Ее легендарный образ притягателен, любим и недосягаем. Прокалённый солнцем пустыни, он таит в себе огонь и свет воскресения, но за человеческим мучительным подвигом в нём не сразу заметишь Христову радость.
Воскресному празднованию Марии Египтяныни предшествует «Мариино стояние» – продолжительная служба на утрене четверга пятой недели поста, когда прочитывается полностью покаянный канон Андрея Критского и житие самой преподобной Марии.
Историю, случившуюся с несчастной блудницей, знают все. Двенадцатилетняя египтянка пришла в Александрию и семнадцать лет жила развратно. Затем решила перебраться в Палестину, в Иерусалим, куда отправилась с… паломниками. После этого пути в компании христиан что-то вмешалось в ее планы – в Иерусалиме на праздник Воздвиженья Креста Мария пошла в храм и, согласно житию, не смогла туда войти – неведомая сила и укоры совести не пустили ее принять участие в богослужении. Как только Мария, в покаянной молитве обратившись к Богу, пообещала оставить нечестивую жизнь, то силы, удерживавшие ее оставили, и она вошла в церковь. Вечером того же дня, как говорит житие, она причастилась Святых тайн в храме Иоанна Крестителя и, услышав голос с небес: «Если перейдешь за Иордан, то обретешь блаженный покой» – отправилась в пустыню. Еще сорок семь лет, согласно легенде, Мария Египетская провела одинокой подвижницей в пустыне, после чего встретила авву Зосиму, который и поведал миру о чуде возрождения грешницы, достижения человеком новой высоты после небывалого падения. Это так изумило монаха, что он даже стал просить нищую, исхудавшую и почерневшую от солнца женщину дать ему, священнику, благословение и стать наставницей в христианской жизни. Но Мария в наставничестве авве отказала. И, думаю, дело здесь не только в её скромности – есть то, чему не наставишь, это не «нарабатывается» упражнениями, а раскрывается в человеке самим Христом.
Встреча с подобным – всегда чудо. У меня есть такой друг-христианин, с которым когда знакомят нового человека, то обязательно просят: Серёж, расскажи, как ты в церковь пришел. И он послушно и скромно снова и снова пересказывает свою историю, понимая, что она ему не принадлежит, у нее другое авторство. Сам я слышал ее трижды или четырежды и как-то даже об этом писал.
В преступный мир он попал в раннем детстве, а свою тюремную биографию начал четырнадцатилетним. Выходил, снова попадал за решетку – и так двадцать лет.
– Кличка у меня была Бес, и это в точку, так я и жил бесом. Уже бы и завязал, но что я умею? Воровать и наркоманить. В зоне, на последней ходке я сблизился с одним крупным вором, когда он сильно заболел, я его можно сказать выходил. Он обещал, что сделает меня хозяином автостоянки на свободе. Ну я откинулся, освободился то есть, и этой мечтой жил, ждал, когда мой вор выйдет и выполнит обещанное.
Но уже в первые месяцы после освобождения оказалось, что у Сергея туберкулёз в открытой форме – финишная прямая. Однажды он упал на улице, потеряв сознание, не знает сколько пролежал, пришел в себя в какой-то квартире. Открыл глаза и увидел молящихся над ним людей – человек пять – и снова провалился.
– Я был весь вшивый, они меня всего обрили, отмыли, положили на белые простыни. Потом я узнал, что они молились так три дня, а когда ненадолго ушли, я остался один, сижу и думаю: если Ты не дал мне умереть, то дай другую жизнь.
Сейчас мой знакомый возвращает долги: он подбирает на улице бездомных и приводит к себе домой, чтобы рассказать о Христе. Соседи в шоке: «Куда ты эту вшивоту тащишь?! За себя не боишься – о жене и детях подумай».
– Не знали просто раньше, что я их в ванной сам сперва отмываю, переодеваю в чистое, а потом уже кормлю и разговариваю.
Я и еще знаю истории о добрых делах Сергея, бывшего уголовника Беса, а ныне протестантского пастора. Но не о делах речь – недаром мы почти ничего не знаем о Марии Египетской кроме того, что она пребедно жила и умерла в пустыне «питаясь и покрываясь глаголом Божиим, все содержащим». Нам не известны подробности ни ее суровой аскезы, ни свидетельства о вере нуждающимся в этом свидетельстве. «Поверь, человек Божий, – говорила Мария авве Зосиме, пришедшему к ней, – ни единого не видела человека, кроме тебя, с тех пор, как перешла Иордан».
В чем же её христианство – пример для нас? А может, это для нас не её пример, а свидетельство любви к падшим Самого Христа, не дающего смерти захватить никого, показывающего, что нет зла, греха, такого разложения человеческой плоти и жизни, которые бы Он не мог исцелить и восставить. Его воскресение, которое мы будем прославлять в приближающейся Пасхе, – это не награда за наш подвиг. Мы не всему можем подражать и не все исполнить, но Христос может исполнить нас Своей любовью и милостью в ответ на нашу несгоревшую надежду. Где ещё мы найдем веру, опирающуюся не на рост от хорошего к более хорошему, а где последние становятся первыми?
