Отрадная для всякого взрослого картина – ребёнок или подросток с увесистым томом в руках. Тем более что ещё жива память о тех временах, когда чтение было не только работой, но и отдыхом для школьника:
Возвращается домой:
Набекрень фуражка,
Гордый, красный, грудь кормой,
В кляксах вся мордашка.
...Схватит хлеба толстый ком,
Сбросит пояс с блузы
И раскроет милый том –
Робинзона Крузе.
(Саша Чёрный, «Приготовишка». 1919)
Хорошо, конечно, научить ребёнка интеллектуальному труду – например, каждый день читать по 20 страниц. Получится 100 страниц в неделю. Целых 100 страниц, а для конкурентоспособного гуманитария класса из шестого это, пожалуй, совсем даже и не много, а мало. Филолог или историк получается из человека, который всегда читает одновременно несколько книг и огорчается, когда толстая вроде книжка за неделю всегда кончается (а то и дня за три, если под партой на уроках и под одеялом с фонариком).
Если же смотреть на будущих инженеров или программистов, класса с пятого даже им полагается работать с достаточно большими текстами: «Повести Белкина» – это повести, а не рассказы. Значит, в любом случае надо подружиться с толстыми книгами. А как?
А ещё ведь хотелось бы, чтобы за уши не оттащишь...
Однажды, работая в школе, я пошутила 1 апреля и задала прочитать к следующему уроку «Илиаду» и «Одиссею». Мальчик, который не понял шутки и прочитал-таки за неделю около тысячи страниц, с этого случая начал осваивать большие книги, потому что после Гомера это уже было не так и сложно.
Иногда сдвинуть какое-то большое и трудное дело помогает какой-то приз (например, чай с тортом). Прочитали «Трёх мушкетеров» – праздник в семье, всем мороженое! Нет, я, конечно, против выработки условного рефлекса у человека, и, наверное, странно назначать приз за то, что человек делает для себя... Но, если использовать нечасто, и такой сомнительный способ работает. Мороженое съестся и забудется, радость останется, а страх перед количеством страниц пройдёт.
Способ получше – начать читать огромную книгу одновременно с ребёнком. И спрашивать друг друга, кто на какой странице, у кого Чичиков доехал до Коробочки, а у кого уже до Собакевича. Конечно, перечитать «Мёртвые души», а тем более «Войну и мир» – суровый родительский подвиг, но есть в этом и хорошее. По замыслу автора, это не подростковая литература, не для школьников писался роман, и когда читаешь после школы – совсем другое впечатление. Глупости, которые делают герои, становятся понятными, их длинные разговоры – интересными. Кому скучно по-русски – там же можно по-французски диалоги читать:
– Charmant, – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
Charmant – он и есть сharmant, всё понятно.
В таком общем чтении (или параллельном – не обязательно читать вслух или по ролям, хотя можно и так) есть один существенный плюс: ребёнок видит родителей читающими. Если чтение взрослых – как труд или как досуг – не на виду, ребёнку сложно освоить образ жизни читающего человека. Взрослого с книгой важно увидеть своими глазами.
Второй плюс – можно разговаривать о прочитанном. Кем был бы каждый из нас, попади он в мир этой книги? Кто из персонажей для нас самый глупый, непонятный, смешной, трогательный, живой? Маленькие Марина и Ася Цветаевы делили книжных персонажей – Татьяна Ларина, чур, моя, а кто твой?
В истории детского чтения на Руси есть одна удивительная страница. «Гарри Поттера» прочитали все, кто был способен держать в руках книгу. Это семь томов. «Война и мир» – всего четыре. Джоан Роулинг не пишет «простыми предложениями», её сказка требует от читателя чувствительности к смыслу. Это не суррогат, который легко проглотить. Понятно, что история мальчика, который столкнулся со злом и победил, выигрывает по сравнению с историей тридцатилетнего человека, который не может полноценно встать с дивана – но чтобы настолько? Зато теперь мы знаем, что наши дети способны читать большие книги.
Фото: Никеричев Андрей/Агентство «Москва»И совсем удивительно – я видела детей, которым неинтересна приключенческая литература былых времён. Жюль Верн, Майн Рид, Джек Лондон – опасности морских путешествий, столкновения с индейцами, битва за жизнь на Аляске – всё это нынче может быть скучно. Учим ли мы ребёнка преодолевать скуку (а там, глядишь, и вчитаться можно) или непременно избегать её – это нам решать. И не нам отменять свободу читателя – ему решать, дочитывать ли до конца свободно выбранную книгу. Особенно про то, как защитить задетую честь с помощью меча или шпаги!
Если мы заглянем сейчас в «приключения», написанные больше ста лет назад, текст покажется достаточно замысловатым. Литература – это больше «как», чем «что», и для ребёнка всегда важно, как написано. Может быть, проблема в том, что литературе чего-то важного для детей не хватает?
К.И. Чуковский составил заповеди для детских поэтов, среди которых есть такие:
«... наши стихотворения должны быть графичны, то есть в каждой строфе, а порою и в каждом двустишии должен быть материал для художника, ибо мышлению младших детей свойственна абсолютная образность. Те стихи, с которыми художнику нечего делать, совершенно непригодны для этих детей. Пишущий для них должен, так сказать, мыслить рисунками», – то есть на каждой странице должна быть картинка. Вот почему так нравятся комиксы – там картинки!
И картинки должны довольно быстро сменяться: «Если, написав целую страницу стихов, вы замечаете, что для неё необходим всего один-единственный рисунок, зачеркните эту страницу как явно негодную. Наибыстрейшая смена образов – здесь, как мы видели выше, второе правило для детских писателей».
Детская речь далека от описательности, длинные описания – это для неё неестественно: «Любовь к прилагательным свойственна (да и то в малой мере) только книжным, созерцательно настроенным детям, а ребёнок, проявляющий активное отношение к жизни, строит почти всю свою речь на глаголах».
Взятый наугад отрывок из романа «Дети капитана Гранта» этим правилам явно противоположен. Вот команда и пассажиры «Дункана» нашли в море (вернее, в акуле) загадочную бутылку с посланием. Чтобы её открыть, понадобилась пара страниц.
Помолчали.
Автор немного подумал про превратности морских путешествий (это ж какие нервы читателю нужны!).
И вот сейчас откроют.
Не сразу.
«Прежде чем раскупорить бутылку, Гленарван внимательно осмотрел её снаружи. На её длинном, узком, крепком горлышке уцелел обрывок ржавой проволоки. Стенки бутылки, очень плотные, способные выдержать давление в несколько атмосфер, свидетельствовали о том, что бутылка отлита в Шампаньи. Такими бутылками виноделы Аи и Эперне разбивают спинки стульев, причём на стекле не остаётся даже царапины. Неудивительно, что этот сосуд мог легко перенести все превратности длительного странствия.
– Бутылка из-под клико, – удостоверил майор.
Так как Мак-Наббс слыл знатоком в этой области, то никто его слов не оспаривал.
– Дорогой майор, – сказала Элен, – что толку в том, какое вино было в этой бутылке, если мы не знаем, откуда она приплыла.
– Мы это узнаем, дорогая Элен, – сказал лорд Гленарван. – Уже и сейчас можно утверждать, что она проделала большой путь. Обратите внимание на известковые отложения, которыми она покрылась под воздействием морской воды. Эта бутылка долго носилась по океану, прежде чем её проглотила акула.
– Я, безусловно, согласен с вами, – отозвался майор. – Действительно, этот хрупкий сосуд в окаменевшей оболочке совершил, по-видимому, долгое путешествие.
– Но откуда он? – спросила леди Элен.
– Терпение, терпение, дорогая Элен: в таких случаях необходима выдержка. Мне кажется, что я не ошибусь, считая, что бутылка сама ответит на наши вопросы.
Сказав это, Гленарван начал счищать твёрдые наросты, предохраняющие горлышко бутылки, – вскоре показалась пробка, сильно попорченная морской водой».
Точно, там ещё и пробка, которую тоже важно описать!
Фото: Иван Водопьянов/КоммерсантъЖюль Верн явно подогревает интерес читателя, помещая его в ту самую кают-компанию, он ещё и запах морской воды успеет почувствовать, прежде чем увидит, что там, в этой бутылке. Для наших школьников такое испытание выдержки – скорее минус, чем плюс, возможно, поэтому для многих детей Жюль Верн – скучный писатель.
Важная для нас подробность: Чуковский в своих заповедях имеет в виду дошкольную литературу, для совсем маленьких детей, чуть ли не годовалых. Мне думается, что часто мы сталкиваемся с «застреванием» человека в этих требованиях к любому художественному тексту: скучно читать, нет действия (две страницы герой о чём-то думает, картинка не меняется), описания пропускаем (конечно, там нет глаголов). Толстые книги помогают читателю повзрослеть, на практике отказаться от требований, которые абсолютно актуальны к литературе «от двух до пяти».
Можно было бы думать про инфантильность современного читателя, даже и взрослого, но как соединить его, такого, какой есть, с книгами?
Несколько способов подружиться с большим объёмом чтения, каждый из которых может и не сработать, а может и сработать:
1. Под рукой должны быть бумажные книги. Они дорогие, их некуда ставить, и так книг полный дом, а он не читает – и всё же.
2. Важно начать, получить хотя бы единственный опыт преодоления длинного и сложного текста. Назначенный семьёй весёлый приз, «понарошковое» пари (а спорим, не прочитаешь до конца?) могут помочь.
3. Подросткам бывает интересно почувствовать себя читателем взрослых книг, и это становится импульсом для того, чтобы в шестом классе прочитать «Войну и мир», особенно если в твоей компании уже все читали «Мастера и Маргариту». Не самая плохая форма подросткового бунта, но всё ли полезно читать сыну или дочери – хороший вопрос для родителей.
4. Бывает хорошо читать вместе или наперегонки одну и ту же книгу – с родителями, с кем-то из взрослых или ровесников.
5. «Скучно» на языке ребёнка или подростка может означать «трудно», «непривычно», «непонятно», «согласен, но не в таком объёме», «это неудачное издание», «я всю ночь читал, но не это, и сейчас хочу просто спать» – и многое другое. На языке взрослых «ребёнку скучно» часто означает «кошмар! смертельная опасность! срочная эвакуация ребёнка!». А не будем-ка мы спешить.
И если ничего не помогает – в утешение:
1. Не получается читать толстые книги – можно слушать чтение вслух или смотреть хорошие экранизации.
2. Кроме огромных романов есть небольшие рассказы, и это тоже чтение.
3. Кроме художественной литературы есть мемуары-воспоминания-(авто)биографии. Можно дочитать до того момента, когда автор стал твоим теперешним ровесником, а там как пойдёт. А ещё есть литература научно-популярная. Дело в том, что не всем интересен вымысел, и это не значит, что человек не любит читать.
4. Чтение стихов помогает преодолевать детскую ограниченность в восприятии: в них красота слова как таковая явно важнее событий, которых (в привычном смысле) может и не быть.
Конечно же, все эти способы, как и множество других, годятся и для нас, взрослых. Особенно стихи. И мороженое.
