Разобрали на кирпич

Вид на Балтийскую Косу из Балтийска – ближайшего населенного пункта, находящегося на материке

Паром из города Балтийска – единственная связь российской части Косы с материком. Он ходит пять раз в сутки, начиная с 6 утра. Время в пути составляет около 15 минут. Иногда сообщение прекращается в шторм, и можно застрять на Балтийской Косе на неделю, а то и больше. Это большая проблема для тех, кто работает на материке

Ирина Павлушенко, 84 года. Приехала на Балтийскую Косу из Ростовской области в числе первых переселенцев. Вспоминает, что первый год был голодным, пока новые жители Косы не посеяли пшеницу и не собрали первый урожай. Ирина Георгиевна была среди них. Всю жизнь Павлушенко проработала на аэродроме кухаркой. Муж умер, а дети уехали в Центральную часть России. Несколько лет назад женщина перенесла инсульт. С тех пор она не может говорить, но активно жестикулирует и повторяет «ко-ко-ко» – единственные звуки, которые оставила ей болезнь. Ирина Павлушенко – последний живой переселенец первой волны. На вопрос о состоянии Косы в наши дни женщина обречённо машет рукой. По словам её соседки, сейчас Ирина Георгиевна почти не выходит из дома

Самый длинный пирс Косы начинается от развалин немецкого Западного форта. Он превратился в руины на глазах нынешнего поколения жителей Косы

Руины Западного форта, построенного в 1869 году. Когда в 1934-м здесь приступили к сооружению военного аэродрома для Люфтваффе, форт был в отличном состоянии, поэтому его использовали как административное здание и при немцах, и в советское время. При строительстве форта использовали клинкерный кирпич, который обладает повышенной прочностью, впитывает мало воды и меньше разрушается от перепадов температур. В постсоветские годы ценный кирпич привлёк внимание вандалов, и здание постепенно разобрали. В 2007 году форт был объявлен объектом культурного наследия Калининградской области, но на практике это ничего не изменило

Жилой фонд в окрестностях аэродрома «Нойтиф» – это перестроенные довоенные немецкие коттеджи, пришедшие за последние годы в довольно плачевное состояние. В основном такие дома населяют пенсионеры[

Танцующий лес на берегу Балтики

Светлана Курлова, 80 лет. Муж Светланы Карловны (его фотографию женщина держит в руках) был моряком. На Косу он попал по распределению и остался здесь на всю жизнь. В 1959 году он привёз из Майкопа молодую жену, впоследствии сюда перебралась и её сестра. Ехать в незнакомое место Светлана Карловна не боялась: ей обещали место в медсанчасти при аэродроме «Нойтиф», где она и проработала с 1959-го по 1994 год. Со временем муж захотел вернуться в Майкоп, вспоминает Светлана Карловна, но она отвечала, что и сама не знает, где её родина. Теперь уезжать уже поздно: тут, на Балтийской Косе, похоронены и сестра, и муж – замечает женщина и вдруг начинает плакать, вспоминая роды, которые принимала однажды в медсанчасти. Говорит: хороший мальчишка родился, но сгорел в полтора года, когда мать пьяная была. Сейчас вспоминать это страшно, рассказывает Светлана Карловна, ведь «некоторых переселение сломало»

Фотография в одном из домов старожилов. Внуки уехали на материк в поисках лучшей жизни

Доска почёта в местном Доме культуры

Дети играют во дворе около жилого комплекса

Основным занятием на Балтийской Косе является рыбный промысел. «Туман» – один из немногих бортов, выходящих на промысел в прибрежных водах Косы. Судно пришвартовано во льдах у причала

Моторные лодки готовятся к выходу в море, рыбаки все тщательно проверяют, несмотря на то, что это прибрежные воды — низкие температуры и непредсказумеая Балтика могут внести свои коррективы

Владимир Гришин, 86 лет. Уроженец Украинской ССР, в 1950 году был призван в армию, служил на аэродроме «Нойтиф», да так и остался на Косе: встретил здесь будущую жену, потом родилась дочь. Владимир Михайлович охотно рассказывает о «Нойтифе», главном военном объекте Косы, где он 34 года прослужил радиотелеграфистом. Говорит, что тогда он чувствовал себя нужным: «регулировал вылеты, сажал борты». На глазах Гришина аэродром пришёл в упадок, его разобрали на металлолом и кирпич. Жена умерла. Сейчас Владимир Михайлович старается не выходить на улицу, чтобы не видеть разрухи. Дочь радиотелеграфиста живёт на Косе, работает в местном магазине, а по выходным, если позволяет погода, ловит янтарь

Команда рыболовецкого судна «Туман» – бывшие военные, служившие на аэродроме «Нойтиф» близ Балтийска (до 1946 года – Пиллау), закрытом вскоре после распада СССР. Кроме рыболовецкого и янтарного промыслов, другой «мужской» работы на Косе не найти

Салака. Удачным приловом (на который, собственно, и рассчитывают рыбаки) считается угорь: его промысел нелегален, однако на рынке он ценится значительно выше салаки

Рыбаки разгружают сети. В этот день им удалось провести в море только шесть часов: как только поднимается ветер, судно возвращается к причалу

Владимир Петров, 77 лет. Попал на Косу призывником в 1953 году и прослужил в военной авиации около 20 лет. Владимир Никанорович задаёт фотографу много вопросов. Он очень подозрителен и избегает деталей: боится ненароком выдать военную тайну. Говорит только, что его жизнь – в небе. Когда вышел на пенсию, смотрел, как летают другие, и жизнь продолжалась, а после закрытия аэродрома «из жизни что-то вырвали». Внуки выросли и уехали с Косы. Сейчас у Владимира Никаноровича осталась только стена, увешанная фотографиями родственников, и воспоминания о полётах

Установка котлов в прибрежных водах. Котлы представляют собой ряд длинных кольев, которые вгоняют в дно, а между ними натягивают сеть

Анна Обухова, 81 год. Анна Михайловна родом из Ростова. Приехала вслед за мужем, которого отправили служить на Косу: «всё продала» и переселилась в незнакомое место. Сначала работала в госпитале в Балтийске сестрой-хозяйкой, в 1974 году перевелась на Косу, чтобы жить вместе с мужем. На Косе работала в пекарне при аэродроме, оставшейся от немцев в прекрасном состоянии. Тесто месили вручную, вспоминает Анна Михайловна. Хлеб получался такой вкусный, что иногда приходили заказы из Москвы. Сейчас от пекарни не осталось даже развалин: здание разобрали на кирпич после закрытия аэродрома. Муж Анны Михайловны умер – говорит, что «потух» без работы

Заброшенные ангары аэродрома «Нойтиф». Аэродром был сдан в эксплуатацию к началу Второй мировой – в 1939 году. Несмотря на ожесточённые бои за Балтийскую Косу, в которых погибли около 35 тысяч солдат Вермахта, сам аэродром почти не пострадал и с 1947 года использовался уже советскими военными. Всего на базе было три огромных бетонных ангара для самолётов (100 х 30 м) и два металлических – для другой техники. После ухода военных требующие постоянного ухода сооружения стали проседать, крыши дали течь, к ангарам потянулись сборщики металлолома. При этом все местные жители ещё с советских времен усвоили, что даже прикасаться к бывшим военным объектам строго запрещено, а вывезти металл с Косы можно только на пароме, где всегда дежурят сотрудники правоохранительных органов. Ангары аэродрома Нойтиф считаются опасным местом по причине аварийного состояния: крыша и стены могут рухнуть в любой момент. Когда-то здесь стояли гидросамолеты Catalina, которые в СССР выпускали по лицензии союзников, позднее – самолеты-амфибии «Бе-6»

Выгрузка якоря после возвращения из моря

Если рыбаки ждут штиля, то охотникам за янтарём требуется шторм: тогда янтарь прибивает к берегу и его можно вылавливать с помощью сачка. Месторождение янтаря у берегов Калининградской области считается самым богатым в мире. На Косе янтарь ловят все: дети и старики, мужчины и женщины. Когда начинается шторм, все местные хватают сачки и буквально бегут к берегу. Интересный факт: когда Коса принадлежала Тевтонскому ордену, законы были строже. Тех, кто попадался на ловле янтаря, вешали прямо на берегу. Температура воздуха – около 8° по Цельсию. Вода, естественно, холоднее. Чтобы уйти с хорошим уловом, янтарщику нужно провести в прибрежных волнах минимум три-четыре часа. В морском мусоре и прибрежных водах в основном попадаются совсем маленькие кусочки янтаря. Хорошим считается кусок весом пять-восемь граммов; его можно продать туристам или в сувенирные мастерские. В Калининградской области работает не менее тысячи таких мастерских. Опытные ловцы умеют разглядеть янтарь через толщу воды — он немного светится. Ночью эта задача упрощается: с помощью ультрафиолетовых фонариков янтарщики подсвечивают воду, а окаменелая смола отражает лучи. Стоять в воде приходится подолгу, поэтому надо защищаться от холода. Янтарщики постарше просто одеваются потеплее и работают в резиновых сапогах. Те, кто помоложе, используют современные гидрокостюмы. Счастье янтарщика – наловить за день килограмм янтаря. Такое, конечно, случается крайне редко и считается истинным везением

Интерьер жилого корпуса одной из воинских частей, обслуживавших аэродром «Нойтиф». На стенах сохранились популярные в 1980-х фотообои. В 1990-х пустующие корпуса привлекали бездомных и наркозависимых

Взлётно-посадочная полоса, «Нойтиф». В последнее время её облюбовали приезжие любители дрифта, которые оценили удобство аэродрома для ночных заездов. Кроме дрифтёров здесь можно встретить охотников за высокопрочными бетонными плитами, которые разбирают и вывозят покрытие взлётной полосы: это прекрасный строительный материал