Редактор «Стола» с увлечением вела счёт в «игре» о. Сергия с его обвинителями, а под конец и сама в неё включилась в дискуссии с магистром богословия, исследователем трудов о. Сергия Булгакова Александрой Ошариной. Вести счёт предлагаем нашим читателям.
– Главными обвинителями о. Сергия Булгакова были иерархи церкви, осевшие в Карловцах, и митр. Сергий Страгородский от «красной» церкви, в то время находившейся под властью большевиков. «Карловчане» были очень политизированы и объединили силы для реставрации монархии в России. Именно по этой причине патриарх Тихон в 1921 году своим указом передал всю полноту канонической власти в западно-европейском экзархате митр. Евлогию (Георгиевскому).
–Богословие о. Сергия как-то мешало политическому проекту «карловчан»?
– «Карловчане» сталкивались непосредственно с митрополитом Евлогием и с так называемой евлогианской церковью. Чтобы опорочить «евлогианскую» церковь, им и понадобилось дискредитировать свободный богословский подход профессоров Свято-Сергиевского института в лице о. Сергия Булгакова. Интересно, что на смену о. Сергию и его современникам пришло новое богословское поколение: о. Георгий Флоровский, Владимир Лосский и др., – которое было гораздо более консервативно. О. Георгий Флоровский, например, говорил, что у русского богословия нет перспектив, что неизбежно возвращение к византийской мысли. Задача русского богословия – изучать святоотеческое богословие и систематизировать его, своих собственных задач у русского богословия нет. Позиция о. Георгия Флоровского дала начало неовизантизму, благодаря чему богословие постепенно сошло на нет.
–Какие конкретные богословские обвинения выдвигались против учения о. Сергия?
– Цитирую указ митр. Сергия Страгородского: «Верные евангельскому слову, Бога никто не видел никогда, Церковь не требовала: „Покажи нам Отца”, – чтобы познать его нашим земным познанием. Слава Божия в том, что Он есть „Бог незримый, невидимый, непостижимый”». В богословии есть два подхода – апофатический и катафатический. Первый подход – это определение через отрицание: дважды два не пять, не три, не десять. Второй связан с положительным раскрытием явления: дважды два – это четыре. Совмещение этих двух подходов чрезвычайно важно. Поскольку Бог – Творец, человек не может познать Его до конца, поэтому важны рамки, которые ставит отрицательное (апофатическое) определение. Две природы во Христе соединились «неслиянно, неизменно, нераздельно, неразлучно», говорится в халкидонском догмате. Но за отрицанием обязательно следует и утверждение. Что же делает митр. Сергий? Он выдергивает цитату из Евангелия от Иоанна о том, что Бога никто не видел никогда. Но у нее есть продолжение: «Единородный Бог, сущий в лоне Отца, Он открыл». Евангелист говорит о том, что Единородный Бог – Христос, – который вышел из лона Отца, – Он явил Бога. То есть в указе митрополита Сергия легко и непринужденно утверждается только апофатический подход в богословии.
Сергий Булгаков. Фото: Автор неизвестен–А что именно митрополит Сергий пытался таким образом опровергнуть в богословии о. Сергия?
– Ведь София Божественная – это открывающаяся природа Бога.
–То есть природа Бога открываться не может? Если следовать логике митрополита Сергия.
– Да. Причём он утверждает это от лица церкви.
–А эту позицию потом никто не подверг сомнению?
– Конечно, подвергли. И сам о. Сергий, и епархиальная комиссия, которая в 1936 году была созвана митрополитом Евлогием для ответа на обвинения. Эта комиссия опровергла все обвинения в ереси. А комиссия профессоров Свято-Сергиевского института в том же 1936 году показала отступление от православия в самих обвинениях.
–Церковь официально признала, что в обвинениях были допущены богословские ошибки?
– Официально всё это закончилось в 1936 году. Владимир Лосский пишет книгу «Спор о Софии», где пытается нивелировать всё, что было сказано, и доказать свою правоту. Есть ещё один момент, связанный с нарушением церковной субординации. Владимир Лосский пишет своё тайное донесение в 1935 году. Патриарха на тот момент уже нет. Есть митр. Сергий Страгородский и другие митрополиты. При этом патриарх Тихон в 1921 году издаёт указ, которым передаёт временно всю полноту управления делами Русской православной церкви за границей митрополиту Евлогию, лишая тем самым статуса церковь в Карловцах. Закончилось это тем, что «карловчане» анафематствуют митр. Евлогия – неканонически лишают его права управлять епархией. Хотя им на это права никто не давал: указ патриарха Тихона никто не отменял. Иными словами, в период обвинений с 1927-го по 1936 год только один митр. Евлогий обладал полнотой канонической власти, переданной ему патриархом Тихоном.
–А Евлогий был не против учения о. Сергия Булгакова?
– Конечно.
–То есть о. Сергию банально не повезло с покровителем: против митр. Евлогия замышлялся заговор, а о. Сергий пострадал «за компанию». Будь у него другой покровитель, может, и не трогали бы его богословие?
– Им был неугоден сам этот свободный дух. Митр. Евлогий пытался руководствоваться церковными интересами, а не политическими. И в Свято-Сергиевский институт он собрал профессуру вполне определённую, в том числе о. Сергия Булгакова, который там был деканом и душой института, по свидетельству многих. Если русское богословие чем-то известно, так это трудами профессоров Свято-Сергиевского института. А богословие отца Сергия Булгакова, по словам Никиты Алексеевича Струве, возвышается горой над всем православным миром. Как и богословие апостола Павла, оно обогащает нашу духовную жизнь.
О. Сергий не утверждал, что его богословие не подлежит обсуждению, – он хотел, чтобы его обсуждали, но его не обсуждали, его просто обвинили в ереси. Кстати сказать, патриарх Тихон благословил Сергия Булгакова на священническое служение уже тогда, когда тот был автором «Света невечернего», и эта книга во многом была основанием для его рукоположения. Хотя это произведение, написанное в 1917 году, гораздо более уязвимо с богословской точки зрения. Там есть много интуиций, но они ещё не доработаны.
–В чём ещё обвиняли о.Сергия?
– Вот следующее обвинение: «Излагая своё учение об ипостасном соединении и выясняя вопрос, как оно произошло, он (о. Сергий) говорит: „Логос для человеческой природы Христовой, можно сказать, просто и естественно заменил тварную ипостась”. Под последней он разумеет здесь высшую часть человеческого естества – дух. То, что в человеке есть его, человеческий, от Бога исшедший дух, разъясняет о. Сергий Булгаков, то во Христе есть Предвечный Логос – вторая ипостась Пресвятой Троицы. Понятно, о чём это?
–Смутно.
– Это о соединении во Христе двух природ. О. Сергий утверждал, что дух во Христе был как раз Логос, Сын Божий, но который умалился по образу человеческой ипостаси. Дальше карловацкое «Определение» критикует: «Таким образом, здесь прот. Булгаков разделяет еретические воззрения Аполлинария, осуждённого II и VI Вселенскими соборами. В своём учении о соединении двух естеств во Христе церковь выражает веру, что с Богом-Словом соединилось полное естество человеческое, состоящее из тела, души и духа, но так, что в результате получилось одно божественное лицо».
–Можно прояснить различие между тем, как, по их мнению, надо, и тем, что пишет о. Сергий? Звучит всё очень похоже.
– Любой человек состоит из тела, души и духа. Дух – это то, что Бог «вдунул» в Адама. Во Христе это вторая ипостась, Логос. То, что у человека дух, его ипостась, во Христе есть Логос. Халкидонский догмат о соединении двух природ во Христе говорит о том, что две природы, человеческая и Божественная, соединены в одной личности (ипостаси) Христа. У Него нет двух духов – человеческого и Божественного. Между тем «Определение» утверждает, что есть! Там говорится: «В своём учении о соединении двух естеств во Христе Церковь выражает верование, что с Богом-Словом соединилось полное естество человеческое, состоящее из тела, души и духа. Но так, что в результате получилось одно божественное лицо». Это нарушение основного догмата. Из карловацкого «Определения» следует, что Христос соединял в себе божественную ипостась и некий человеческий дух.
–Из какой части халкидонского догмата понятно, что человеческого духа во Христе нет?
– «Истинного человека, того же из разумной души и тела, единосущного нам по человечеству (души и тела – про дух здесь не сказано, – А.О..), ...соединяющихся в одном лице и в одной ипостаси, не разделяемом или разлучаемом в два лица».
Определение халкидонского собора: «Мы согласно исповедуем всё того же совершенного в Божестве и того же совершенного в человечестве истинного Бога и истинного человека, того же из разумной души и тела, единосущного нам по человечеству, одного и того же Господа Христа, Сына единородного в двух природах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемых. При сохранении же сути каждой из природ, соединяющихся в едином лице и в одной ипостаси, не разделяемом или разлучаемом в два лица, но один и тот же Единородный Сын Божий Слово, Господь Иисус Христос».
–А какой смысл для моей веры имеет наличие или отсутствие там слова «дух»?
– Для чего вообще халкидонское определение было нужно? Это не буквоедство. Ему предшествовали серьёзные расколы в церкви, ереси… В частности, у Ария была попытка воспринять Христа как творение – просто как человека, который облагодатствован свыше особым благоволением Божьим. Но тогда мы не спасаемся! Тогда смерть не побеждена. Аполлинарий же говорил, что во Христе тело и душа были человеческие, а ум был Логос. Его учение, как и учение Ария, признано еретическим, поскольку у Христа, получается, половина – одной природы, половина – другой: и не Бог в полноте, и не человек в полноте. Как тогда мы можем брать Его за пример, как идти Его путём?
–Чем угрожает моей вере наличие у Христа двух духов –человеческого и Божьего?
– Это значит, что у Него два лица, как бы две личности. Это шизофрения. Я здесь показываю догматическую несостоятельность самого обвинения. Они обвиняют как раз в том, что православно, что соответствует догматическому богословию. Вот ещё одно обвинение: «Всё историческое христианство всегда признавало, что вознёсся Господь на Небо не Божеством своим, которым он всегда пребывал на Небе с Богом-Отцом, а человечеством. И что в человечестве своём Он вознёсся полным человеком – в душе и в теле Его, и этой прославленной в воскресении и вознесении Его плотью и душою Он и воссел и пребывает одесную Отца Своего».
–Тоже с богословскими ошибками?
– А сами не слышите противоречие с учением церкви?
–Что именно в учении о. Сергия они хотели этим опровергнуть?
– Для начала нужно разобраться с учением церкви. Однозначно, что Бог есть дух, нет в Нём места плоти человеческой даже преображённой. Кроме того, из «Определения» следует, что природы во Христе разделяются: получается, что Он с Неба не сходил! Он всегда пребывает на Небе с Богом-Отцом. А человечеством Он вознёсся – полным человеком, в душе и в теле – прямо в недра Пресвятой Троицы. Отец Сергий, отвечая на это обвинение, указывает на прямое противоречие этого утверждения Евангелию от Иоанна: «Никто не восходил на Небо, как только сшедший с Небес Сын Человеческий, сущий на Небесах».
Нет догматического определения церкви – в каком теле вознёсся Сын Божий на Небо. Понятно, что Бог есть дух, и человеческая плоть не может вознестись в недра Пресвятой Троицы. О. Сергий берёт эту антиномию и говорит, что человеческое тело Христа есть Церковь. Её ведь и называют Телом Христовым. Но это то, что подлежит обсуждению. Это не догмат, а что-то вроде теологумена, богословская интуиция, попытка ответить на существующий вопрос. Она не противоречит догматическим утверждениям церкви. Было бы хорошо, если бы её церковно обсудили. Далее – логическое продолжение того, о чём говорит «Определение»: «Такими его представлениями, где категорическим заявлением о недопустимости никакого тела, плоти в мир небесный отвергается и учение православной церкви о будущем блаженстве святых людей после Страшного суда Христова с воскресшими и прославленными телами в небесном царстве Пресвятой Троицы...»
–Ну да, мы же в теле воскреснем…
– Да. И в Евангелии от Иоанна сказано, что с Неба придёт Новый Иерусалим – тот же тварный мир, но обновлённый. Но тварный мир не войдёт в недра Пресвятой Троицы! «Определение» так легко оперирует вещами, которые противоречат Откровению.
–А что страшного в том, что человеческая плоть вошла в недра Троицы? Христос ведь жил во плоти.
– Человеческая плоть в недра Святой Троицы войти не может, это ей иноприродно. Творец и творение – не одно и то же. Бог трансцендентен.
–Трансцендентный Бог родился от Девы Марии, Его можно было потрогать –значит, Он приобщился к своему творению. Он ел и пил –Он принял в себя это творение. Поэтому у меня не вызывает такого недоумения идея о вхождении человеческой плоти вместе со Христом в недра Пресвятой Троицы.
– Халкидонский догмат говорит о том, что природы Христа ни разделить, ни слить нельзя. Это действительно великая тайна, и положительный итог нашего разговора в том, что эти богословские проблемы стали очевидны. О. Сергий, наделённый удивительным пытливым умом, видел вопросы, где церковное догматическое определение ещё не сформулировано. Церковь в размышлениях на эту тему уже многое сделала, но не всё. Богословие не закончилось. Остаются антиномии, и о. Сергий с трепетом их рассматривает. Это и есть богословие.
