Когда в сети начинают гулять очередные «шокирующие» кадры, на которых не очень трезвый священник попадает в аварию, или ругается в храме, или даже дерётся в алтаре, это вызывает волну всеобщего гиканья и порицания. Справедливо.
Но это также справедливо, как если бы из жизни какой-нибудь рядовой семьи нам показали только кадры их громких и жгучих ссор, оставив за скобками всё остальное. Что же остаётся за скобками этих местячковых церковных дрязг и конфликтов? В первую очередь, понимание, что это живая и сложная жизнь, специфика которой заключается в том, что она постулирует высокие ценности, но носители постулатов – это ещё не носители ценностей. Всё усугубляется закрытостью церковной среды на смысловом (понятийном), экономическом, мировоззренческом и других уровнях. Для тех, кто внутри, приключения в алтаре – это не новость. И то, что стало достоянием общественности – далеко не самый крутой вариант происходящего во святая святых. Описывать случаи жесткого абьюза, которые я видел лично в алтарях самых известных столичных и провинциальных храмов я не буду. Но поверьте, это были случаи, после которых люди просто ломались как спички. Важнее поговорить о причинах происходящего и способах решения этой проблемы.
Во-первых, надо упразднить закрытость алтаря. Эта стена между духовенством и молящимися людьми в храме выросла на человеческих немощах и с тех пор, она нисколько не помогла от них избавиться, но только усугубила. Изначально надо было просто сделать так, чтобы никто случайно не смахнул и не уронил Святые дары на столе, где совершалось таинство. Бедные пресвитеры уговаривали, запугивали и наконец, просто запретили прикасаться к престолу и даже ходить перед ним кому-либо кроме предстоятеля. Не помогло. Тогда сделали алтарную преграду. Чисто символически, по типу стоек с лентой в современных аэропортах. В течение столетий эта преграда обросла символами и шедеврами церковной иконописи. А внутри стала возникать своя служивая атмосфера. В итоге верующие люди не знают, что и как происходит с ними и ради них во время таинства, так как большинство уверены, что там всё как надо сделают «профессиональные» священники.
Отсюда и смещение акцентов с непосредственного участия в таинстве на эстетику, запах курильного ладана, длину и таинственность (на самом деле простую непонятность) молитв, сила пения и красоту храмового убранства. Бедные священники подчас не выдерживают искушения, впадают в духовную шизофрению: у престола они одни, в храме с народом они другие, а за стенкой алтаря, когда их никто не видит – третьи. В этом смысле то, что епископ Дмитровский Феофилакт (так пишет источник, опубликовавший видео) без стеснения прилюдно в храме Андреевского монастыря дал в лоб кадящему иерею – это одновременно и признак тяжёлой болезни, и шаг навстречу единству сознания. Тяжело больного воспалённого сознания.
Виталий Тимкив/РИА НовостиВо-вторых, стенку убрать, конечно, мало. Эта традиция насчитывает много веков и парадигмы поведения въелись так крепко, что они сами не сдадутся, да ещё и перекочуют в другие места. Помните, как легион бесов обратился ко Христу с просьбой войти им свиное стадо? То, что мы не увидим в открытых алтарях легко себя проявит в служебных храмовых помещениях, в кабинетах епархиального управления и так далее. Там уже все это есть. Тут требуется радикальная евангельская перемена в отношении к ближнему. Боюсь, что для очень и очень многих православных христиан такое требование приведёт к выходу из системы, которую они называют православием. Но это же и хорошо. Не надо будет обманывать ни себя, ни Бога, ни людей.
И наконец, такая смена парадигмы, как и предотвращение скверного прецедента с рукоприкладством в алтаре, возможны только в том случае, если бы в этом храме была живая община. Епископ бы просто сдрейфил распускать руки, ведь в данном случае он был уверен, что ему некого бояться, все понимают правила игры. А внешних, способных вступиться за правду, засвидетельствовать о мерзости случившегося с его точки зрения там не было. Но это даже не самое главное! Общинная и братская церковная жизнь меняет дух всего богослужения. В таком церковном сознании алтарная преграда сама становится лишней, а мысль о том, что предстоя перед распятым и воскресшим Христом, ты можешь действовать так же как и Его убийцы, становится просто невозможной. Другая сила начинает действовать и исцелять духовную шизофрению: не страх разоблачения и открытости, а любовь и ответственность за всех, кто собрался.
