Planeta.ru и всё, что на ней происходит

– Вы рассказывали о том, что являетесь меценатом у себя в деревне. Каково это чувствовать себя меценатом в России XXI века? 

– Меценат – это не значит, что у тебя очень много денег и ты должен отдавать что-то лишнее. Меценатом может стать каждый. Ты можешь просто улицу убирать. Вот просто нравится тебе, условно говоря, это делать. Ты хочешь, чтобы не только к твоему дому вела чистая улица, но и к другим. Можешь сам лопатой, можешь за скромные деньги нанять грейдер, трактор и тому подобное. Но ты уже меценатствуешь, ты уже помогаешь. Ты взял это под свой контроль. И это круто. Люди сначала не понимают, потом они начинают этим пользоваться, потом говорят: «Вау, круто, а что – так можно было?». Ну да, можно было. И на самом деле недорого. И условно жить же лучше стало? Лучше. То есть ты как-то начинаешь вовлекать других в эту историю. В общем, есть разные уровни меценатства. Можно просто дать кому-то деньги – и он условно будет танцевать с балетами по всей Европе, а можно взять отдельную ячейку общества – ну деревню, допустим. И потом в конце концов в эту деревню начинают приезжать люди из города рядом и пользоваться пляжем, скамеечками, беседочками. И становится интересно. Ты аккуратно везде развешиваешь объявления: ребята, давайте не будем мусорить. Воспитательную какую-то беседу проводишь. И смотришь – они уже после себя убирать начинают, ничего не ломают, в пьяном угаре не носятся на квадроциклах или мопедах. То есть ты пространство вокруг себя создаёшь.

– Мы недавно в наших «Хранителях маяка» выпустили большое интервью с Андреем Кочетковым – основателем «Том Сойер Феста», который действовал в той же логике: он вовлекал других, и теперь по всей стране распространяется независимое децентрализованное движение по восстановлению старинной застройки. Именно по восстановлению – они не могут полностью дом отреставрировать, но могут сделать так, чтобы он стоял красивый, радовал глаз и при этом не исчезал с улиц города. Но что делать, если человек не хочет вовлекаться и – более того – продолжает настаивать, что у него своё видение этого мира?

– Можно долго бороться с фриками в подъезде: «Я не буду скидываться на домофон, ЖКХ слишком дорогое, я не буду за него платить, пусть всем отключат». Этого каждый в своей жизни хлебнул. Что делать? Да дело своё делать – и всё. Если будешь отвлекаться на всю эту ерунду – просто не добьёшься того, чего ты хочешь. Понравиться всем и делать что-то, что устроило бы всех, невозможно. Ты не червонец, чтобы всем нравиться. Но есть определённая валовая история, которая в общей массе работает. Делаем то, что делаем. Потом рано или поздно, я вам клянусь, люди начинают меняться, находясь в каком-либо обществе, начинают под него подстраиваться. Это как воспитание. Вообще, в принципе, вся эта история – это, конечно, насилие. Даже воспитание и образование – это насилие. То есть ты всё равно должен какую-то маленькую сущность – ребёнка – переломить. Говоришь: «Тебе это нужно, ты сейчас это не ценишь, но потом оценишь». Это не я придумал – века ушли на то, чтобы люди это поняли. При любом начинании какая-то Баба Яга против. Ну, против, о^,кей, сиди там у себя за забором. Но рано или поздно ты начнёшь участвовать и герань там у себя вырастишь.

– Тогда вернёмся на нашу планету. Преодолеть барьер общественного недоверия, сказать людям: вы вложите деньги, а что получится – пока ещё неизвестно, но будем очень стараться, это очень трудная задача. Вы работаете уже 12 лет. За это время в инвестиции вложены миллиарды. Наверняка вы оценивали ваших конкурентов. Можно ли сказать на сегодняшний день, что у русского краудфандинга есть какие-то свои национальные особенности?

– Конечно! У нас вообще всё не так, как за рубежом. Мы честно изобрели велосипед, то есть мы создали свою площадку, не оглядываясь ни на кого. Мы её придумали сами и только потом узнали, что есть какие-то мировые практики, с нами одновременно запустившиеся, и у них гораздо большие показатели. Но там почва немножко другая, финансовый достаток другой. И вот здесь как раз и было различие. Мы поняли, что здесь вообще другой подход должен быть, чтобы людей вовлекать. Мы же с вами провели, скажем так, непростые последние лет 50. Это я уже округляю вместе с перестроечными. Я, страшно сказать, видел и то и другое. И на самом деле это не очень удобный возраст. Я не знаю, как надо, я знаю, как не надо. Конечно, есть определённая своя изюминка у российского менталитета. Я не говорю – у русского человека, ни коем случае не выделяю какую-то национальность. Но люди, живущие здесь, с молоком матери, с кровью что-то впитали, они/мы по-другому ко всему относимся. И здесь самое главное – доказать, что на собранные средства ты реально что-то сделал, прям реально отчитаться. В мировой практике к этому относятся в большей степени не как к инвестиции: получилось – хорошо, не получилось – не страшно. Здесь, если люди приходят во что-то, они реально заинтересованы. Они топят за то, во вложили свой рубль, они реально за этим следят. И пока не получат того, что им было обещано, в том качестве, в каком это было обещано, они с тебя не слезут, пока ты это всё не выполнишь. Но когда ты это выполнил, начинается такое доверие, что с тобой готовы во все тяжкие: они пойдут с тобой во второй проект, в третий. Нашему менталитету нужно, чтобы был лидер, который скажет: «Я сделаю, я возьмусь, я знаю как. Мне просто нужна финансовая поддержка, потому что я не один в поле воин. Но я возглавлю. Я князь Игорь, я пошёл и сделал». А ещё любят сервис. Мы же на самом деле по развитию своему, особенно в IT (а мы уже стали IT-компанией, я знаю, что говорю), по решениям – лучшие в мире. Это правда. И в любом секторе практически – от госуслуг до доставки еды. И сервис внутри нашей компании тоже имеет место быть. И автор, который хочет им воспользоваться, хочет сделать максимально минимальное количество усилий для того, чтобы что-то реализовать, чтобы начать собирать деньги. Как я буду доставлять? Как я буду производить эти лоты? И так далее. И когда мы столкнулись с этим запросом – мы начали помогать авторам что-то создавать: выпускать виниловые пластинки, диски, мерчендайз какой-то шить. Чтобы автор меньше думал на тему – где. Чтобы он не бегал со словами: я тут пообещал чего-то, а как это сделать? В мире подобных историй мало. Их нет практически. С другой стороны, пользователь, который поддерживает, должен знать, как ему это доставят: надо отдельно связываться с автором, получать на какой-то точке самовывоза или как-то ещё. А здесь всё на площадке происходит. 

– Получается целая планета, в общем-то. Экосистема.

– Экосистема, да. Наконец-то мы к этому приходим. Мы в этом году, я надеюсь, всё это представим широкой публике. Будем позиционировать себя не крауд-площадкой, а чем-то большим.

– А какие вы видите перспективы объединения людей на добром и хорошем?

– Если бы я этого объединения не видел, я бы вообще всё это не начинал. Мы уже в прошлый раз говорили о том, что заставляет вообще двигать это всё, проталкивать в том числе на верхах (кстати, на верхах это стало востребовано, стали обращать внимание на то, что люди всё-таки объединяются вокруг чего-то хорошего и интересного). Вообще у меня опять есть ощущение хорошего стартапа, что впереди много интересного и людям ещё непонятного. Есть ещё что кому донести, объяснить, объединить. Это настолько круто. Люди на самом деле отзывчивые. Они лучше, чем сами о себе думают. И это проявляется каждый день. Это видно. Ты смотришь на счётчик, смотришь на все эти истории, на разные проекты. И чем хороша площадка, которая аккумулирует разные направления, – это тем, что ты можешь выбрать для себя то, что тебя интересует. Тебе не надо лазить искать отдельные ячейки, отдельные сайтики, не надо мониторить соцсети и тому подобное. Ты здесь можешь много чего найти. И когда люди объединяются на площадке, какой-то большой эгрегор возникает, и всеми этими делами мы в космос запускаем все эти мысли, и они больше привлекают в эту воронку интересующихся людей. У каждого человека сначала возникает мысль: куда бы вложить, чтобы что-то поиметь. А после – что хочется поиметь не только деньгами, хочется, чтобы было ещё и интересно. Мы в начале пути. И, честно, про нас очень мало знают сейчас. Потому что мы развивались только по сарафанному радио. Мы долго заливали фундамент, долго делали эти бетонные стены. И сейчас мы приступим, собственно, к отделке. Мы уже поняли, что нужно. Перспективы я вижу только радужные.

*** 

Этот текст – литературная расшифровка передачи «Хранители маяка», совместного проекта радио «Культура» и премии «Жить вместе». Послушать выпуск можно тут.