При большой дороге
Мало кто знает, что, если ехать от Московского кремля по Тверской улице и никуда не сворачивать, то часа через два попадёшь в Волоколамск. Дорога приведёт почти к Волоколамскому кремлю, надо только свернуть направо, на Революционную улицу, и тут же над постройками города вознесётся колокольня Воскресенского собора, которая была построена в конце XVIII века.
Волок Ламский (или Волок на Ламе) впервые упоминается в Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку под 1135 годом. Однако существует монастырское предание, по которому город Волок был основан в 1024 году Ярославом Мудрым. Происхождение названия легко угадывается: волоком новгородцы тащили суда из Ламы к притоку реки Рузы. Так и появилось первое поселение – придорожное.
Как водится, о дате возникновения Волоколамска идут споры. Поскольку основные источники – это летописи и монастырские предания, то даты сильно разнятся. Историк-краевед Иван Токмаков в своём археологическом исследовании, опубликованном в 1906 году, ссылается на Воскресенскую летопись, где Волоколамск упоминается под 1138 годом. Советский историк Александр Зимин предполагал, что Волоколамск возник ещё в VIII–IX веках. Эта точка зрения не подтверждалась археологическими данными, но и не опровергалась. Косвенно в её пользу может говорить тот факт, что Волоколамск (или Волок на Ламе) был ключевой точкой Волго-Балтийского торгового пути, который существовал ещё в VIII веке. В тех местах, где он пролегал, находили древние арабские монеты. В Старой Ладоге была найдена монета 786 года, в Петергофе – 805 года, в Новгороде – 807 года.
Официально принятой датой основания Волоколамска всё же до сих пор считается 1135 год.
Маленькое княжество
Волоколамск притягивал многих князей-завоевателей из-за своего хорошего расположения, как пишет историк Александр Зимин: «Обладание Волоком означало обладание воротами, ведущими в центр Новгородской республики». Город часто разоряли, в 1178 году его сжёг князь Всеволод Большое Гнездо, в 1238-м – Батый, в разные годы сюда с войной наведывались разные удельные князья. В 1370 году великий литовский князь Ольгерд сын Гедимина, пожёг посад города и три дня осаждал городскую дерево-земляную крепость, но безуспешно.
В 1456 году князь Василий II отвоевал Волоколамск у новгородских бояр и передал его своему малолетнему сыну Борису, сделав столицей нового княжества. Волоцкое княжество просуществовало недолго, в 1513 году оно было отдано Москве. Было ли Волоцкое княжество сколько-то самостоятельным – вопрос спорный, поскольку оно закреплялось за сыном московского князя Борисом. В состав Волоцкого княжества входил ещё город Руза, поэтому некоторые историки именуют его Волоцко-Рузским княжеством.
Период с 1456-го по 1513 год можно назвать расцветом Волоколамска. В 1480 году в кремле московскими мастерами был построен каменный двухэтажный Воскресенский собор. В 1479 году был заложен Иосифо-Волоцкий монастырь. Некоторые источники утверждают, что город был обнесён стеной, имел девять башен со старинным артиллерийским орудием. Недалеко от кремля вблизи торговой площади находились усадьбы князей, бояр и духовенства, а также дома купцов.
Два князя правили в Волоколамске: Борис Васильевич, затем его сын – Фёдор. После смерти Фёдора Борисовича Волоцкое княжество было присоединено к Москве. Сначала под Московское покровительство был взят Иосифо-Волоцкий монастырь, что находится в 24 километрах от города, затем, в 1513 году, и сам Волоколамск.
Знамя безбожия
Непростое время наступило для Волоколамска после прихода советской власти. В городе она была установлена 22 декабря 1917 года, и советские путеводители по городу отмечают этот день как праздничный. Однако «праздник этот» не для всех оказался праздником. В своей книге «Письма из провинции» журналист-краевед Илья Медовый в разделе «Древний город на Ламе» пишет, что Волоколамск славился своими колоколами. «Колокольный звон в названии города слышится: Во-ло-ко-ламск». Город стоит на семи холмах, и на каждом из них стоял храм. «Но ни один колокол не мог сравниться с колоколом Воскресенского собора». Старожил Елена Михайловна Троицкая рассказывала журналисту, что до революции каждому на Пасху разрешалось ударить в колокола. Ребята бегали от звонницы к звоннице. И Елена Михайловна, тогда ещё просто Леночка, тоже бегала с ребятами звонить. «До сих пор помнит она звук большого колокола. Разгульный, полётный, он уходил за горизонт…» Наступил 1930 год. Колокола сбросили. Делали это, по словам Ильи Медового, с азартом. «С большим колоколом, правда, пришлось повозиться: никак не удавалось вытащить его с того места, где он висел полтораста лет. …Долго крошили кирпич, расширяя проём». На следующее утро Волоколамск лишился своего давнего колокольного звона. А на месте креста повесили красное знамя. Волоколамские газеты того времени пестрели броскими заголовками: «Подготовку к чистке на полный ход», «Выше знамя безбожия!». Эти чистки коснулись не только храмов. Закрылся местный музей, перестали выпускать литературные альманахи местных писателей и поэтов, здания потеряли былую красоту и поблёкли. Немало жителей Волоколамска уехало, их места заняли выходцы из деревень.
Подрывая немецкие танки
Из истории в Волоколамске сегодня чаще вспоминают Великую Отечественную войну, панфиловцев, которым сооружён известный памятник в Дубосеково, а перед въездом в город стоит макет подбитого танка. Он напоминает о тяжёлых боях, которые шли в этих местах в октябре и ноябре 1941 года. Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский подробно описывает их в своих воспоминаниях. 14 октября он встретился с генералом Иваном Панфиловым на его командном пункте. «Простое открытое лицо, некоторая даже застенчивость вначале. Вместе с тем чувствовалась кипучая энергия и способность проявить железную волю…» – так описывает Рокоссовский генерала Панфилова в своих мемуарах «Солдатский долг». «Генерал Панфилов был мне понятен и симпатичен, я как-то сразу уверился в нём и не ошибся», – заключает Рокоссовский. Немцы были уже близко к Волоколамску, их главное преимущество – танки. Всё, что оставалось делать 16-й армии, – рыть противотанковые рвы и их минировать. На помощь в этом деле прибыл отряд московской милиции. Утром 16 октября немцы нанесли удар именно по этим укреплениям. Они потеснили части панфиловцев, но из-за больших потерь прекратили атаки. «Наши потери тоже были немалые. <…> Противник вынужден был то и дело менять тактику применения танков. Пытался он пускать их мелкими группами вне дорог. Однако нашей артиллерией был предусмотрен манёвр для отражения и таких попыток», – пишет Константин Рокоссовский. Разведка докладывала, что противник и дальше собирается наступать, используя преимущественно танки. «Нужно было во что бы то ни стало добиться армии артиллерий». С такой просьбой Константин Рокоссовский вынужден был обратиться к командующему фронтом Георгию Жукову. «Разговор предстоял не из приятных. <…> Однако удалось добиться пересылки в армию к утру 26 октября двух полков 37-миллиметровых зенитных пушек», – вспоминает маршал. К этому времени немцы уже захватили станцию Волоколамск, овладели Можайском и Рузой и обошли город Волоколамск с юга. В результате других боевых действий, в том числе и боёв за деревню Скирманово Рузского района, «10-я немецкая танковая дивизия, предназначавшаяся для перехвата Волоколамского шоссе, с большими потерями откатилась далеко назад», – вспоминает Рокоссовский. Но Волоколамск был уже оккупирован. Бои за Скирманово проходили с 11 по 14 ноября, их цель была – не допустить неприятеля к Волоколамскому шоссе, которое вело на Москву. Гитлеровцы пробрались к Ново-Петровскому, что располагается на шоссе между Волоколамском и Истрой, а 26 ноября заняли город Истру. Истру отбили через две недели – 10 декабря, а 20 декабря освободили Волоколамск.
Вокруг действий 316-й дивизии Ивана Панфилова и боёв под Волоколамском среди историков идут споры. Многие из них сходятся на том, что дивизия Панфилова, как и в целом 16-я армия Рокоссовского, хоть и с большими потерями, но всё же смогли на некоторое время задержать немцев, не допустить их к Истринскому водохранилищу, снабжающему водой столицу.
Дело волоколамских железнодорожников
О репрессиях здесь вспоминают реже, хотя это страшное время, конечно, не обошло старинный город стороной. 21 ноября 1930 года против пяти служащих станции Волоколамск Московско-Белорусско-Балтийской железной дороги, двух крестьян соседнего села Новопетровское и сторожа нефтехранилища фабрики имени Ленина было возбуждено уголовное дело по 58-й статье. Формальным поводом послужил донос, а настоящая причина была в том, что люди выражали недовольство начавшейся коллективизацией в Московской области. Этому делу посвящён целый сайт, который создал праправнук репрессированного Ефрема Палагина, фигуранта дела.
16 мая 1929 года проходили выборы в местком. Машинисту депо станции Волоколамск избраться не удалось, он написал донос на своих конкурентов, среди них выделил Ивана Ефимова, который якобы руководил сговором против него. Позже были написаны ещё два доноса, в которых Ивана Ефимова обвиняли в том, что он якобы хотел убить коммунистов. Три этих доноса и характеристика Ивана Ефимова, где говорилось, что он сын дьякона, вёл разгульный образ жизни, и легли в основу уголовного дела. Следствие вели 17 чекистов, среди них было несколько сотрудников Волоколамского районного отдела ОГПУ. Приговор был не очень жёстким: некоторых освободили из-под стражи, запретив проживать в ряде регионов СССР, несколько человек выслали на три года в Севкрай, лишь только одного человека отправили в концлагерь. В 1989 году все восемь участников дела волоколамских железнодорожников были реабилитированы.
Волоколамские новомученики
Если пройти буквально два шага от Волоколамского кремля, открываются совсем не туристические виды: вдали за прудом высится старинное двухэтажное здание, сбоку ворота, выкрашенные зеброй. Сейчас это местный следственный изолятор, а до революции в этом здании располагалась земская управа. Захочешь обогнуть кремль – неминуемо пройдёшь мимо СИЗО. Да ещё проедет служебная машина с решётками на окнах.
1937 год оставил глубокий след и на христианской истории города. Немало погибло в ходе Большого террора священнослужителей Волоколамска и окрестностей, многие из них канонизированы как новомученики. Интересна история одного священника, отца Александра Зверева, духовника митрополита Сергия (Страгородского). В конце своей жизни отец Александр Зверев служил в церкви Рождества Богородицы на Возмище рядом с Волоколамском. Назначили его туда летом 1936 года, он прибыл в этот храм из ссылки в Каргополе, куда приезжали к нему его духовные чада. Его современница Ольга Подобедова вспоминала об отце Александре Звереве как о человеке, который трепетно и с большой любовью относился и к Богу, и к людям, любил богослужение. «Это ощущение постоянного предстояния и непосредственного обращения ко Господу «за всех и за вся» поражало своей необычностью и вместе с тем полной простотой», – вспоминала Ольга Подобедова. 22 сентября 1937 года отец Александр был арестован и помещён в волоколамскую тюрьму. Его, как и многих священнослужителей в то время, обвиняли в контрреволюционной антисоветской деятельности. По данным следствия, отец Александр якобы «в церковной сторожке [вёл] контрреволюционные и антисоветские разговоры, касающиеся политики советского правительства в связи с новой конституцией». Все обвинения священнослужитель отрицал. Единственное, в чём он сознался, как и другие священники храма Рождества Богородицы, что «собирались у себя на дому и обсуждали религиозные вопросы, а также с целью религиозной пропаганды ходили по домам и вели агитацию».
14 ноября 1937 года отец Александр тройкой НКВД по Московской области был приговорен к расстрелу. 16 ноября того же года он был казнен на Бутовском полигоне под Москвой. За день до своей кончины он встретил в тюрьме своего друга юности священника Сергея Кедрова. Они прочитали друг над другом разрешительные молитвы и сказали ободряющие слова. Родным отца Александра Зверева сказали, что он осуждён на 10 лет ИТЛ без права переписки. В 1958 году священномученик Александр был посмертно реабилитирован, а в 2001 году причислен к лику святых новомучеников российских.
В 2018 году на здании СИЗО появилась табличка: «В здании Волоколамской тюрьмы в 1930-е годы в период массовых гонений на Русскую православную церковь содержались репрессированные священнослужители и миряне Волоколамского церковного округа, многие из которых были приговорены к расстрелу…».
Огород перед подъездом
Когда въезжаешь в Волоколамск, долго вдоль улицы тянутся частные дома до самого центра. Стоит чуть отойти от главной площади, как упираешься в чей-то дворик. Дворы с огородами соседствуют с панельками. Когда смотришь на карту Волоколамска – видишь, что его дома – это небольшие точки среди улиц. Есть в Волоколамске несколько кварталов возле пересечения улицы Ново-Солдатской и Новорижского шоссе, отдалённо напоминающих Москву. Среди домов стоит «обрубленная» панелька, типичная для нашей столицы, но раритет для этих мест. Новые жилые комплексы столь, популярные в наше время, здесь редки, и то в них дома не превышают 10–12 этажей. А вокруг русский простор.