Православие и активизм 

К чему Русской церкви супрематический крест?

Фото: shutterstock

Фото: shutterstock

Церковь часто упрекают в том, что она нерасторопна и анахронична, утверждает нечто устаревшее. Упрёк этот звучит триста лет, с эпохи Просвещения, и сам к началу XX века уже слишком устарел: религиозно-философское возрождение обновило не только представление мира о христианстве и церкви, но и о самом этом мире и человеке. Два собора Восточной и Западной церквей – Великий Московский 1917–1918 годов и Второй Ватиканский 1962–1965 – стали настоящим явлением Святого Духа, радикально обновившим жизнь церкви.

Но вот мы снова как будто чувствуем справедливость этого упрёка, что христианство отстаёт от времени. Всё больше людей сегодня не в церкви ищут свои ответы на главные вопросы жизни: кто есть человек, в чём его призвание и счастье, в чём перспектива человечества, где место веры, знания и доброго дела в мире?

Священник Георгий Кочетков на фестивале Преображенские встречи. Фото: Станислава Новгородцева

Однако как только христиане начинают соревноваться в достоинствах с миром сим, кто правее, сильнее, добрее, умнее и проч., – они либо оказываются в отстающих, либо впадают в какой-то нелепый активизм и идут наперекор всякому здравому смыслу. Как правило, это оборачивается борьбой с какой-то театральной постановкой, выставкой, фильмом, либо вообще не заслуживающими внимания, либо неплохими, но совершенно не понятыми, как это случилось с фильмом Скорсезе «Последнее искушение Христа».

Активисты от имени православия борются то с разными видами современного искусства, то с сексуальной распущенностью, а то и с такой бедой, как аборты, но неизменно это не служит добром ни искусству, ни нравственности, ни жертвам абортов. И сами борцы, кажется, не становятся ближе к Богу и не укрепляют церкви как братства и дружества во Христе, выставляя её скорее некой протестной организацией, которая утомляет окружающих занудливыми и даже агрессивными назиданиями. Больше всего «православный» активизм вредит, конечно, православию, ложно показывая церковь неспособной к диалогу с кем бы то ни было.

Между тем Церковь призвана быть местом мирного собирания людей. Недавним примером такого диалога может послужить наш фестиваль «Преображенские встречи. Время мира», прошедший в Москве на минувшей неделе. Уже пятый год наше Преображенское братство собирает самых разных людей – православных, неправославных, атеистов, – чтобы вместе искать ответы на трудные вызовы времени. Где-то и спорить, где-то собираться вместе на общее дело или просто вместе петь или смотреть кино.

Фестиваль Преображенские встречи. Сокольники, 2019 год. Фото: Евгений Гурко

Поэтому мне странно слышать от одних упреки, что мы не критикуем церковное начальство или не ругаем правительство, а от сотрудницы отдела внутренней политики администрации президента, критикующей давно вышедшую из братства Оксану Иванову, – что мы «псевдомиссионерски» собираем всех в нашу «общину», где процветает культ какого-то настоятеля (видимо, меня). Вряд ли верующего человека может смутить «супрематический крест» Покраса Лампаса, как и вообще стрит-арт. По-моему, это скорее повод для разговора и о вере, и о церкви, и об искусстве, и о человеке, потому что крест – это о человеке, о его судьбе, подлинной, трагической и творчески напряженной.

Нетрудно найти в этом мире, а особенно в нашей разорённой стране, что покритиковать. Труднее открыть реальные созидательные пути, которые объединяют людей не ради славы, власти или богатства, а ради самих этих людей, устройства их жизни, внутренней и внешней. Сфера отношений людей с Богом и друг с другом, то есть сфера духа, – это сфера наибольшего «сопротивления материала», она не возделывается средствами масс-медиа или политики, а требует диалога и живого общения, мирного поиска взаимопонимания, уважения к другому и борьбы за его достоинство. Как бы хотелось, чтобы эта позиция церкви стала понятна всем.

Материал подготовил Олег Глаголев

Читайте также