Епархиальный ад и рай

РПЦ придумала, как регламентировать нецерковную работу священников: официантом быть нельзя, а продавать «излишки урожая» – пожалуйста. Автор «Стола», наблюдающий за жизнью прихода, напоминает, что и в церковной работе клира регламентов (больше неписаных, чем писаных) – хоть отбавляй

Фото: Илья Тимин/РИА Новости

Фото: Илья Тимин/РИА Новости

Священник – военный человек (часто так шутят, не шутя). По приказу владыки он оставляет приход, в котором вырастил не одно поколение христиан, и отправляется за сотни, иногда – тысячи километров к новой службе. Духовная дружба связывает людей неожиданными дорогами. Недавно я был в гостях у хорошего священника в  северной епархии, расположенной за три тысячи километров от локаций: некогда мне довелось ему сослужить. Со времён, когда епархии были большими, священники региона знают друг друга, как правило, довольно хорошо: становятся крёстными у детей друг друга, вместе служат на престольных праздниках и вместе сидят на епархиальных советах, иногда даже встают. Реформа епархий сделала эти связи внутри новых маленьких коллективов ещё более плотными. Благочинные в новых округах стали меняться чаще, и вчерашний коллега, равный по иерархии, оказывался сегодня начальником, а завтра – настоятелем храма в селе на полторы сотни человек. Поэтому первым вопросом от знакомого священника по возвращении из северной епархии было: – Ну как они там выживают? Я ответил, что «там» владыка отменил и «конвертики», которые принято давать епископу при его визите в приход, и вообще сборы с храмов. Последовал мудрый смех ветерана двух епархий: – Да он же в раю служит. В северно-восточной епархии ад, в восточной – чистилище, а в северной – рай. Адские сборы Нет лучшей типологии, чем типология из корней. Но я почти ничего не знаю (и не узнаю, скорее всего) о рае, поэтому поговорим об аде и чистилище. Рассмотрим кратко кадровую и фискальную практику в двух соседних епархиях, сегодня объединённых митрополичьей шапкой.

Православные верующие. Фото: patriarchia.ru
Однако разовых отдельных сборов почти нет – за исключением сборов в фонд вдовам священников: тут каждый настоятель понимает, что это общее. Видно, и куда идут налоги: содержится аппарат управления из нескольких десятков человек, и семинария, выделяются деньги для постройки небольших храмов в ранее «пустых» районах. Кадры в чистилище Кадровая политика в «аду» – это более чем треть убыли священников из того состава, который начинал делать новую епархию. Храмы, годами стоящие без настоятелей; «и. о.», которые раз в неделю приезжают отслужить литургию и снять кассу; облупившаяся колокольня, под которую третий за пять лет настоятель не знает, как найти благодетеля. Слова патриарха о том, что настоятель должен десятилетиями – долго – служить на приходе, в северо-восточной епархии будто сознательно выполняются наоборот. Когда владыка был один и далеко, благочинный становился как бы местным князем, убрать которого было сложно, да и нерационально. С новым владыкой, сидящим рядом, должность благочинного стала «пустым означающим»: её мог занять человек со стороны, не знающий района и не имеющий авторитета среди местных священников. Старые «князья» были выдавлены, в том числе благодаря тому, что иногда брались противостоять новым порядкам. Новый благочинный мог делать своё дело хорошо, но всегда чувствовал, что земля под его ногами горяча. Одна из причин непрочного положения новых благочинных состоит в том, что священник на этой должности финансово тянет многие начинания епархии: соответствующие ресурсы могли сложиться лишь у того, кто прослужил на месте достаточно долго, стал вхож и к местной администрации, и к богатым людям. Новые благочинные, придя на своё место после трёх-пяти предшественников за несколько лет, могут просто забить на служение в формате «пламя»: менять их особо не на кого, но и показывать результаты подвижнического труда тоже особо некому – владыка не оценит. В обескровленных приходах с перетасованными несколько раз настоятелями воцаряется апатия и тихое упрямое спокойствие. В «чистилище» лет девять назад было идеальное место для карьеры: инициативный и ответственный священник мог быстро вырасти в иерархии должностей, попасть настоятелем в хороший храм. Владыка, укрепившись благодаря старым священникам, к середине десятых начал уже их корчевать, высвобождая место для молодых, инициативных и лояльных настоятелей. Один из плюсов молодого настоятеля богатого храма для владыки в том, что он не знает путей концентрации денег в обход епархиальной казны. Старые священники стали настоятелями малых пригородных храмов, которых образовывалось всё больше. Чем больше становилось храмов, тем меньше приходилось на одного среднего священника треб в локации его службы. Поток прихожан, раньше шедших в пять храмов, перераспределился на два десятка приходов, и самые молодые из новых настоятелей почувствовали, что благосостояние прихода уже далеко не то, о котором рассказывали священники из нулевых. Кратчайший итог Когда партия не одолевает священника, она трогает его сыновей: насмотревшись на смену должностей, частые переезды и небогатый быт, сын священника стремится в семинарию намного реже, чем сыновья священников, окончившие школу в нулевых. Впрочем, мы знаем, что не заслужили рая: чистилище хорошо уже тем, что даёт надежду.

Читайте также