О древнем служении печалования

Церковь с древних времен и поныне опознают как место, где можно укрыться от зла. И современных случаев не счесть, вот, хотя бы эти

2005 г. Житель города Соверато на юге Италии сбежал из-под домашнего ареста и решил спрятаться в церкви. Присутствовавшие на богослужении полицейские узнали мужчину, но перед тем как его арестовать, дали ему возможность отстоять мессу.

В 2010 году просрочившая свою гостевую визу парализованная 82-х летняя Ирина Антонова просила убежище в Лютеранской и Православной церквях Финляндии. Ей отказали.

В 2012 году в г. Кирсанов Тамбовской  области ограбивший женщину человек побежал на территорию церкви, чтобы укрыться от полиции, где и был схвачен.

2013 г. В Крыму задержали соучастника тяжкого преступления, совершенного в Керчи семь лет назад. Все это время мужчина искал прощения и помощи у Бога, в христианском реабилитационном центре замаливая свои грехи.

2015 г. В Канске, Красноярский край, угонщик автомобиля «Газель», обнаружив погоню, решил спрятаться в церкви, но там сработала сигнализация, и он был задержан полицией.

Как видите, в наше время попытка укрыться в церкви чаще всего безуспешна, впрочем, бывают исключения, когда шесть лет человек не выходит из храма и полиция не арестовывает его, как это случилось в Канаде. Удивительный случай, когда лютеране от законного преследования канадских властей укрывали сотрудника ФСБ, организации-наследницы ГПУ, громившего в СССР лютеран так, что на 10 лет с 1938 года Лютеранская церковь как организация прекратила свое существование в этой стране, пока в сентябре 1948 года не была зарегистрирована первая община этой конфессии в Латвии.

В древности убежищами для преступников могли служить соседние государства, как написано в древнеегипетском Сказании и Синухе, или специально отведенные города, как это было в ветхозаветном Израиле. В Древней Греции такими местами могли быть различные святилища: от алтарей языческих храмов и священных рощ до обычного домашнего очага, откуда без суда не могли забрать ни вора, ни убийцу, ни беглого раба. В Древнем Риме преступника нельзя было арестовать не только в храме, но и у статуи императора, например.

Можно сказать, что христианские храмы традицию не выдавать властям тех, кто ищет укрытия,  переняли от языческих храмов и святилищ. Уже в конце IV века на Сардикийском соборе принимают церковное правило: «Но поелику многократно случается, что некоторые, за преступления свои, на заточение или на остров осужденные, или иному какому либо осуждению подверженные, прибегают к церкви, требуя милосердия: таковым не надлежит отказывати в помощи, но немедленно и без сомнения просити для них снисхождения». Кроме этого установления ищущего укрытия в Русской церкви защищает 14 глава «Закона судного»:  «Никто не может прибежавшего в церковь (вывести) насильно. Но прибежавший рассказывает попу (сущность) спора и вину, им совершенную, и да примет поп его, как (просящего) убежища, а причиненное им будет установлено и рассмотрено по закону. Если кто попытается силою из церкви вывести вбежавшего (туда), то кто бы он ни был, да получит 140 ранящих ударов и тогда как подобает расследуется проступок прибегшего (к защите церкви)».

[caption id="attachment_5213" align="aligncenter" width="460"]Преподобный Феодосий Печерский. икона Преподобный Феодосий Печерский. Преподобный Феодосий Печерский. Икона.[/caption]

Эти начертанные «заступнические» церковные законы, конечно, отражают древнейшую практику церковного ходатайства – intercessio – за праведно и неправедно обижаемых. Блаженный Августин заступался за обижаемых крестьян (колонов) перед помещиками, антиохийский епископ Флавиан заступался перед императором Феодосием за ожидавших смертельного избиения сограждан, разбивших во время восстания статуи императора. Василий Великий за вдову, Иоанн Златоуст укрывал в храме своего гонителя евнуха Евтропия... Григорий Богослов даже сетовал, что люди уже ищут в церкви не веры, не окормления словом, не молитвы, «но сильных заступников». В 431 году Феодосий II издает закон, в котором разрешается укрываться в церкви от преследования, но без оружия. Через сто лет в 529 году вдобавок к этому император Юстиниан поручает епископам в среду и пятницу обходить темницы и расспрашивать заключенных о творимых несправедливостях.

Тоже было и в Русской церкви с самого начала и до реформ Петра. Великим «печальником за людей» запомнился киевлянам ученик Антония Феодосий Печерский, сам ходивший к князю заступаться за приговоренных к казни и другим наказаниям, а также каждую неделю привозивший заключенным воз хлеба. Дмитрий Шемяка в XV веке, благодаря печалованию архиепископа Ионы, отпустил ослепленного им Василия II (Темного),  митрополиту Филиппу (Колычеву) стоило жизни его печалование за русский народ:

«О Государь! Мы здесь приносим жертвы Богу, а за олтарем льется невинная кровь Христианская. Отколе солнце сияет на небе, не видано, не слыхано, чтобы Цари благочестивые возмущали собственную Державу столь ужасно! В самых неверных, языческих Царствах есть закон и правда, есть милосердие к людям – а в России нет их! Достояние и жизнь граждан не имеют защиты».

Последним известным церковным печалованием было в России заступничество патриарха Адриана перед Петром за стрельцов, на которое царь не отреагировал.

[caption id="attachment_5207" align="aligncenter" width="1060"]В. И. Суриков. Утро стрелецкой казни. 1881 год В. И. Суриков. Утро стрелецкой казни. 1881 год[/caption]

После того как церковь обрела в Российской империи статус «ведомства православного исповедования», служение печалования осталось в забвении вплоть до Великого Московского собора 1917–18 гг., где «печалование перед государственной властью» вменялось предстоятелю церкви как важный патриарший долг.

Патриарх Тихон его исполнил неукоснительно. Свое послание к Совету Народных Комиссаров 13(26) октября к годовщине переворота он завершает именно печалованием о народе:

«Ныне же к вам, употребляющим власть на преследование ближних, истребление невинных, простираем мы Наше слово увещения: отпразднуйте годовщину своего пребывания у власти освобождением заключенных, прекращением кровопролития, насилия, разорения, стеснения веры; обратитесь не к разрушению, а к устроению порядка и законности, дайте народу желанный заслуженный им отдых от междоусобной брани. А иначе взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая (Лк. 11, 51) и от меча погибнете сами вы, взявшие меч (Мф. 26, 52)».

Вот уже приближается столетие первого с петровских времен печалования Русской церкви о страдающем российском народе в лице ее предстоятеля. Новая социальная концепция РПЦ называет служение печалования «традиционной областью общественных трудов Православной Церкви». И хотя тут есть старинное славянское слово «печалование» и слово «традиционной», теперь, судя по всему, речь идет о новом явлении, так как это больше связано не с заступничеством за Людей, не только правых, но и виноватых (!), а, наверное, с Явлениями: абортами, ювенальной юстицией и защитой приснопоминаемых традиционных ценностей. Печали в этих явлениях и реакции на них много, печалования же, заступничества за конкретных обиженных людей, которых бросают в тюрьму, отправляют на войну, берут в рабство, лишают крова, жизненно важных лекарств и т. п. –  такого полноценного печалования в церкви пока нет или совсем мало. Возможно, возрождение этого настоящего христианского служения по образу Самого основателя Церкви Христа как первого Заступника за всех людей, злых и добрых, и станет свидетельством возвращения христианства на нашу землю.

 

Читайте также