До сих пор неизвестно, что на самом деле произошло в деревне Пустоши, что стоит на полпути из села Палех в город Шуя.
В жаркий июльский день 1920 года два большевика-агитатора ехали на велосипедах в Палех, где они должны были провести митинг в пользу сдачи хлеба по продразверстке. В Пустоши они остановились, чтобы напиться воды из колодца. Там они и познакомились с двумя крестьянками. Что было дальше – неизвестно, только вскоре одна из крестьянок ударила агитатора вилами в живот, отчего тот скончался на месте, а второй агитатор был взят подоспевшими мужиками в плен.
Женщины утверждали, что большевики попытались было изнасиловать женщин, сам же выживший твердил, что у них вышел спор по поводу аграрной политики партии.
Большевика на сходе решили было утопить в болоте, но казнь остановил местный батюшка, сумевший уговорить народ не брать греха на душу и отпустить агитатора. Его послушали, и большевик без оглядки умчал на своём велосипеде в Шую. Но вскоре вернулся – с карательным отрядом. Красноармейцы ворвались в село, расстреляли несчастных женщин, затем несколько безоружных людей, а затем решили зачистить и все остальные сёла на дороге – чтобы доложить начальству о подавлении кулацко-поповского контрреволюционного мятежа в Палехском уезде.
Тут и отличился диакон Иоанн из села Красное, что в двух верстах от Палеха. Собрав деревенских мужиков и баб с детишками, он увёл их в лес.
Через несколько лет этот эпизод станет ключевым в «деле Палехской контрреволюции», когда чекисты решили извести в знаменитом селе художников-иконописцев всякое напоминание о церковном прошлом.
* * *
Диакон Иоанн – или просто Иван Михайлович Блинов – всю свою жизнь прожил в селе Красное Палехского уезда Владимирской губернии, так что все дорожки и тайные тропинки в округе он знал как свои пять пальцев.
Родился он в 1874 году в семье крестьянина Михаила Блинова.
Окончил церковно-приходскую школу, вместе с отцом занимался крестьянским хозяйством, а зимой вместе с братом уходил на заработки в Оренбургскую губернию.
После смерти отца в 1889 году Иван Михайлович остался на земле, перестал ездить в город, а также поступил псаломщиком в сельскую Церковь Знамения Пресвятой Богородицы.
Псаломщик – это низший чин церковнослужителей, не возведенный в степень священства, читающий во время общественного богослужения тексты Священного Писания и молитвы.
Впрочем, часто Иван Михайлович оставался один заботиться о старинном сельском храме, который был построен ещё в 1801 году на пожертвования самих крестьян. Местные и вовсе считали его обычным священником – пусть и без рукоположения и без образования, зато с открытым сердцем.
* * *
В 1922 году грянула кампания по изъятию церковных ценностей. Даром секретарь ЦК РКП Молотов писал в своих телеграммах к местным организациям: «Изъятие ценностей производить в первую очередь в городских церквах, начиная с наиболее богатых. К церквам крестьянским, бедным приходам относиться с осторожностью и тщательно выяснить обстановку».
Картина И. А. Владимирова "Изъятие церковных ценностей в Петрограде". Фото: общественное достояниеПосле знаменитого Шуйского расстрела чекисты не разбирая грабили все окрестные храмы.
Из справки уездного Помголода (комитета в помощь голодающим – Авт.): «6 мая 1922 г. поступили изъятые из церкви с. Красное предметы: серебряный оклад с Евангелия 1834 г., весом 27 золотников 9 долей, серебряный оклад с Евангелия 1754 г. весом 59 золотников 66 долей, серебряный крест весом 2 фунта 68 золотника, серебряные потир, дискос, звездица и лжица весом 1 фунт 61 золотника».
Верующие тщетно пытались выкупить церковные ценности, но тщетно. На самом деле большевикам были нужны не деньги для помощи голодающим, нет, им просто хотелось безнаказанно унижать верующих и публично осквернять православные святыни. Потому что большевики сами несли миру фанатичную веру в возможность построения рая на земле методом безжалостной селекции человеческого «материала», и не терпели никого, кто мог бы подвергнуть сомнениям их бесчеловечные догмы.
* * *
Далее церковь в Красном обложили непосильным налогом – материальный гнёт был самым распространенным методом воздействия на священников и приходские советы, которым не оставляли никакого другого выхода, кроме как открыто признать, что содержать храм они не могут.
Сценарий был везде один и тот же. Сначала священников облагали огромным налогом, платить который должны были все члены приходского совета – иначе у них могли отобрать храм. Затем раз за разом присылали ревизии – раз попы платят такие налоги, стало быть, у них есть какое-то подпольное хозяйство.
Затем наступал этап публикацией писем от рабочих, учителей, врачей с просьбой о передаче им храмов в связи с крайней необходимостью в зданиях «для обустройства там учреждений крайне важных для жизнедеятельности членов молодого советского общества”.
Вот статья из ивановской газеты «Рабочий край» с кричащим заголовком “Попы действуют, а безбожники дремлют”: «Классово-враждебные элементы – церковники, сектанты, кулаки и их агентура в колхозах и нередко даже в сельском советском аппарате, не гнушаясь в выборе средств, всеми силами старались сорвать льнозаготовки. Двунадесятые и иные праздники во многих сельсоветах дезорганизуют всю колхозную работу.
Есть даже случаи, когда в Красном молодежь посещает церковь и участвует в церковных хорах… И райком партии и другие районные организации, располагая колоссальными возможностями для политической работы в массах, для борьбы с пережитками и остатками классового врага, не разобрались в обстановке и не взялись по-большевистски за главного врага своей работы».
* * *
И местный райком взялся за дело – тем более им поставили задачу превратить старинное село иконописцев Палех, мастера из которого также славились искусством храмовой стенной росписи.
Но затем оставшиеся без работы иконописцы стали писать миниатюры на папье-маше. Впервые палехские работы появились на Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке в 1923 году, где были удостоены диплома 2-й степени.
Уже через год в селе возникла «Артель древней живописи», изделия которой ошеломили Всемирную выставку в Париже в 1925 году.
Художники "Артели древней живописи" за работой, 1930-е годы. Фото: общественное достояниеПалехские лаковые шкатулки стремительно вошли в европейскую моду.
И тогда в Москве приняли историческое решение: золотая жила талантливого села не должна была иссякать. В 1928 году в Палехе открылась профтехшкола древней живописи, обучение в которой длилось четыре года. Вскоре школа была преобразована в художественный техникум, но власти поставили ивановским властям условие – чтобы в округе не осталось и духа «поповщины».
* * *
Чекисты брали священников без разбору. И в феврале 1930 года был арестован и псаломщик Иоанн – по делу о «контрреволюционном восстании, бывшем в районе села Пустошь».
Свидетели показали, что диакон звонил в набат, собирал народ – понятно, что на восстание.
Обвинения строились на показаниях коммунистов и комсомольцев Палеха и Красного, а также председателей колхозов и сельсоветов, которые сводили счеты со всеми, к кому они недоброжелательно тогда относились.
Другой свидетель показал, что как-то возвращался вместе с псаломщиком с сенокоса и тот сказал: «Вот смотрите, мы потрудились, теперь Богу помолимся, и на нашу молитву Бог пошлёт нам за наши труды Свой дар. А что делается у этих проклятых коммунистов? Сколько бы они ни работали, а все равно у них толку никакого не будет – будут зиму с голоду издыхать. А всё потому, что Бога забыли».
На допросе Иван Михайлович сказал: «Мне действительно с крестьянами нашего села приходилось разговаривать на политические темы. В этих разговорах я высказывал недовольство советской властью, что велики налоги, плохо снабжают крестьян товарами и хлебом, нигде ничего нет, что при царе жилось лучше, но кому я это говорил, я уже забыл. Виновным себя не признаю».
После ареста Ивана Михайловича крестьяне села Красного направили властям прошение об диакона, о котором они готовы свидетельствовать, что он никакой антисоветской агитации не вел. Под прошением поставили свои подписи более пятидесяти человек – практически все жители села.
3 июля 1931 года тройка ОГПУ приговорила псаломщика к трём годам ссылки в Казахстан, и он был сослан в Семипалатинскую область.
Псаломщик Иван Михайлович Блинов скончался в ссылке 1 апреля 1933 года и был погребён в безвестной могиле.
* * *
Также в этот день православная церковь чтит память преподобномученицы монахини Матроны (в миру Матрона Алексеева).
Преподобномученица Матрона родилась в 1862 году в деревне Замятино Зубцовского уезда Тверской губернии в семье крестьянина Иакова Алексеева. Поступив в Новодевичий монастырь в Москве, она прожила в нем до его закрытия при советской власти. Но и когда монастырь был закрыт, она осталась жить в одной из келий, превращенных к тому времени в коммунальные квартиры. В марте 1938 года монахиня Матрона была арестована и заключена в тюрьму. Почти сразу же после ареста она тяжело заболела и была помещена в больницу при Бутырской тюрьме, но здесь она пробыла недолго. Монахиня Матрона (Алексеева) скончалась 1 апреля 1938 года в тюремной больнице и была погребена в безвестной могиле.
