– Александр Петрович, вы не только исследователь творчества, но и создатель народного музея. Когда и почему возник ваш интерес к писателю?
– Интерес к творчеству Павла Петровича возник у меня, как и, наверное, у всех, ещё в школе, причём первоначально заинтересовали даже не сами сказы, а фильм, снятый по их мотивам, – «Каменный цветок» режиссёра Александра Птушко, вышедший на экраны в далеком 1946 году. В 1980-х этот фильм – к слову, первая цветная отечественная картина – смотрелся ещё очень даже современно. Птушковские дивные подземные чертоги Хозяйки Медной горы нас действительно страшили опасностью и манили своими несметными богатствами. Впоследствии, воспитанные на лучших образцах советского кинематографа, мы легко видели разницу между нарисованным камнепадом и настоящим, между сгенерированным огнём и живым пламенем. Бажов очень точно её подмечал. Он как никто другой видел разницу между живым и инфернальным. По этому поводу мы зачастую вспоминаем одно из самых бажовских слов – «особица». Вот этой своей особицей он меня и зацепил. После очередного прочтения сказов далеко не в детском возрасте мне отчётливо стало ясно, что мы, уральцы, можем быть интересны, к примеру, только своими особенностями, своей непохожестью, ровно так же обстоит дело и с москвичами, питерцами... Впрочем, было и реальное событие, которое вызвало интерес к писателю, – это предложение о работе в городе Полевском, тогда меня пригласили в одну из крупных металлургических компаний в качестве пиарщика. В этом городе всё напоминает о Павле Петровиче. Посудите сами: в черте города находятся Думная гора, Азов-гора – та и другая многократно упоминаются в сказах, а ещё чаще там идёт речь о Гумешках, это также про Полевской, и Красная горка здесь, и речка Поскакуха, и много чего ещё из сказовых мест. Очутившись в Полевском, на родине сказов, я не имел ни малейшего шанса не углубиться в эту тему.
Историк и писатель Александр Федосов. Фото: пресс-служба издательства «Молодая гвардия»– Насколько сегодня изучен и популярен Бажов?
– Он недооценен! Это если говорить о популярности. Почему? Британцы популяризируют Толкиена, ровесника Бажова, тоже создавшего свой неповторимый мир, а какие средства в популяризацию писателя вкладываем мы? Боюсь, здесь нам совсем нечем похвалиться. Бажова сегодня не снимают, не ставят, а значит, и не раскрывают его новые сущности и смыслы. А ведь Бажов, как и любой великий, с годами только приобретает, обрастает, сохраняя свою современность. О справедливости этого суждения говорит и тот факт, что исследователей творчества Бажова довольно много.
– Какие документы вам помогли при работе над книгой? Бажов оставил дневники, воспоминания?
– В Объединённом музее писателей Урала делают очень много для популяризации бажовского наследия, изданы письма Бажова, увидело свет академическое издание «Малахитовой шкатулки» с комментариями – это поистине титанический труд. Дневников Бажов не вёл. Но мыслей своих, размышлений на бумаге он оставил довольно много. Большая часть – в его книгах. Безусловно, наследия этого хватит не на одно поколение исследователей.
– В детстве, слушая про Данилу-мастера и Серебряное копытце, думаешь, что автор никогда не покидал Урала и существовал в особом мифологическом времени в окружении гор и самоцветов. Бывший семинарист стал учителем, журналистом, писателем. А почему он поступил в духовное училище?
– Да, учителем Павел Петрович стал первостатейным, отдал этому делу более восемнадцати лет. Его любили ученики и ученицы, со многими он поддерживал самые тёплые отношения до последних дней жизни. Кстати, о популярности Бажова среди учениц. Как тут не вспомнить День белого цветка, праздник благотворительности. В этот день существовала традиция прикалывать маленькие белые цветочки на лацкан пиджака любимого преподавателя, и в конце дня Бажов походил на клумбу. А то обстоятельство, что в активе Бажова была семинария, говорит лишь о том, что образование он получил прекрасное. Давайте посмотрим, что представляла собой семинария в годы, когда в ней учился Бажов. Начнём с того, что эту же Пермскую духовную семинарию к тому времени окончили и известный русский писатель Дмитрий Мамин-Сибиряк, и изобретатель радио Александр Попов. В семинарии преподавали сразу несколько иностранных языков и даже медицинское дело и философию. К слову, о последней: в гимназиях такого предмета не было, а в семинарии был. По тем временам семинария давала далеко не только духовное образование. Из 22 предметов, преподаваемых в семинарии, 10 были светскими. А попал Бажов туда совершенно чудесным образом. Ведь он был заводским мальчиком, и даже не из города, а из заводского посёлка. Правда, сначала с отличием окончил духовное училище – за него не требовалось платы, а потом и в семинарию поступил. За неё тоже не нужно было платить, в отличие от гимназии, а это для весьма небогатой бажовской семьи было крайне важно.
– В семинарии Бажов был назначен хранителем тайной библиотеки. Что это за спецхран и чьи книги семинаристам не позволялось читать?
– Список запрещённых и нерекомендованных был невероятно обширен. В него книги и авторы попадали по-разному, иногда совсем не из-за своей политической неблагонадёжности, а скорее из-за неформатности, излишней, по мнению чиновников, вольности. К примеру, таким нерекомендованным был и Чехов. Кстати, именно благодаря запретности Бажов и его сокурсники собрали «тайную библиотеку».
– А кого читал сам Бажов, кто повлиял на его становление как писателя?
– Обожал Пушкина, Чехова. Здесь нужно сказать, что Антон Павлович несомненно стал на всю жизнь самым любимым писателем Павла Петровича. Читал и ценил Бажов Толстого, Мельникова-Печерского, Лескова, Мамина-Сибиряка. Кстати, очень много сделал для увековечивания памяти последнего.
Павел Петрович Бажов. Фото: общественное достояние– Бажов был коммунистом, но дважды был исключён из партии. Почему?
– Бажов был несомненно идейным коммунистом, членом партии отнюдь не из-за карьерных и конъюнктурных устремлений, а по совести. Бажов верил в идеалы Октября. Велик был для него и авторитет Ленина, чей портрет висел в его домашнем рабочем кабинете. Он встречался с большим количеством людей, причём самых разных, часто проявлял принципиальность, многим переходил дорогу. К примеру, Михаилу Кашеварову. Кашеваров – участник боёв Гражданской войны, работал сперва в милиции, а потом в архиве, представил Бажову рукопись «История Шадрина». Бажов, прочитав рукопись, не согласился на её выпуск, назвав «густо-черносотенной». Так Бажов получил злейшего и мстительного врага. Кашеваров досконально изучил биографию обидчика, и в результате родилось два доноса. Один – в 1934-м, другой – в 1937-м. Была партийная чистка, и Бажов дважды лишался партбилета. Бажова в обоих случаях в партии восстановили, имевшиеся выговоры за якобы приписку партийного стажа и троцкизм с Бажова сняли.
– Сказы «Малахитовой шкатулки», если посмотреть на годы, написаны в эпоху Большого террора. Репрессии коснулись семьи писателя?
– Да. В большей степени это касалось как раз второго доноса Кашеварова, сделанного в 1937 году. Тогда жизнь Бажова действительно висела на волоске.
– Как первые читатели восприняли «Малахитовую шкатулку»?
– Первая рецензия была разгромная. Но, по всей видимости, вмешались высшие силы. И здесь я говорю об Анне Караваевой (член правления СП СССР с 1934 года, а с 1938 года – член президиума СП СССР), о поэте Демьяне Бедном. Тогда они и многие другие оценили талант автора, его самобытность и посчитали своим долгом оказать ему самую серьёзную протекцию. К слову, Демьян Бедный настолько был впечатлён прочитанным, что использовал сборник Бажова «Малахитовая шкатулка» в своём творчестве. Он переписал стихами все четырнадцать сказов первого издания «Малахитовой шкатулки». Опираясь на особенности бажовской композиции книги, поэт связал их в одно произведение, назвав его «Горная порода. Эпопея».
– Какие награды имел писатель и о какой предпочитал молчать?
– Здесь можно рассказать о самой первой государственной награде, которую получил Павел Петрович. Речь идёт об ордене Станислава 3-й степени. Важно отметить, что награда эта, получи Бажов её чуть раньше, давала право на дворянство. Удостоился Бажов её как усердный благодетель. Был он в ту пору неизменным делопроизводителем и казначеем Общества вспомоществования воспитанницам Екатеринбургского духовного училища, причём все благодеяния свои Бажов делал совершенно без оплаты. Казалось бы, этим можно только гордиться, но Бажов предпочёл об этом забыть и не вспоминать до конца своей жизни. Оно и понятно: орден, девиз которого был «За веру, царя и Отечество», мог аукнуться самыми трагичными последствиями. Чего не скажешь о немногочисленных, но весьма статусных наградах Бажова военного времени. В 1943 году писатель был награждён Сталинской премией, а в 1944-м получил главный орден СССР – орден Ленина. Уже по окончании войны Бажова наградили медалью за доблестный труд в годы ВОВ.
П. П. Бажов (стоит справа) среди учениц Епархиального училища,1910 год. Фото: общественное достояние– Есть ли у Хозяйки Медной горы, бабки Синюшки, красавицы Золотой Волос и других волшебных персонажей бажовского мира фольклорные прототипы?
– Несомненно. К примеру, Хозяйка Медной горы имеет южные античные корни. Косвенным доказательством тому является решение инженера и государственного деятеля Василия Никитича Татищева клеймить полевскую медь знаком «Зеркальце Венеры». А Бажов был очень хорошо образован и, конечно, о решении Татищева, несмотря на то что это было за 150 лет до его рождения, знал хорошо и использовал этот факт для придания образу Хозяйки особых красок. Но здесь нужно принимать в расчёт, что очень много деталей Бажов взял и в региональном фольклоре. Можно вспомнить фольклор древних угров, их Йоли, Сорни-Экву и Золотую бабу. Ровно так же нужно воспринимать и башкирскую легенду-притчу о Золотом Волосе, она пересказана в одноимённом сказе П.П. Бажова. А вот легенда о бабке Синюшке носит скорее техногенный характер. В XVIII веке многие подмечали, что из брошенных на болоте, что вблизи посёлка Зюзельский, чудских крепей выходит сернистый газ. Он способен не только создать особую атмосферу, но и вызвать галлюцинации. Этот на первый взгляд совсем не сказочный фактор и лёг в основу истории о бабке Лукерье, Илье и, конечно, бабке или девке Синюшке, кому как больше нравится.
– На Торгово-промышленной выставке в Брюсселе в 1958 году Гран-при завоевали специально созданные для этой экспозиции духи «Каменный цветок», о которых сегодня помнят историки моды и парфюмеры. Когда Бажов-писатель получил признание, а образы его сказов вошли в моду и почему это произошло?
– В то время на экраны вышел фильм «Каменный цветок», он и способствовал появлению большого количества последователей творчества Павла Петровича – тех, кто уже в своих собственных художественных произведениях разовьёт и по-новому раскроет бажовские образы. Вы можете, к примеру, сегодня представить ситуацию, когда на русский фильм выстраиваются очереди в лучшие кинотеатры Парижа, Лондона, Токио, Нью-Йорка? А ведь с «Каменным цветком» так и было. Тогда все хотели посмотреть первый русский цветной фильм. Примерно в это же время по бажовским произведениям ставились спектакли, оперы, балеты и даже открывались фонтаны. Например, на ВДНХ в 1955 году открылся фонтан «Каменный цветок». Кстати, этот фонтан был и первым цветомузыкальным фонтаном нашей родины. Тогда же, в 1955 году, косметическая фирма «Новая заря» выпустила в виде малахитового цветка парфюм «Каменный цветок». Его выпускали ещё в 1990-х, но делать было всё сложнее и сложнее. Сказывалась дороговизна и нетехнологичность производства. Вот так аромат каменного цветка остался только в памяти. А ведь были времена, когда этот парфюм предпочитали и Любовь Орлова, и Тамара Макарова, и даже первая леди США Жаклин Кеннеди.
