора. Одним из таких представителей и стал Юзеф Пилсудский, возглавивший военную комиссию.
И тут в полной мере проявился весь польский характер Пилсудского. Когда стало ясно, что никакие удачи на Востоке не смогут спасти Германию от военного краха, Пилсудский демонстративно вышел из состава Госсовета и повел своих бойцов арестовывать короля-«самозванца». Его тут же самого арестовали немцы и заключили в крепость Магдебург. Но ему это пошло только на пользу: как с юмором заметил сам Пилсудский, тюремное заключение смыло с его репутации позорное пятно сотрудничества с немцами.
* * *
Когда в ноябре 1918 года Пилсудского освободили, ему тут же предложили стать «временным начальником государства».
И первое, что Пилсудский постарался сделать, – это избавиться от приставки «временный». Во главе правительства он поставил социалиста Енджея Морачевского, который начал проводить откровенно прокоммунистические реформы. Это вызвало гнев правых консерваторов, которые в январе 1919 года организовали путч. Были арестованы несколько министров во главе с Морачевским, однако верными Пилсудскому правительственными войсками мятеж был быстро подавлен.
Первое правительство возрожденной Польши, созванное главой государства Юзефом Пилсудским 17 ноября 1918 года. В центре Юзеф Пилсудский, слева от него глава коалиционного кабинета министров Енджей Морачевский. Фото: Wikipedia CommonsТем не менее, воспользовавшись путчем, Пилсудский пошёл на уступки правым, отправив кабинет социалистов в отставку.
Новым премьер-министром стал известный пианист и один из членов Польского национального комитета в Париже Игнаций Ян Падеревский, что означало свертывание социалистических экспериментов и открытое следование в политическом фарватере Франции. В обмен Учредительный сейм признал чрезвычайно широкие полномочия Пилсудского, что вызвало гнев его бывших товарищей по партии. Но Пилсудский быстро одёрнул всех поклонников революции:
– Товарищи, я ехал красным трамваем социализма до остановки «Независимость», но на ней я сошёл. Вы же можете ехать до конечной остановки, если вам это удастся, но теперь давайте перейдём на «Вы»...
Вместо социализма Пилсудский предложил Польше новую идеологию – польского империализма, основанного на воссоздании новой Речи Посполитой «от можя до можа», то есть от Балтийского моря до Чёрного. А это предполагало включение в состав Польши территорий Прибалтики, Белоруссии, Украины и России – вплоть до Смоленска, берегов Западной Двины и Днепра.
* * *
К походу на восток Пилсудского подталкивали и «кураторы» из Парижа: хотя Антанта поддерживала Добровольческую армию Деникина и правительство Колчака, правительство Раймона Пуанкаре мечтало поставить в России марионеточный режим, который бы всецело зависел от Парижа.
Французские генералы без всякого стеснения говорили, что Франции нужен союзник, который будет сдерживать с Востока Германию – побеждённую, но так и не смирившуюся с поражением и Версальским договором. Прежний союзник – Россия, охваченная ныне революцией и гражданской войной, – на эту роль уже не годился. Значит, рассуждали оборотистые французы, надо нового союзника создать – да вот хотя бы и из Польши, что тут такого?!
Польской армии французы передали 1 500 орудий, около 2 800 пулемётов, сотни тысяч винтовок, около 700 самолетов, 200 броневиков, 3 млн. комплектов обмундирования, грузовики, боеприпасы и т. д. Также французские офицеры помогали обучать части Войска Польского: в Варшаве открылась Военная миссия Франции под командованием генерала Поля Анри. Среди французских офицеров в Польше оказался и молодой капитан Шарль де Голль, обучавший польских коллег на курсах в городе Кутно.
Также французы способствовали созданию польской добровольческой армии под командованием генерала Юзефа Галлера, которая в Первую мировую войну сражалась вместе с французской армией. После войны французы разрешили армии Галлера вернуться на родину.
Так, в самые короткие сроки общая численность польских войск была доведена до 700 тысяч человек.
И первой целью французские кураторы определили земли нынешней Белоруссии – утраченного Виленского воеводства, как именовалась эта территория под властью первой Речи Посполитой.
* * *
Дебют оказался не очень удачным для поляков.
Война началась 1 января 1919 года, когда 2 тысячи польских легионеров – вчерашние гимназисты, которыми командовали бывшие офицеры Российской царской армии польской национальности, – ворвались в охваченный анархией и уличными демонстрациями Вильно.
Демонстрация жителей Вильно после захвата города польскими войсками, 1919 год. Фото: Центральный военный архив Польши.В то время власть в городе делили четыре политические силы: немецкие оккупанты, коммунисты, литовские и польские националисты. Меньше всего шансов на успех имели литовцы, которые и поспешили первыми ретироваться из города. Но вот немцы и большевики готовы были драться. Два дня в Вильно шли ожесточенные уличные бои, и легионеры почти уже полностью взяли город, за исключением вокзала, в котором засели немцы. Но легионеры так и не дождались подкреплений из Варшавы: дело в том, что немцы в Белостоке и Гродно, узнав о восстании, отказались пропустить польские эшелоны.
Так что, когда 5 января к Вильно подошла Красная армия, части Псковской стрелковой дивизии РККА, польские легионеры, поспешили бежать без боя.
Но провал в Вильно никак не повлиял на общий ход военной кампании.
Уже в феврале 1919 года возник сплошной советско-польский фронт в Белоруссии – от реки Неман до реки Припять. Боевые действия велись на двух направлениях: на Западном фронте, где частям РККА противостояло больше 80 тысяч польских штыков и более 500 орудий, и на Юго-Западном фронте, где поляки бросили на прорыв 65 тысяч штыков и сабель и такое же количество артиллерии (500 орудий).
В марте 1919 года польские войска захватили Пинск и Слоним. Затем начались переговоры, польская сторона предлагала установить границу на основе самоопределения населения спорных территорий. Москва дала согласие.
В апреле 1919 года польские войска снова пошли в наступление, захватили Новогрудок, Барановичи и Лиду.
Захват Лиды был самой дерзкой операцией. Польский отряд в количестве 350 бойцов прибыл на Лидский вокзал под видом красноармейцев, переодевшись в трофейную форму РККА. Захватив вокзал, десант три дня подряд отбивал атаки отрядов литовских партизан, пока в Лиду не подоспела армия генерала Рыдз-Смиглы.
Прямо из Лиды поляки отправились на новый штурм Вильно, который к тому времени уже был окружён.
Ожесточенные бои за город продолжались более трех дней – с 19 по 21 апреля, и только после взятия мостов большевики решили бежать из города.
Пилсудский прибыл в Вильнюс в тот же день и стал вдохновителем первого еврейского погрома в истории второй Речи Посполитой. Сотни людей, связанных с большевиками и литовскими националистами, были арестованы. Некоторые активисты были казнены без суда и следствия. Британские журналисты, сопровождавшие Пилсудского, писали, что на деревьях в парке на склоне Замковой горы было повешено не менее полусотни человек – в основном евреев.
Похороны погибших во время погрома в Ченстохове, 1919 год. Еврейские погромы в Польше - серия антисемитских нападений на территории Польши и оккупированных стран .* * *
Потеря Вильно привела Ленина в ярость, и он приказал немедленно вернуть контроль над городом. Но несколько безуспешных попыток штурма Вильно, напротив, привели большевиков к ещё большему разгрому.
За два месяца польские войска, непрерывно теснившие остатки красноармейцев, вышли на линию рек Березина – Западная Двина, сумев захватить единственную железнодорожную линию на Смоленск. Таким образом, снабжение войск Западного фронта РККА было перерезано, после чего фронт буквально посыпался на части.
Части РККА беспорядочно отступали, оставляя полякам всю Галицию и Волынь, многие литовские и белорусские города.
Наконец 8 августа 1919 года полякам был сдан и Минск. Бой на подступах к городу продолжался весь день, лишь к вечеру остатки красноармейского гарнизона, убедившись, что помощи ждать бессмысленно, пробили брешь в кольце блокады и смогли ускользнуть из окружения.
Юзеф Пилсудский с солдатами в Минске, 1919 год. Фото: Adam Dulęba / Библиотека конгресса СШАПосле этого Пилсудский приказал прекратить дальнейшее наступление на Восток, не желая помогать Добровольческой армии генерала Деникина разбить Красную армию и взять Москву. Он не желал победы белым, выступавшим за «единую и неделимую Россию». Будучи убеждённым русофобом, в схватке белых и красных он был на стороне большевиков.
* * *
В это время Пилсудский обратил своё внимание на юг – на Украину, которая тогда представляла собой непонятный конгломерат самостийных «народных украин», образовавшихся на землях, постепенно освобождавшихся от немецкой оккупации 1918 года.
Надо сказать, что немцы пунктуально выполнили своё обещание, данное делегатам УНР в Брест-Литовске. В кратчайшие сроки германские войска выбили большевиков не только из Киева, но и с территории Одесской и Донецко-Криворожской республик. Также немцы сделали всё, чтобы марионеточное правительство гетмана Павла Скоропадского выполнило свою часть сделки, а именно – поставило в Германию миллион тонн зерна, 400 млн яиц, 50 тыс. тонн мяса рогатого скота, а также сало, сахар, пеньку и марганцевую руду.
Правда, для этого немецкой оккупационной администрации пришлось насадить настоящий оккупационный порядок.
Монархист Василий Шульгин с горечью писал, обращаясь к новоявленным украинским «генералам», готовым выполнить любой приказ немцев:
– Ах, господа, вы не хотели отдавать чести русским офицерам... А теперь с какой готовностью вы отдаёте эту «честь» немецким! Почему? Да потому, что они избавили вас от самих себя, что они спасают вашу собственную безумную жизнь, потому, что в звериной ненависти, вами овладевшей, вы перегрызли бы горло друг другу! И вы глубоко благодарны пинку немецкого приклада, который привёл вас в чувство...
Государство Скоропадского, ставшее аграрным придатком агонизирующего Второго рейха, просуществовало всего семь месяцев – до тех пор, пока в Германии не произошла революция. Как только весть о капитуляции кайзеровских генералов достигла Киева, так вспыхнуло восстание и против гетмана Скоропадского.
В тот же день Украинский национальный союз избрал Чрезвычайное правительство Директории во главе с Семёном Петлюрой – бывшим бухгалтером и служащим Земского союза городов, который при гетмане вовремя сориентировался и перекрасился в «украинского националиста».
К ужасу киевлян, немецкое командование объявило о своём нейтралитете и невмешательстве в борьбу между Директорией и гетманом. Уставшие от войны немцы тоже хотели домой, в фатерлянд.
– Неужели, неужели немцы оставят нас на произвол судьбы?! – говорили друг другу пораженные киевляне. – А как же большевики?! Кто защитит нас, если они опять придут?!
Впрочем, большевики не спешили в Киев. То, что далее происходило на Украине в эти годы, ёмко описал Михаил Булгаков: «Что за это время происходило в знаменитом городе, никакому описанию не поддается… Будто уэльсовская анатомистическая бомба лопнула под могилами Аскольда и Дира, и в течение 1 000 дней гремело и клокотало и полыхало пламенем не только в самом Киеве, но и в его пригородах... За шесть лет киевляне насчитали 18 переворотов, я точно могу сообщить, что их было 14, причём 10 из них я лично пережил».
«Рекорд» побил сам Семён Васильевич Петлюра: четыре раза он являлся в Киев, и четыре раза его выгоняли.
Именно для очередного возвращения в Киев Петлюре и были нужны польские штыки.
* * *
9 декабря 1919 года состоялась первая встреча Петлюры и Пилсудского. Как писали соратники главного атамана Украины, Петлюра прибыл в Варшаву буквально накануне встречи: «Он вышел из поезда, еле держась на ногах, подавленный, в запачканной грязью потрепанной одежде. Обнявшись с послом УНР, он расплакался... У Петлюры больше не было ни средств, ни государственной территории, ни армии. За ним не было силы, и это чувствовалось, вера в победу развеялась. Он понимал, что теперь вернуться на Украину можно было только на чужих штыках. Чтобы остаться в политике, требовалось следовать её законам...»
Переговоры Пилсудского и Петлюры продолжалась всю ночь – с восьми вечера до пяти утра. Шёл отчаянный торг. Пилсудский обещал своему украинскому другу бескорыстную военную помощь в защите от России. Ведь Украина, рассуждал Пилсудский, – это самый надёжный щит против нашествия варварских орд московитов с Востока. Взамен же польский диктатор потребовал сущие «мелочи».
Симон Петлюра и Юзеф Пилсудский в окне поезда, Украина.Прежде всего между Украиной и Польшей утверждалась граница Речи Посполитой до её первого раздела в 1772 году.
Во-вторых, во всех военных операциях украинские войска должны впредь полностью и безоговорочно подчиняться польскому командованию.
В-третьих, полякам отдавалось чуть меньше половины всех министерских портфелей в правительстве Директории. Ключевым для Пилсудского был пост министра земледелия УНР – дескать, только назначение поляка станет гарантией недопущения реквизиции польских имений в УНР. При этом незыблемость польского землевладения на будущих территориях Украинской Народной Республики должна быть закреплена специальным законом.
Интересно, что Пилсудский вёл переговоры с Петлюрой без ведома польского Сейма, депутаты которого были вовсе не в восторге от весенне-летней кампании по завоеванию Вильно и Литвы. Большинство партий польского Сейма было против «украинской авантюры», опасаясь как военного союза с Петлюрой, так и аннексии украинских земель. Но Пилсудский в обход парламента велел тайно готовить «поход на Восток», заявляя, что «большевиков необходимо разгромить, пока они не окрепли».
Ленин, узнав по каналам разведки о тайной встрече Пилсудского и Петлюры, забил тревогу. В телеграмме Троцкому он предлагает: «Надо дать лозунг подготовиться к войне с Польшей». В своём ответе Троцкий согласился: «Необходимо провести открытую агитационно-пропагандистскую подготовку к войне с угрожающей нам Польшей».
* * *
Уже в конце декабря 1919 года Польский фронт вновь активизировался. Сначала при отступлении белых с территории Подолии польская армия захватила – «под шумок» – ещё несколько районов: Проскуровский, Могилёв-Подольский, Староконстантиновский, Каменец-Подольский уезды.
Далее польские войска генерала Рыдз-Смиглы неожиданным ударом взяли Двинск (он же Динабург, он же Даугавпилс), находившийся под контролем большевиков.
Танки польской армии готовятся к бою в битве при Даугавпилсе (Двинске) в январе 1920 года.Также польская армия перешла в наступление в Белоруссии, прорвав оборону Западного фронта РККА и захватив несколько мелких городов.
Как позже выяснилось, это наступление было лишь способом отвлечь внимание большевиков от наступления на Украине.
Наконец, в апреле 1920 года польские стратеги решили, что настал самый удобный момент для удара по Советской России. Силы Красной армии были вымотаны долгой войной и распылены по многочисленным окраинным фронтам на границах, ситуация в тылу большевиков ухудшилась до крайности. Началась новая волна восстаний на Дону, где власти во время посевной кампании вновь начали жёсткую продразвёрстку и кампанию по «расказачиванию» крестьян. Снова загуляли отряды различных атаманов и батек.
Казалось, что достаточно одного хорошего и точного удара, как большевистский колосс просто рухнет на землю.
Продолжение следует
