Итальянец Гектор Баракки, настоящее имя которого Этторэ Паоло Сальвини, прибыл в Саратов из Флоренции в 1873 году бедным уличным художником. И прожил в этом городе 40 лет, став важной частью не только местной, но российской культуры вообще: он основал в городе Общество любителей изящных искусств, участвовал в создании Радищевского музея – первого общедоступного музея в провинции и вообще одного из старейших в России. Управлял лучшим в городе фотографическим ателье – его фотографии получали дипломы на всероссийских выставках. Был увлечён театром и делал театральные декорации. Уроженец Вероны, выпускник Миланской академии, Гектор Павлович всей душой полюбил свою новую родину, много её рисовал. Его называли «певцом Волги». Но главное – он был блестящим педагогом, воспитавшим целую плеяду великих художников: своим учителем его считали Виктор Борисов-Мусатов, Павел Кузнецов, Пётр Уткин, Александр Матвеев. Можно сказать, что этот романтический pittore стал основателем «саратовской художественной школы», уникальной традиции в русской живописи, напитанной солнечным итальянским светом и гармонией.
.jpg)
Гектор Баракки. Фото: baracchi.ruДом, где в последние годы жил этот удивительный итальянец, находится в самом центре города и чудом уцелел после того, как его превратили сначала в коммуналку, а потом расселили как аварийный.
Сообщество энтузиастов, так и названное – «Дом Гектора Баракки», – уже несколько лет борется за то, чтобы этот дом был сохранён, отреставрирован и в нём заработал бы культурный центр. И дело даже не в стенах, хотя они тоже очень важны, и одна из миссий проекта – заложить на примере восстановления дома Баракки основы грамотной архитектурной реставрации старых домов. Но есть и задача возродить силу места, превратить руины в центр художественной и общественной жизни Саратова.
Волонтёры срезают ветхие ветки у дома Гектора Баракки. Фото: vk.com/baracchisaratovИгорь Сорокин, президент Фонда восстановления дома и директор Культурного центра «Дом Гектора Баракки», который был знаком с именем итальянца давно, так как занимался творчеством Павла Кузнецова – одного из учеников Баракки, рассказал «Столу», как всё начиналось: сначала дом не вызывал никаких опасений, пока не произошёл взрыв газа, «тут же его поставили в программу “ветхое жильё”, расселили и должны были снести».
Игорь Сорокин. Фото: facebook.com/BaracchiSaratovДействовать надо было решительно, поэтому художники устроили во дворе штаб: «Дом нам не принадлежал, мы заколотили окна, навесили замки… По сути, это был самозахват. А потом надо было уже делать второй шаг: сказал “а”, говори и “б”».
8 мая 2018 года были зарегистрированы две организации: Фонд восстановления дома Гектора Баракки в Саратове и Автономная некоммерческая организация «Культурный центр “Дом Гектора Баракки”». Фонд нужен для того, чтобы аккумулировать средства на реставрацию и реконструкцию дома. Культурный центр работает в направлениях, которые были заложены неугомонным саратовским флорентийцем: живопись, краеведение, фотография, театр, изучение волжского ландшафта, развитие русско-итальянской дружбы и – главное – продолжение культурного и художественного образования. «Мы хотим, – говорит директор, – чтобы “Дом Гектора Баракки” стал домом вдохновения и творчества».
Вскоре фонд выиграл публичные торги и получил право на приобретение в собственность «дома номер 30 по улице Соляная и земельного участка размером 905 кв. метров».
И сюда стали подтягиваться десятки разных людей: строители, садоводы, музейщики, литераторы, экономисты, экологи, орнитологи, педагоги, художники, археологи, врачи, артисты, капитаны дальнего плавания. И много любознательных детей. Из зрителей все они превратились в полноправных участников проекта.
Участники проекта «Дом Гектора Баракки». Фото: vk.com/baracchisaratovГектор Баракки прибыл из Флоренции в Саратов очень эффектно, по Волге, на беляне – раньше были такие судна, которые перевозили стройматериалы, иногда целые дома. Так вот, нижегородский купец Живоглотов встретил бедного, но талантливого юношу на площади Синьории и заказал ему картину «Огонь в Риме», где велел изобразить себя в роли императора Нерона (к сожалению, шедевр тот не сохранился). Нанял передвижную мастерскую, и отправились они по Волге из Нижнего в Саратов. «Богатеет “Нерон”… богатеет и Баракки. Нет, я дальше не поеду, мне нравится этот бордово-красный собор и горы, обросшие дубовыми лесами», – говорил Гектор Павлович.
Беляны сейчас по Волге не ходят, но зато есть лодка-гулянка – такая, как на картине самого Баракки, чудом найденной в Германии. «“Лодка-гулянка” – это наше слово-пароль, она тоже может стать брендом. Волгу-то мы присвоить имеем право, – говорит Игорь. – Мы не хотим музеем быть. Мы хотим эти смыслы вскрывать, забивать, разрабатывать. Это нам интересно».
Или, например, «лимонария». Это как раз итальянское слово родом из Флоренции, по-русски это теплица, по-французски – оранжерея. «У нас есть прекрасная Изабелла Далла Раджионе, профессор университета города Перуджи. Она собирает старинные сорта и обещает воспроизвести у нас во дворе Флоренцию середины XIX века: с лимонами, лаврами, оливами... Если мы сделаем такую лимонарию, то будем проводить уроки физики, химии, фотосинтеза, чего угодно. Это будет наша витрина. Идёшь по улице, скрипит снег под ногами, падает, а тут раз – в два этажа стеклянная прекрасная лимонария».
Есть в Культурном центре и проект «Сувенирни» – настоящая многопрофильная мастерская: «Мы хотим показать, что не обязательно заваливать овраги и портить экологию останками домов. Всю разрушенную пристройку к дому, где была мастерская художника, мы хотим с помощью художников превратить в памятные частицы, – рассказывает директор культурного центра. – Например, сейчас мы открыли производство картин “Пожар Рима” из останков дома. Сажа из печей – это прекрасная краска, а кирпич – это пережжённая глина, то есть охра. Все охры – это земля, по сути дела: в Умбрии – земля цвета умбра, в Сиене – земля цвета сиена. А у нас земля цвета Баракки, поэтому у нас своя краска.
Волонтёры у дома Гектора Баракки. Фото: vk.com/baracchisaratovМы не можем похвастать тем, что богаты. Но зато мы знаем, как надо делать. Мы можем научить богатых. Надо же задать тон, моду».
«У меня позиция очень простая: я очень хочу оказаться в городе своего детства. Это был очень зелёный город, мне очень нравилась Волга, острова и тот старый Саратов, который я теперь хочу сохранить, – рассказывает сотрудник Культурного центра “Дом Гектора Баракки” журналист Алексей Голицын, председатель градозащитного совета при Саратовской областной думе. – Я хотел бы, чтобы “Дом Гектора Баракки” стал неким образцом того, как нужно поступать с культурным наследием».
Алексей Голицын. Фото: facebook.com/BaracchiSaratov«Если бы сработала программа “ветхое жилье”, а не охранный статус, то этого дома не было и здесь уже что-то было бы построено, жили бы люди, но огромного пласта истории мы бы лишились, – считает Игорь Сорокин. – Да, у нас ещё стоит дом в разрушенном состоянии, но мы уже доказали, что каждый дом ценен своей историей. И эту историю можно потом в бренд превратить. Потому что мы сейчас разрабатываем не историю Гектора Баракки, мы сейчас разрабатываем историю саратовской живописной традиции».
А по-сути, историю города, страны. Ведь за каждым домом – судьбы, чаще всего непростые, трагические или героические, но они не должны быть просто стёрты.
«Параллельно, чуть раньше, чем проект “Дом Гектора Баракки”, я занялся репрессированными саратовскими художниками, – рассказывает свою историю Алексей Голицын. – Это были как раз ученики Гектора Баракки, которые так или иначе пострадали от государства за свою… я даже не знаю, за что, просто за то, что они были. С точки зрения властей того периода, они приносили какой-то вред. Какой – очень сложно понять, я попытался это сделать, но главной моей целью было рассказать людям историю тех, о ком они ничего не знают. Если вы идёте мимо развалин, то нужно понимать, что у них есть бывший владелец. И, возможно, он был очень интересный человек.
У меня есть очень слабая надежда, что я смогу помочь вот этому месту, чтобы оно не исчезло, потому что, если бы не активность того же Сорокина, то приехал бы бульдозер. А средний срок уничтожения дома – примерно три дня (от его исходного состояния до голого места). У нас в Саратове около 1000 домов в программе по расселению и сносу.
А если этот “Дом Баракки” будет восстановлен, если рядом и внутри него возникнет некая культурная среда – не для извлечения прибыли, а та, где главным будет человеческое общение, то, наверное, люди поймут, что и их старые домики можно отремонтировать, привести в состояние, пригодное для жизни. И это будет гораздо более ценный объект недвижимости, чем какая-то новостройка на периферии. И дело-то не в новых трубах, а дело в том, что твоя бабушка тут жила, и, если хорошенько покопаться, то можно найти такие корни, о которых ты и не подозревал».
