Проблема серьёзная. Но новая ли? И только ли молодёжь от неё страдает?
Та самая неловкая ситуация: мне почти сорок, а я чувствую себя зумером – мне тоже не хватает памяти. Голова, как чёрная дыра: всё туда проваливается, всё там сжимается до каких-то невообразимых величин – попробуй что-то оттуда извлечь. И не у одной меня так. Мне жалуются друзья, коллеги – причём все люди очень образованные, занятые интеллектуальным трудом. А вот поди ж ты – признаются, что память подводит. Не так, конечно, когда в пору страшиться Альцгеймера, но всё равно неприятно.
Иногда нужно что-то быстро в мозгах разархивировать: интересный факт для статьи вспомнить, цитату яркую, статистику для отчёта, но шестерёнки крутятся, крутятся, скрипят, кажется, скоро дым из ушей пойдёт – и всё как в тумане. Какие-то смутные обрывки, какие-то глухие отголоски – будто файлы поломались и не восстановить. И вот открываешь тогда поисковик – благо знаешь (помнишь ещё). где, как и что искать.
Почему так? Мозг слабоват? Ну слабоват, конечно. То есть не знаю, у кого как, а я по поводу своего иллюзий не питаю: очень несовершенный механизм, и ограниченный, и вообще нерасторопный. Однако и навалено туда, конечно, очень уж много всего – прямо чердак Шерлока Холмса. Только вымышленный сыщик старался свой не захламлять, даже знание о Солнечной системе предпочитал туда не складывать, а мне, как и многим другим, всё надо. И ведь действительно надо. Мы живём в информационную эру и вынуждены перерабатывать огромные объёмы данных и на работе, и в быту. В голове всё и не удержишь. Ну и записываешь в бумажные блокноты, в заметки смартфона, сохраняешь что-то важное в избранное, добавляешь что-то полезное в закладки. Выносная память – да. Но чем плохо-то? Так-то её люди изобрели ещё тогда, когда выдумали письменность.
Выносная память – это хорошо. Но, конечно, надо уметь с ней работать. А умеют, понятно, не все. И важно ещё, что именно выносится. А с этим тоже есть некоторые проблемы.
Фото: Kelly Sikkema / UnsplashВообще о внешней памяти как о проблеме я читала очень давно. Правда, не помню, где. Зато помню, что уже тогда речь шла о детях и молодёжи. Психологи, педагоги, нейробиологи сокрушались, что новое поколение растёт каким-то не таким, недоукомлектованным, что ли, будто заранее нуждающимся в ментальном протезировании. Слабую память у них, однако, связывали не с вызовами времени, не с тем, что в мире кратно вырос объём знаний, необходимых человеку, а с каким-то баловством: чрезмерным увлечением мультиками, видеоиграми, рваным общением в соцсетях и прочим цифровым обжорством, то есть потреблением информации не развития ради, а развлечения для. Тогда ещё много писали о клиповом, пиксельном или дискретном мышлении. Дескать, информационного фастфуда так много, что несчастные дети не в силах удержать внимание на чём-то одном и вечно перескакивают с одного на другое: оперативка перегружена и дымится, а долговременная память висит, не понимая, что из всего этого хаоса, а чаще всего просто мусора, отложить в избранное.
И всё как-то так выходило, что дети чуть ли не сами себе такое организовали. Или как вариант – нерадивые родители, которым проще от детей отвязаться, сунув им в руки планшет. А то, что сам мир стал пиксельным и дискретным, – это ничего. Окружающая среда состоит из тысяч раздражителей, причём один сменяет другой в доли секунды: повсюду что-то гудит, пищит, стремительно проносится, мельтешит на рекламных баннерах, бубнит в телевизорах в холлах общественных зданий. А школа? Это разве место для медитаций? В образовании тоже всё постоянно меняется: число изучаемых предметов с каждым годом всё увеличивается (опустим сейчас тот факт, что половина из этого нового часто вообще бессодержательна), скорость изучения материала постоянно растёт: каждый урок новая тема. Помимо уроков куча мероприятий, в которые тянут малых сих манипуляциями и спекуляциями.
Всего много, всего не объять. Да и не надо. Но мозг всё равно вечно обрабатывает входящую информацию хотя бы для того, чтобы отделить важное от неважного и нужное от ненужного. И обрабатывать данные ещё приходится быстро – в помощь идут всё те же гаджеты. А как иначе, мы живём в эпоху цифры. Конечно, отчасти правда, что устройства для современной молодёжи – это всё равно что вторая рука или нога. Там и посчитать, и маршрут проложить, и отзывы изучить, и с другом посоветоваться. Да и хранить разное удобно. Но ведь это и у 40–50–60-летних так же.
Фото: Joe Yates / UnsplashПлоха не выносная память. Всё дело в том, кто и как её использует. Одна история, когда студент спит на лекции, потому что «всё есть в интернете», и другое, когда учащийся сканирует десяток источников, фиксируя ключевое. Да, второй всё равно забудет большую часть из того, что первый так и не узнает, но он будет помнить, как быстро восстановить необходимое, когда оно понадобится, в голове у него выстроится своя система, свои маршруты к нужным файлам. А первый будет пребывать в счастливой иллюзии, что в его распоряжении все богатства мира, но только до тех пор, пока он не попробует что-то срочно откопать в этой коллективной кладовке, забитой чем попало и как попало.
Разумеется, что полагаться только на внешнюю память тоже недальновидно, нужно сочетать разные варианты, чтобы своя собственная естественная память не атрофировалась, как атрофируются мышцы без физической нагрузки. Память – свою, родную – тоже надо тренировать. Не только детям – всем. Способов много, они известны: стихи, языки, интеллектуальные игры. Понятно, что часто вообще не до этого. Но надо тогда хотя бы стараться условия поддерживать для нормальной работы мозга вообще и памяти в частности: сон не меньше 8 часов, гармоничный режим работы и отдыха, прогулки на воздухе, здоровая еда. Да, трудно. Да, после тяжёлого рабочего дня, когда за одной решённой задачей нужно было срочно решить десяток других, хочется завалиться на диван и… отдохнуть? А точно чтение или просмотр новостей, скроллинг соцсетей, мониторинг рабочих и родительских чатов – это отдых?
