Чернички

Когда говорят о православной традиции, в голове сразу рисуются мощи святых, строгие старцы и монастыри, утопающие в церковном пении. Но есть в истории русской веры тихие фигуры, которые как будто спрятались за этими образами. Женщины, которых не брали в летописи, которые не возглавляли братств и не писали богословских трудов. Чернички. Не монахини, не мирянки. Где-то между…

Картина М. В. Нестерова «Послушницы на берегу реки». Фото: частное собрание

Картина М. В. Нестерова «Послушницы на берегу реки». Фото: частное собрание

Кто такие чернички?

Черничками называли женщин, которые по обету – либо данному родителями, либо собственному – оставались незамужними и посвящали себя молитве, труду и служению Богу. Это были не монахини, но их жизнь во многом напоминала монашескую.

В сельской России черничество было явлением привычным. По данным историков, особенно много черничек жило в Центральной России – в Тамбовской, Рязанской, Воронежской, Владимирской и Ярославской губерниях. В ряде уездов, например в Кирсановском уезде Тамбовской губернии, чернички встречались почти в каждом селе.

Девушка, решившая стать черничкой, должна была объявить об этом до двадцати лет, пока ещё сватались женихи. После этого на неё уже смотрели как на «вековуху» – так называли тех, кто остался без семьи случайно, а не по обету.

Чернички делились на два типа: домашние и келейные. Домашние жили в родной семье, вели хозяйство, нянчили детей, помогали по дому. Они соблюдали строгую аскезу, молились, ходили в церковь и держались особняком от шумных собраний и пустых разговоров. Часто у них был свой уголок – «келья» на задворках, в саду или даже просто маленькая комната в доме.

Келейные чернички уходили из родного дома, селились на окраинах деревень или в лесах, иногда собираясь в небольшие общины. Они занимались рукоделием, сбором трав, лечением, а главным источником их дохода было чтение Псалтири по умершим и обмывание покойников.

Жизнь в тени

Образ чернички – это тихий, незаметный подвиг. Они не проповедовали, не писали богословских трудов, не вели богослужений. Их молитва была личной, жизнь – скромной.

Картина М. В. Нестерова «Христова невеста». Фото: Государственный историко-художественный и литературный музей-заповедник "Абрамцево"
Картина М. В. Нестерова «Христова невеста». Фото: Государственный историко-художественный и литературный музей-заповедник "Абрамцево"

 Хотя чернички вели уединённый образ жизни, они играли важную роль в деревенском социуме. Многие крестьяне уважали их за набожность и трудолюбие. Чернички часто становились учительницами, обучая девочек чтению и письму по Псалтири и Часослову. В некоторых деревнях под обучение детей специально выделяли помещения, где чернички учили грамоте крестьянских детей, особенно девочек, для которых иных образовательных возможностей почти не было.

Помимо этого, чернички выполняли ритуальные функции: читали Псалтирь по усопшим, готовили умерших к погребению, помогали проводить похоронные обряды. В XIX веке за сорокоуст (чтение Псалтири 40 дней) черничкам платили значительно меньше, чем священникам, что делало их услуги особенно востребованными среди бедных крестьян.

Однако отношение к черничкам было не всегда однозначным. Если женщина оставалась в девичестве случайно, без обета, её могли презирать и даже считать несчастной, «ненужной» в общине. Но если она сознательно принимала на себя черничество, её уважали как молитвенницу за всю семью.

В старообрядческих общинах чернички назывались «Христовыми невестами». Особенно широко это явление было распространено в Ветке (ныне территория Беларуси), где старообрядцы, спасаясь от преследований, создали свои общины в конце XVII века. Здесь келейницы жили в небольших избах, увешанных иконами и молитвенными текстами, учили детей грамоте и основам богослужения. Их существование было одобряемо, но в то же время отделяло их от обычной деревенской жизни.

Но чернички были не только тихими молитвенницами. Они могли стать и настоящими партизанами в борьбе за веру. В 1930-е годы, когда начались гонения на церковь, именно чернички оказывали тайную поддержку «тихоновскому» духовенству, вели антиобновленческую агитацию, поднимали народ на защиту храмов.

Чернички против обновленцев

После революции 1917 года началась масштабная кампания по уничтожению религии в СССР. Монастыри закрывались, священники подвергались репрессиям, а верующие – преследованиям. 

Обновленческое движение 1920–1930-х годов пыталось создать лояльную советской власти церковь. Многие священники приняли эту линию, но были и те, кто остался верен традиционному православию. Именно их поддерживали чернички. Советские документы 1930-х годов отмечают, что чернички часто становились активными сторонницами «тихоновского» духовенства, то есть той части православного духовенства, которая не пошла на сотрудничество с советской властью.

В отчётах обновленческих архиереев 1930-х годов о борьбе с «тихоновцами» постоянно встречаются жалобы на черничек: «Они поют в хоре, но не целуют Евангелие, не причащаются. После службы обходят дома верующих и убеждают их прогнать обновленческого священника, потому что он коммунист и безблагодатен».

В некоторых местах обновленческие священники были вынуждены покидать приходы именно из-за давления черничек.

Обновленческий архиепископ Григорий писал в своём отчёте, что «главное зло епархии – городское тихоновское духовенство и монашки». Там, где не было черничек, обновленцы почти всегда побеждали. Там, где они были, люди оставались верны Церкви.

Депутаты Государственной думы Российской империи III созыва от Подольской губернии: (стоят) Балаклеев И.И., Николенко П.Е., Галущак С.О., (сидят) Балашёв П.Н., Гижицкий А.С., архиепископ Григорий Маньковский и Сендерко М.И. Фото: общественное достояние
Депутаты Государственной думы Российской империи III созыва от Подольской губернии: (стоят) Балаклеев И.И., Николенко П.Е., Галущак С.О., (сидят) Балашёв П.Н., Гижицкий А.С., архиепископ Григорий Маньковский и Сендерко М.И. Фото: общественное достояние

Репрессии 1937 года стали особенно тяжёлыми. Многие чернички были арестованы, сосланы или расстреляны. Они попадали под стандартные обвинения: «контрреволюционная деятельность», «антисоветская пропаганда», «укрывательство врагов народа».

Но даже в ссылке они продолжали свой образ жизни. Женщины ехали вслед за сосланными епископами и священниками, привозили им еду, переписывались с духовниками через третьих лиц.

После войны: чернички в подполье

После Великой Отечественной войны советская власть немного ослабила антирелигиозную политику. Однако монастыри всё ещё оставались под запретом, и чернички стали альтернативой монашеству. Они продолжали жить среди мирян, но в строгости и молитве.

В 1950-х и 1960-х годах во многих деревнях Центральной России встречались пожилые чернички, которые собирали вокруг себя женщин, молились и сохраняли традиции старого православия. Они передавали молитвы наизусть, поскольку церковные книги были дефицитом.

В 1980-е годы, когда началась перестройка и православие снова стало легальной частью общественной жизни, чернички окончательно исчезли как явление. Их заменили активные прихожанки, трудницы монастырей, а позже – сестричества при храмах.

Почему это важно?

Чернички – это то, чего больше нет. Они не были монахинями, но их жизнь была иноческой. Они не были священнослужителями, но помогали сохранять церковную традицию. Они не были политиками, но противостояли насильственной секуляризации. Они не были революционерами, но защищали церковь тогда, когда она оказалась под ударом.

Сейчас у церкви есть всё: храмы, монастыри, воскресные школы. Но есть ли место тем, кто хочет служить, не уходя в схиму? И дело не только в женщинах – вопрос шире. Как церковь смотрит на тех, кто не в рясе, не в духовном звании, но хочет быть не просто прихожанином?

Не случайно в мае 2024 года Синод Русской православной церкви поднял вопрос о роли мирян в церковном служении. Кому можно проповедовать? Кому можно учить? Где заканчивается простая «прихрамывающая» жизнь и начинается служение?

Чернички ответ знали. У них не было сана, но было призвание. Вопрос в том, найдётся ли такое призвание для мирян сегодня.

Читайте также