Тамара Николаевна выходит под руку из дома. На вид ей около 80 лет. Я жду во дворе, мне сказали, что понадобится помощь. Молодая женщина Ксения и я ведём Тамару Николаевну до машины. Ксения – социальный координатор. Она красивая и широко улыбается. Машина стоит в 15 метрах от подъезда, мы втроём идем до неё около 3 минут, ведя Тамару под руки с двух сторон. Она не может подняться, чтобы сесть в машинное кресло. Минуты через две под слова «девочки, я не смогу» – мы сели. У Тамары болезнь Паркинсона, сильный тремор и тревожность. Она в расстегнутой синей старой куртке, зелёном шарфе и в очках с линзами толщиной почти в сантиметр. Тамара сразу запомнила мое имя, при этом на некоторое время забыв Ксению. Мы едем в Боткинскую больницу к офтальмологу по срочной записи с другого конца Москвы. Ксения объяснила, что у женщины всегда были проблемы со зрением, но на днях она позвонила и сказала, что ослепла. «Я вам купила пирожков: тут три с капустой и два сочника, – говорит Ксюша, – Василиса, покорми». Бабушка берет пирожок с капустой и начинает рассказывать про юность. Она сразу просветлела, у неё появились силы.
«Я столько раз в МГУ поступала, так на биофак хотела…и на исторический…во ВГИК тоже подавала, но мне сказали, что женщина там не выдержит…Я мечтала жить в доме рядом с МГУ, напротив китайского посольства (на улице Дружбы). Всё время ходила вокруг него. Когда на работу в садик ходила (как рассказала Тамара, она работала сторожем/уборщиком в ночную смену в детском саду), все время останавливалась у этого дома. Как-то раз я иду в садик, в юбочке такой…короткой…а там парень стоит…он меня хвать...Это был Алексей. Мой будущий муж. Я ему рассказала про этот дом и перед свадьбой нам дали квартиру там…представляете? Какое чудо…».
Я спрашиваю, хочет ли Тамара Николаевна попить, но бутылки с водой перед её лицом она не видит. После нескольких глотков бабушка начинает вспоминать истории о любимых церквях и иконах.
«Жировицкая…Жировицкая Божья Матерь…знаешь такую? У храма с этой иконой я родилась. Под Брянском. Пощупово знаешь? Там Иоанно-Богословский монастырь. Рядом еще Есенин родился». Женщина рассказала, что уже давно пишет стихи и сейчас тоже. Через полтора часа мы добираемся до больницы. Ксении надо пойти оформить документы, именно на то время, пока её нет рядом с Тамарой Николаевной, нужна моя помощь. Просто побыть рядом. У нее повышенная тревожность. Видно, что успокаивается только тогда, когда забывает о настоящем. Ксюши нет около получаса. Всё это время я задавала вопросы о юности: о паломничествах, о священниках, о друзьях, об университете. Последовательных ответов услышать не удалось.
«Никого у меня не осталось. Дочь умерла полгода назад». Спрашиваю про сына, с которым она живет. Тамара не ответила и отвернулась. Она о нём не говорит. Иногда бабушка звонит Ксюше с просьбой покормить её. «Так устанешь – верить перехочешь», – произносит Тамара Николаевна и засыпает на минутку.
Фото: Inga Seliverstova/PexelsКак только мы вышли из машины, она будто забыла, кто мы и где мы. У входа в больницу нам пришлось попрощаться: из-за коронавирусных мер внутрь пускают только с одним сопровождающим. Мне кажется, она даже не поняла, что я ушла. Сидя в коляске, дрожа, забыв меня, Тамара уехала с Ксюшей в отделение экстренной помощи.
После Ксюша рассказала мне, что поход к офтальмологу оказался на редкость хорошим.
«Я давно не встречала такого трепетного отношения в больнице, особенно в отделении неотложной помощи. Нас принимали около часа, причём целых два врача, так как первый врач не был уверен с диагнозом. Выяснилось, что диагноза два: в одном глазу давняя инфекция, а во втором глаукома. Ей сделали укол, причём так аккуратно, что Тамара Николаевна не поняла, что он вообще был. Прописали лекарства и попросили привезти Тамару ещё раз – есть подозрение на отслойку сетчатки».
Тамара Николаевна принимает нужные лекарства. Ксения планирует плановое обследование в неврологическом центре, которое Тамаре необходимо.
Первая встреча
Ксюша помогает Тамаре в течение полугода. Причина их Александровной знакомства – просьба отвезти её на могилу к дочери. С тех пор социальный координатор Ксюша рядом. Ксения похожа на официальную внучку, только ей она стала по своей воле. Она помогает во всём.
Тамара Николаевна очень горевала по своей дочке. Она мечтала съездить к ней на могилу. Соседка посоветовала ей позвонить в АНО «СВОД», которая сотрудничает с фондом «Жить вместе». Социальный координатор Ксения спланировала поездку волонтёров «СВОДа» и Тамары на кладбище к дочке, чему Тамара Николаевна была очень рада. Однако после выезда команды социальных координаторов на дом к Тамаре Николаевне стало понятно, что пожилой женщине требуется профессиональная помощь на постоянной основе, поэтому после этого Ксюша стала завсегдатаем в жизни Тамары. Тамара живет не одна, а с сыном и его семьей в одной квартире. Социальный координатор понял, что человек почти не ел горячей еды, а ещё необходимо было помочь ей с наведением порядка в комнате. Тамара Николаевна не знала, что часть лекарств положены ей бесплатно. Женщина тяжело больна и тотально одинока. После смерти дочери состояние сильно ухудшилось.
Ксюша приезжает к Тамаре Николаевне 2 раза в месяц. Часто Ксюша ездит вместе со своей маленькой дочкой, которой на момент их первой встречи было всего 7 месяцев. Но помощь оказывается не только когда координатор приезжает. Есть постоянные телефонные разговоры. Иногда, чтобы попросить привезти горячей еды, а иногда просто, чтобы немного поговорить и понять, что тебя кто-то слышит. До нынешнего момента эта пара успела многое сделать вместе. Благодаря помощи социального координатора и созданному «маршруту помощи» наладился прием горячей пищи, была оказана помощь в проведении дезинсекции, наладилась связь с соцработником. Также получилось съездить к офтальмологу (с чего и начался рассказ) и сейчас планируются дальнейшие обследования. Ксюша переписала Тамаре Николаевне все телефонные контакты из старой книжки в новую. Большими черными цифрами. Они даже планируют выпустить третий сборник Тамариных стихов, ведь два первых были опубликованы в годы её расцвета.
Фото: Eduardo Barrios/Unsplash«Полной ясности не будет никогда»
Специфика работы социального координатора заключается в профессиональном неравнодушии. Как правило, социальная помощь в России подразумевает или высокую квалификацию, или горячее сердце. Зачастую люди, которые хотят помочь, занимаются благотворительностью или волонтёрством, но не имеют нужных навыков, которые бы могли позволить человеку делать доброе дело на высоком уровне и при этом не перегореть. Социальная работа предполагает профессионализм, а христианская этика – любовь. Создатели программы обучения для социальных координаторов: СФИ, благотворительные фонды «Старость в радость», «Вера», Центр лечебной педагогики соединили два важных звена, создавая новую профессию. Социальный координатор может выбрать, кому именно он будет помогать: пожилым людям, паллиативным больным, взрослым с психическими (ментальными) нарушениями. Главная задача координатора – поставить человека на ноги, сделать его жизнь более счастливой – так, чтобы он как можно дольше мог жить самостоятельно.
Когда в 2019 году Ксюша пошла учиться на социального координатора, её младшему сыну было 4 года, но это никого не остановило. Один из любимых курсов Ксении в программе подготовки Свято-Филаретовского института – это «Модель работы со случаем», который ведет Ольга Шалковская, выпускница совместной программы «Шанинки» и Манчестерского университета.
– Специфика работы социального координатора заключается в том, что в ней нет алгоритма. Каждое новое дело уникально – каждый раз как в первый раз, – рассказывает Ксения. – С одной стороны, нужно быть очень чутким и внимательным, действуя не по шаблонам, а с другой – иметь силы не перенимать боль и страдания на себя. У этого предмета даже был девиз: «Полной ясности не будет никогда, привыкай действовать в условиях частичной неопределенности». Думается, что помощь таких социальных координаторов, умеющих преодолевать неопределённость, в современной России имеет все шансы быть очень востребованной.
