Священник Дионисий Харин, старший священник Воскресенского Новодевичьего монастыря (Санкт-Петербург):
– Нет, не соглашусь. Тайновидцем призван стать каждый христианин без исключения. А тайна, как пишет апостол Павел, есть Христос. Иисус Христос доступен каждому уверовавшему и без всяких посредников. Рукоположение возлагает на человека ответственность, а не право или какую-то уникальную возможность.
Протоиерей Алексей Нагорный, заведующий сектором заочного обучения Кузбасской духовной семинарии (Новокузнецк):
– Думаю, по-настоящему меняет человека и приближает к Богу лишь покаяние. Не сообщает ведь человеку особых благодатных даров или ви́дения таинство брака, к примеру. Рассматривать рукоположение в священники как присвоение рукополагаемому неких чудотворных свойств способно лишь магически устроенное сознание, желающее обожествлять и очудотворивать всё, что движется и не движется. Обычно Христу в таком сознании отводится десятое место. Священник – это брат из церковной общины, которому вверен определённый род служения Богу и этой самой общине (например, принесение Евхаристии), – и всё. Если вспомнить историю первых веков христианства, то мы увидим, что обладателями особых даров Духа становились те, кого Дух избирал, те, кто следовали за Христом, а не те, кто были облечены каким-то саном. Так и сейчас должно было бы быть.
Священник Павел Бибин, клирик Архангельской епархии, студент Общецерковной аспирантуры и докторантуры:
– Согласиться с такой точкой зрения очень сложно, она слишком магическая: мол, любая хиротония непременно приведёт к желаемому результату. Конечно, это не так. Рукоположение (или – если быть более точным – таинство поставления на иерархическое служение старшинства, пресвитерства) в Церкви может помогать раскрывать человеку личные духовные дары, но это никогда не происходит автоматически.
– Рукоположение во священника – это поставление человека на служение предстояния за Божественной литургией в церковной общине. В нормальном случае полномочия возглавлять евхаристическое собрание делегируются человеку, избранному этой общиной. Безусловно, благодать Духа Святого, всегда «немощное врачующая и оскудевающее восполняющая», укрепляет священнослужителя в его служении, но это не означает, что человеку после хиротонии автоматически ниспосылается дар проповеди, или особого духовного ви́дения, или умения управлять общиной, или сугубой аскезы. Человек приходит в священство с тем духовным, интеллектуальным, культурным, мировоззренческим багажом, который он имел до рукоположения.
– Какой смысл вы вкладывали в своё рукоположение перед хиротонией, поменялось ли что-то с тех пор?
– Я понимал, что через рукоположение Бог возлагает на меня ответственность за дело Веры и труд Любви. С тех пор ничего не поменялось. Осознание ответственности за дело миссии не даёт мне возможности свернуть с этого пути. Хотя порой хочется, буду честен перед самим собой.
Протоиерей Алексей Нагорный, заведующий сектором заочного обучения Кузбасской духовной семинарии (Новокузнецк):
– Наличие сана ещё не есть признак наличия духовных дарований. Если честно, но именно тот самый магический смысл я и вкладывал, когда готовился к своей хиротонии… К сожалению! Может быть, в силу молодости, глупости, отсутствия опыта и понимания… Слава Богу, со временем стало приходить осознание совершенно иного отношения и к церковной общине, и к своему священству.
Священник Павел Бибин, клирик Архангельской епархии, студент Общецерковной аспирантуры и докторантуры:
– Вопрос о моём рукоположении впервые встал в далёком 1991 году, когда мне было 19 лет. Тогда, чтобы стать священником, требовалось не так много. Главным критерием для меня было желание служить Богу в ответ на Его любовь и дарованную благодать. Теперь я могу сказать с достаточной уверенностью, что тогда был не готов принять сан. Священником я стал спустя 17 лет, когда смог укорениться не только в церковной традиции, но и обрести необходимый жизненный опыт. Сейчас я понимаю, что одним из главных критериев поставления на служение в Церкви является свидетельство и ходатайство о рукоположении христианской общины или братства. Именно так и произошло в моём случае, за что я благодарен Богу, своим братьям и сёстрам во Христе. К счастью, моё отношение к иерархическому служению в Церкви с течением времени существенно не изменилось.
Священник Виктор Гавриш, клирик Московской епархии:
– Лично я всегда воспринимал свой путь священства как служение проповеди и миссии, большой отпечаток на моё понимание священнического служения в своё время наложило знакомство с трудами протопресвитера Александра Шмемана и митрополита Антония Сурожского. Мне хотелось открывать людям красоту благовестия Христова, проповедовать Евангелие среди молодёжи, учить людей видеть в православии не средневековую систему запретов и предписаний и непонятные обряды, а горящий огонь любви Христовой. За четырнадцать лет служения это моё желание стало ещё более осознанным и глубоким.
– Многие вещи люди с большим доверием готовы услышать от священника. Является ли сан гарантом верности духовных советов и рекомендаций? Если нет, то что является? Есть ли у вас лайфхак, как отличить подлинного пастыря и духовника?
Священник Дионисий Харин, старший священник Воскресенского Новодевичьего монастыря (Санкт-Петербург):
– Сан не является гарантом чего-то сверхъестественного. Для верующего не нужны никакие посредники перед Богом – подчёркивает апостол Павел. Спасение человек обретает через веру и дела по вере. Пастырь – это тот, кто способен помочь человеку лучше раскрыть веру во Христа, кто поддерживает в человеке стойкость в вере и надежде на Бога.
Для подлинного пастыря нет врагов, нет чужих, нет предателей. Он всегда излучает тепло и радость. Не приказывает и не повелевает. Подлинный пастырь сам во всём стремится подражать Христу и порождает повсеместно жизнь, радость, мир, долготерпение, кротость, воздержание, милосердие и любовь.
Протоиерей Алексей Нагорный, заведующий сектором заочного обучения Кузбасской духовной семинарии (Новокузнецк):
– Бог всемогущ, Он может, если будет такая необходимость, говорить и через ослицу, но ослиц в священный сан никто не рукополагает, а значит, и наличие сана ещё не говорит о том, что изрекающий некие слова священник непременно изрекает истину. Увы, священник способен обманываться сам и лгать, извлекая определённую выгоду. Так что наличие сана – не гарант безошибочности советов и рекомендаций. Сложно сказать, что может являться таким гарантом, но для меня на сегодняшний день это отсылка к евангельскому опыту, опыту отцов Церкви и опыту самой Церкви в её истории. А подлинный пастырь как раз тот, кто старается следовать этому опыту и живёт евангельской жизнью.
Священник Павел Бибин, клирик Архангельской епархии, студент Общецерковной аспирантуры и докторантуры:
– Доверие – одно из ключевых понятий в христианской жизни. Хорошо, когда между священником, братьями и сестрами существуют доверительные отношения. Но даром духовного совета, к сожалению, обладает далеко не каждый священник. Мне приходилось встречаться с такими советами людей в священном сане, которые приводили к трагическим последствия в жизни конкретных людей. Самый громкий случай произошёл не так давно в Румынской православной церкви, когда благодаря совету одного священника случилась непоправимая ошибка, стоящая человеческой жизни. Это дело вызвало большой церковный и общественный резонанс, в результате которого священника признали виновным в совершении уголовного преступления со всеми вытекающими последствиями. Я думаю, что гарантом в христианской жизни может выступать только Христос, который даёт невероятную возможность каждому человеку, не только рукоположенному священнику, послужить Богу и ближнему. Рецепт подлинного пастырского служения, которого я пытаюсь придерживаться в своей жизни, дан в Евангелии Христом: «По плодам их узнаете их» (Мф. 7:20).
Священник Виктор Гавриш, клирик Московской епархии:
– Очень многие люди, столкнувшись с жестокостью и несправедливостью окружающего мира, приходят в Церковь – но не ко Христу, не с желанием изменить свою жизнь, а приходят к священнику с желанием получить, как от оракула, единственно верные ответы на свои вопросы, получить чудесным образом решение своих житейских проблем. В таких случаях пастырю нужно донести до человека, что путь христианской жизни – это труд над собой, раскрытие в себе образа Божия, и это путь всей жизни.
Но если священник замыкает человека на себя, предлагает лёгкие и простые пути решения всех проблем – начинает манипулировать понятиями «абсолютного послушания», раздаёт особые «благословения» – нужно бежать от него. К сожалению, большой стаж служения, пожилой возраст, иерархические награды, монашеский постриг или благообразная внешность с большой окладистой бородой не являются гарантией того, что священнослужитель хорошо разбирается в духовных вопросах, что он компетентен в сфере семейных отношений, воспитании детей и т. д. Бывает, что воцерковляющийся человек попадает к лжестарцу, который может просто сломать ему жизнь.
На мой взгляд, есть три важных критерия, чтобы узнать священника, ведущего ко Христу. Первый – это умение слушать и слышать. Если батюшка на исповеди или в беседе не стремится сразу дать универсальный «правильный» совет или, того хуже, сурово «обличать да вразумлять», а выслушивает личную, индивидуальную ситуацию человека, готов посочувствовать ему, – это о многом говорит.
Второе – это опора на Евангелие. Если мы слышим священника, который говорит не только от себя, но стремится понять, согласуется ли его мнение с Библией, цитирует её в проповеди, – это важный знак.
И третье – христианская простота в общении. Если мы видим человека, преисполненного чувством собственной важности, ждущего почтительного к себе отношения – тут явно что-то не так. Самоирония, умение доброй улыбкой поддержать, подбодрить человека, деликатное и уважительное отношение к собеседнику показывает нам, что этот священник видит в каждом человеке самостоятельную личность, равную себе, а значит, он не будет стараться навязать своё мировоззрение, «перевоспитывать» уже взрослого человека, а действительно поможет ему найти именно свой путь ко Христу.
