«Взойдём на костер, но от убеждений не откажемся!»

Невозможно даже кратко перечислить основные достижения и должности Николая Вавилова – так их много. Великий генетик, ботаник, селекционер, химик, географ, общественный и государственный деятель был президентом ВАСХНИЛ, председателем Всесоюзного географического общества, директором Всесоюзного института растениеводства. Он вывел более 500 новых сортов сельскохозяйственных культур, создал учение о мировых центрах происхождения культурных растений, обосновал учение об иммунитете растений, организовал систему советских научных сельхозучреждений, провёл 70 научных экспедиций на пяти континентах и более ста – в СССР. Никто даже в годы Большого террора не мог представить себе, что такого авторитетного и безукоризненного учёного можно просто так посадить, скрыть информацию о нём на долгие десятилетия, пытать на 400 допросах, тайно отправить в Саратов, там замучить до смерти и «забыть», где и как похоронили. Ещё несколько лет после его мученической кончины коллеги со всего мира будут слать ему сотни писем и телеграмм, думая, что он жив и ещё не вернулся из украинской экспедиции. А мы только теперь прочтём несколько  рассекреченных документов, по которым будем пытаться восстановить события последних десяти лет человека, осмелившегося критиковать сельскохозяйственную политику Сталина, честно трудиться и руководствоваться только своей совестью. «Смерть ненасильственная» «Обращаюсь с мольбой в Президиум Верховного Совета о помиловании и предоставлении возможности работой искупить мою вину перед Советской властью и советским народом», – пишет ходатайство Николай Вавилов сразу после вынесения ему приговора к расстрелу 9 июля 1941 года в 20 часов. Он его пишет Лаврентию Берии – главному заказчику своего убийства, по воле Сталина. «Посвятив 30 лет исследовательской работе в области растениеводства (отмеченных Ленинской премией и др.), я молю о предоставлении мне самой минимальной возможности завершить труд на пользу социалистического земледелия моей Родины. Как опытный педагог, клянусь отдать всего себя делу подготовки советских кадров. Мне 53 года... Это обвинение построено на небылицах, лживых фактах и клевете, ни в коей мере не подтверждённых следствием. На самом следствии, продолжавшемся 11 месяцев (около 400 допросов в течение 1 700 часов; следователь А.Г. Хват), я смог лишь принять на себя вину как руководящего научного работника в отрыве моей научной работы от прямых задач социалистического производства».

Трофим Лысенко, 1938 год. Фото: wikimedia.org