В апреле 2022 года по России разлетелись новости о пожарах в Сибири. На самом деле лесные пожары в этом районе бушуют уже с начала года. Федеральное агентство лесного хозяйства публикует сводный отчёт о лесных пожарах, благодаря которому хорошо видно, что с начала 2022 года лидером по объёму территорий, пройденных огнём, является Сибирский федеральный округ: всего 1 827 825 гектаров по состоянию на 20 апреля 2022 года. Масштаб пожара такой силы, что дым достиг территории соседнего государства – столицу Монголии Улан-Батор.
В тушении пожаров задействованы 4 278 человек, 968 единиц техники, 18 воздушных судов. Не обошлось и без происшествий: один из вертолётов, привлечённых для тушения пожаров, совершил жёсткую посадку на аэродроме Забайкальского края: один человек погиб, шесть пострадало. Официальной причиной пожаров власти назвали человеческий фактор. На территориях Сибири введён противопожарный режим: посещать лес запрещается, нельзя жечь костры. Меры необходимые, но неэффективные – не перестают появляться сообщения о том, как снова загораются дома и автомобили.
Главное управление по Омской области МЧС России опубликовало интересную статистику. В диаграмме, где сравнивается количество лесных пожаров с начала пожароопасного периода за 10 лет, видно, что пожары в 2020-м и 2021 году сравнимы не с самыми благоприятными периодами – 2012-м и 2014 годом. В 2014 году было уничтожено рекордное количество лесных массивов.
Фото: 55.mchs.gov.ruЧтобы разобраться, как сейчас справляются с лесными пожарами государственные службы и действительно ли полыхающие деревья – вина исключительно человека, мы поговорили с экс-руководителем проекта лесной программы Гринпис, в настоящее время независимым экспертом по вопросам профилактики и тушения ландшафтных пожаров Антоном Бенеславским.
– Как часто случаются пожары и какие потери в результате мы несём?
– Пожары случаются каждый год. Прошлый год был рекордным – в плохом смысле слова. Но даже тогда, когда масштабы не кажутся большими, всё равно потери существенные. Здесь важно различать, что «пройденное» огнём и то, что гибнет от огня, – это разные цифры. Гибнет леса после пожара всегда меньше, чем пройдено огнём, поскольку лес способен выжить после низового слабого пожара. Уничтожение деревьев происходит в основном тогда, когда пожары высокой интенсивности верховые либо когда лес повреждён пожаром и просто вырубается после. В любом случае пожары являются важным фактором сокращения лесов: недавние исследования показывают: треть всех мировых потерь лесов за последние 19 лет произошла вследствие пожаров.
– Какое время считается самым опасным для возгораний в лесах?
– Есть понятие «пожарный сезон» – та часть года, когда условия погоды такие, что пожар может возникнуть с большей вероятностью. Россия – страна большая, много климатических регионов, поэтому может круглый год гореть. Но если в общем выделять, то опасным считается период с февраля и по ноябрь. Особенно весной риск возгорания высок из-за многочисленных выжиганий сухой растительности. Следующий пик – с июля по август.
– Есть ли экономические подсчёты: сколько государство теряет, когда сгорает лес?
– Есть, но прежде чем таким подсчётам безоговорочно доверять, стоит отметить, что подсчёт ущерба от пожара производится довольно странно. Например, древесина считается по цене кругляка, то есть самого примитивного лесного продукта. А ведь к потерям при пожаре надо относить не просто потерю древесины, но и затраты на тушение лесных пожаров, а это большие суммы.
Анализ Счётной палаты показывает, что затраты только на 101 воздушную перевозку в целях санитарно-авиационной эвакуации превышают 307 млн рублей. Помимо затрат на активные действия, способствующие тушению, денежные средства уходят на аренду авиационных подразделений МЧС, также к расходам относится и простой авиационной техники, если по разным причинам её нельзя эксплуатировать. В анализе Счётной палаты написано, что 8 месяцев хранения неэксплуатируемого самолёта АН-148 обходится в сумму, превышающую полмиллиона рублей.
Антон Бенеславский. Фото: из личного архива МЧС в открытом докладе за 2020 год указало, что сумма прямого материального ущерба от пожаров в стране составляет 20 876,3 миллиона рублей.
В 2021 году была попытка собрать сведения о том, сколько стоит потушить 1 гектар леса. Нехитрыми математическими вычислениями пришли к сумме 37 тысяч рублей за один гектар. Сам губернатор Красноярского края на совещании указал, что в 2021 году на тушение пожаров в лесу ушло 350 миллионов рублей.
Ну и, конечно, ущерб от лесных пожаров – это не просто прямые потери, а нанесение изменения климату в перспективе. Например, сажа от пожаров способствует глобальному потеплению, может начаться опустынивание.
Дабо Гуан – ведущий автор исследований по потерям после лесных пожаров, отмечает: «Оценка потери только физической инфраструктуры важна, но является неполной картиной. Пожары – это влияние на людей, которые живут далеко, это нарушение цепочек поставок».
– Как тушат пожары и насколько эффективна эта система?
– Леса – это федеральная собственность, поэтому занимается ею Министерство природы РФ. Отсюда следующая логика в системе тушения.
Первая линия обороны от лесных пожаров – лесничие. Но в России у лесничих маленькие зарплаты, и количество их сократили, а бюрократических обязанностей им добавили. Следовательно, эта линия обороны провалена.
Вторая линия обороны – авиалесохрана. Это служба, которая создана ещё во времена СССР. Она занималась выявление пожаров и забросом специалистов для тушения при возгораниях с использованием авиации. Специалисты, которые там работают, – это сотрудники Министерства природных ресурсов. Работают отрядами и за небольшие деньги. Общее финансирование недостаточное.
Министерство чрезвычайных ситуаций вступает тогда, когда пожар становится катастрофой. МЧС создаёт штабы и берёт на себя контроль. Вся современная авиация сосредоточена в руках МЧС, но, к сожалению, использование её из-за незнания специфики лесных пожаров часто оказывается игрой на телевизор.
Сотрудники МЧС, которые тушат пожары в населённых пунктах, не подготовлены к работе на лесных пожарах. У городских пожарных своя специфика. Посылать их на лесной пожар неэффективно, равно как и лесника отправить в горящий дом – эффект невысокий.
– В идеале: лесники, которые разбираются в лесных пожарах, должны хорошо оплачиваться и их должно быть больше, а Авиалесоохрану надо больше снабдить инструментами для тушения, так?
– Примерно так. То, что надо платить, – это основное. И это рискованная профессия. Предполагается ту современную авиатехнику, которая есть в ведении МЧС, передать в ведение Авиалесоохраны. У них большой опыт и лучшие знания, но работают они на старой технике.
Фото: Олег Харсеев/КоммерсантъСейчас непосредственно современная техника вроде беспилотных летательных аппаратов с автоматической системой управления, самолёты АН-3Т находятся именно в ведении МЧС.
– Почему сейчас горит Сибирь?
– Ну, с системой мы уже разобрались. Далее стоит отметить, что у нас безалаберное ведение хозяйства. У нас очень много леса заготавливают в ценных и диких территориях с точки зрения климата и биоразнообразия, открывая тем самым их для пожаров.
Малонарушенные лесные территории или не горят в принципе, как, например, еловая тайга (слишком сырая), либо горят раз в несколько десятилетий. Но человек вторгается и ослабляет систему: дороги, электричество, сжигание порубочных остатков после вырубок, прокладка линий электропередач. Экосистемы стали уязвимыми для пожаров.
Беда также в том, что у нас сохранились огневые практики хозяйствования.
– Как вы оцениваете ситуацию – эффективна ли борьба с пожарами сейчас?
– Сложно оценить адекватность. Но в целом могу отметить общую тенденцию. Если стараться занижать цифры пожаров, как это могут делать региональные и местные органы власти, чтобы не получить «по шапке», то будет выделяться меньше техники, чем нужно на самом деле.
– Ваша первая профессия – юрист. Не могу не спросить, поскольку пожар – это ещё и человеческие жертвы: на какие компенсации пострадавшие могут рассчитывать?
– Чтобы получить компенсацию от государства, нужно сгореть человеку или имуществу. Ну или есть страховые выплаты: тогда нужно, чтобы имущество было застраховано. В Хакасии, например, после пожаров 2015 года отстраивали дома для погорельцев. Это было при мне.
Что касается людей, которые в городах страдают от вдыхания дыма, есть проблема: это провоцирует болезни разного рода. Есть последствия пожара, но доказать это очень сложно, соответственно, людям ничего от государства получить не светит.
