Зарубежная иерархия, напомним, заявила, что в России происходит «возврат к лживой и богопротивной идеологии», что в стране наблюдается «явная тенденция обелить преступления богоборческой власти ХХ века» и что русский народ, «вместо того чтобы быть ярким светочем православной правды, <…> станет среди народов мрачным пятном».
Не очень понятно, рассчитывали ли в РПЦЗ на ответ из России или просто посылали «письмо в бутылке». В робкой надежде, что, как в песне у Леонида Утёсова, «кто-нибудь услышит, снимет и напишет». «Бутылочная почта» вообще постепенно становится основной формой коммуникации РПЦ со своими зарубежными «отделениями», так как в недружественных к России странах любой прямой контакт духовенства с московскими братьями может быть использован как повод для обвинений в шпионаже и прочих преступлениях. О том, как сложно доказать западным политикам, что каноническая связь – не равно политическая, могут рассказать православные Украины и Эстонии.
Реакции патриарха все ждут по вполне понятной причине. РПЦЗ с 2007 года, по отношению к РПЦ это уже не «другая» Поместная церковь и не «карловацкий раскол». Теперь это часть Московского патриархата. То есть американский Синод в церковно-каноническом плане – это подчинённые Московского патриарха. И хотя формально руководство РПЦЗ не обязано согласовывать с Москвой свои высказывания по политическим вопросам, налицо определённый разрыв в коммуникации между московскими и зарубежными архиереями. О том, что полноценная интеграция РПЦЗ в РПЦ так до сих пор и не состоялась.
С учётом того, что антиклерикальные издания с 2022 года подогревают слух о том, что РПЦЗ «может снова разорвать с Москвой» и снова уйти в «самостоятельное плавание», ситуация выглядит тревожной. Многие критики патриарха Кирилла прямо подталкивают Синод РПЦЗ к тому, чтобы последовать примеру клириков Украинской православной церкви и митрополита Онуфрия и провести в Нью-Йорке аналог собора в Феофании. В 2022 году, сразу же после выступления украинской иерархии, отдельные зарубежные священники и миряне даже попытались организовать в РПЦЗ переворот. На фоне «междуцарствия» – после смерти предстоятеля Церкви митрополита Илариона (Капрала) и в ожидании выборов нового первоиерарха – они составили письмо на имя временного управляющего Синодом митрополита Берлинского Марка (Арндта) и потребовали от него немедленно разорвать каноническое общение с патриархом Кириллом. «Мы просим Вас пересмотреть целесообразность дальнейшего подчинения нашей Церкви Московской патриархии и поминовения патриарха Кирилла. Нас вдохновляет мужественный пример Украинской православной церкви и лично митрополита Онуфрия», – заявляли авторы письма.
Патриарх Кирилл, надо отдать должное, и в тот раз, и в этот не стал давать зарубежникам гневной отповеди и работать на эскалацию конфликта, но ответил косвенно, тихо, почти незаметно. Тоже в традициях «бутылочной почты».
Патриарх Кирилл. Фото: Чингаев Ярослав / Агентство «Москва»В частности, 8 июня, выступая в Троице-Сергиевой лавре, патриарх, внук узника Соловков, отец и дед которого, как известно, были репрессированы за православную веру, в очередной раз повторил свою оценку советской антирелигиозной политики: «Никогда за всю историю человечества, даже во времена языческих гонений, не было ничего подобного тому, что пришлось пережить нашему народу, когда могущественным государством была поставлена цель полного уничтожения веры и всякой религии. Один безумный правитель даже пообещал к 1980 году… показать по телевизору «последнего попа». Где этот правитель? Память погибе с шумом (см. Пс. 9:7), как и всех императоров, гонителей, лжеучителей – всех, кто пытался человеческим разумом или политической силой не просто ослабить, но разделить или даже разрушить Тело Церкви». Под «безумным правителем», как ясно из контекста, патриарх имел в виду Никиту Хрущёва.
Замуправделами Московской патриархии архиепископ Савва (Тутунов), сам, как известно, потомок русских эмигрантов, впрочем, ответил «зарубежникам» прямо, хотя и не от лица Церкви, но лично от себя: «Уже почти нерусские потомки русской эмиграции никак не расстанутся с иллюзией собственной дидактической значимости».
Судя по всему, других комментариев и не будет. Как точно заметил политолог Алексей Макаркин, «РПЦЗ некуда уходить», и в Москве это прекрасно понимают.
«Последний приток верующих она (РПЦЗ. – прим. авт.) получила по итогам Второй мировой войны и с тех пор находится в состоянии некоторой стагнации. Для современной молодёжи это очень архаичная церковь, и они предпочитают ей другие религиозные организации. Ни одна поместная православная церковь, которая находится в общении с РПЦ, их не примет. Для Православной церкви Америки (ПЦА) они слишком консервативны. В Константинопольский патриархат они сами не пойдут и из-за негативного отношения к Православной церкви Украины, и из-за перехода Константинополя на новый календарный стиль, и из-за того, что патриарх Варфоломей разрешил второбрачие для священников, хоть и на определённых условиях», – отмечает эксперт. По его словам, у РПЦЗ сегодня просто нет никаких самостоятельных перспектив, в отличие от 1927 года, когда она приняла решение о прекращении общения с Московским патриархатом: «Сейчас выход из РПЦ будет означать её маргинализацию, и духовенство это очень хорошо понимает, как и все те проблемы, с которыми оно может столкнуться. Это новый раскол, новое ослабление, новые финансовые проблемы. Поэтому, высказав синодальным заявлением свою принципиальную позицию, которую от них ждали новые прихожане, никаких иных шагов в РПЦЗ принимать не будут».
Митрополит Николай совершил Великое освящение храма святой Ксении, Массачусетс. Фото: G. Konyev / Media Office of the Eastern American DioceseСовременная РПЦЗ – это около 300 приходов и 14 архиереев. Несмотря на восторженные публикации о том, как «молодые американцы идут в русские церкви в поисках мужественности», положение в приходах непростое. Конфликты между старыми и новыми эмигрантами, между русскими и украинцами дестабилизируют обстановку и заставляют священноначалие искать баланс и лавировать между разными сегментами собственной паствы. Результат такого лавирования – безусловно, упомянутое заявление от 5 июня.
Слабость позиции зарубежного Синода в том, что «для Атоса это слишком много, а для графа де Ла Фер – слишком мало». То есть для новых прихожан, радикальных украинцев и русских релокантов-либералов Синод не сказал почти ничего. Не осудил Путина, «русский мир», СВО РФ на Украине. И говорил только о «второстепенных вещах». Для старой эмиграции Синод, напротив, встал на слишком модернистскую позицию – в частности, зачем-то призвал к признанию подлинности «екатеринбургских останков» (тема «непризнания останков» и других «фальсификаций Лубянки» долгие годы была коньком зарубежников и центральной темой для русской православной эмиграции).
Царская семья. Фото: Boasson and Eggler St. Petersburg Nevsky 24 / Library of CongressПо отношению к Москве руководство РПЦЗ также постоянно ходит по лезвию ножа, пытаясь «чёрное и белое не называть». С одной стороны, есть привычка к антимосковской риторике, которая не могла исчезнуть так быстро, особенно у пожилых архиереев. Собственно, вся 90-летняя история независимой РПЦЗ была сконцентрирована на идее борьбы с «красной» Церковью и «безбожным советским режимом». В любой неопределённой ситуации люди склонны возвращаться к привычным схемам и аргументам. С другой стороны, современные США и ЕС успешно осваивают советские методы подавления свободы совести, и место православных в этом новом мире – совсем не привилегированное. Выживать на фоне истеричных выпадов в духе «хороших русских не бывает» зарубежникам становится всё труднее. Поэтому сжигать мосты и поддаваться на давление собственных маргиналов священноначалие РПЦЗ едва ли возьмётся.
В конце концов, делить РПЦ и РПЦЗ уже давно нечего. Красных и белых давно нет ни на гражданском, ни на духовном фронтах. Как поёт наш живой классик (признан в РФ иноагентом):
Мы ведём войну уже семьдесят лет,
Мы считали, что жизнь – это бой,
Но, по новым данным разведки,
Мы воевали сами с собой.
