Ознакомление с концепцией миграционной политики РФ в 2026-2030 оставляет двоякие чувства: с одной стороны, облегчение из-за того, что власть видит, осознаёт и даже понимает стоящие перед государством и обществом проблемы; с другой стороны, утверждённые цели и задачи могут так и остаться благими пожеланиями, так как одними лишь словами и обещанием внедрения цифрового контроля добиться серьёзных изменений в нынешней ситуации невозможно.
Сначала о хорошем. Чем радует документ: в нём указана необходимость повышения ответственности работодателей за наёмных работников-мигрантов, подчеркивается важность снижения миграционной нагрузки на социальную и медицинскую инфраструктуру, выделяется задача совершенствования налогового администрирования мигрантов, также фигурирует цель недопущения перерастания миграционного наплыва в угрозу сепаратизма в отдельных регионах.
Кроме того, радует, что в доктрине прямо отмечено, что русская культура, русский язык и историко-культурное наследие народов России являются основой «культурного кода» страны.
Позитивный настрой стратегии неоспорим, но следует внимательнее вглядеться в задачи миграционной политики, решение которых с высокой долей вероятности будет тормозить, буксовать, а где-то даже – не двигаться с места.
Культурные ограничения по адаптации и интеграции
В одном из направлений доктрины верно указано, что адаптация мигрантов возможна благодаря «успешному освоению ими русского языка, усвоению общепризнанных в российском обществе норм поведения, формированию у них присущих российскому обществу правосознания и правовой культуры».
Праздничная молитва и проповедь в честь Курбан-байрама в Московской соборной мечети. Фото: Киселев Сергей / Агентство «Москва»А теперь посмотрим на реальность.
Согласно данным опроса ФАДН, проведённого в 2023 году среди мигрантов, 43,5% из них предпочитают шариат светскому законодательству. В 2024 году данный показатель оказался чуть ниже – 35%, но даже одна треть – это всё равно высокая цифра. То есть примерно от трети до половины въезжающих в Россию иностранцев априори нелояльны к её государственному и правовому строю, что не может не отражаться на их отношении как к власти, так и к обычным гражданам. И чтобы это отношение хоть немного изменить, нужно и впрямь «горы свернуть».
Как сообщила в ходе выступления на ПМЭФ в этом году начальник главного управления по вопросам миграции МВД РФ Валентина Казакова, половина мигрантов в России приезжает из трёх среднеазиатских республик (Узбекистан – 23,3%, Таджикистан 16,7%, Киргизия – 10,4%).
Кроме того, можно предположить, что основная часть мигрантов из этих стран является сельским населением. Это видно хотя бы по тому, что в Таджикистане второй по численности после столицы город Худжанд населяют всего 198 тыс. человек, в Киргизии в идущем после Бишкека и Оша третьем по величине городе Джалал-Абаде живут 129 тыс. жителей, и лишь в Узбекистане есть 12 городов с населением свыше 200 тыс. человек.
Согласно данным Росстата за 2023 год, значительная часть мигрантов, прибывших из-за границы (39%), имеют только среднее общее образование. На втором месте по числу находятся те, кто получил среднее профессиональное образование (выпускники колледжей и техникумов) – их доля составляет 22,7%. Высшее полное и неполное профессиональное образование имеют лишь 15% прибывших, а 10,1% не окончили даже школу.
То есть в Россию едут не слишком образованные выходцы из среднеазиатской деревни, в жизни которых большое значение играет религия. Впрочем, я бы поостерёгся радоваться тем, кто качественно усвоил школьные знания по истории: в республиках Средней Азии в учебниках по истории про Россию написано мало хорошего, а политика нашей страны в дореволюционный и советский периоды представлена как «колониально-националистическая».
Посадка трудовых мигрантов в поезд Москва-Душанбе на Казанском вокзале. Фото: Василий Шапошников / КоммерсантъТаким образом, мы ещё на входе имеем дело с людьми, которые сильно отличаются от нас во взгляде на веру, ценности и стиль жизни. Заставить их измениться не смогла даже советская власть, использовавшая гораздо более жесткий инструментарий. В частности, проводившаяся при Сталине кампания по раскрепощению женщины в Средней Азии (худжум) и борьба с религией дали весьма скромные результаты, и местные номенклатурные работники вплоть до самого краха СССР периодически докладывали наверх о «феодально-байских пережитках» – ношении паранджи, отправлении обрядов, росте числа мечетей и подпольных духовных школ.
Ну а там, где с его репрессивной машиной не смог справиться даже Сталин, надеяться на успех с нынешними довольно либеральными мерами просто глупо.
А проштрафившихся куда?
Помимо сложностей с когнитивной перепрошивкой мигрантов мы сталкиваемся с ещё одной проблемой – дефицитом ресурсов для организации всеохватывающей системы контроля въезда мигрантов и выдворения нарушителей из их числа. В первую очередь это касается выходцев из безвизовых стран, которые приезжают в Россию, не имея на руках трудового договора, и начинают поиски трудоустройства уже здесь.
Как недавно сообщил спикер Госдумы Вячеслав Володин, в прошлом году был создан реестр контролируемых лиц, куда внесли не имеющих необходимых для регистрации документов иностранцев. Таких насчитали 770 тыс. человек, из них депортировали на родину только 35 тыс. Остальные будут обязаны покинуть Россию в ближайшее время, в противном случае их должны оштрафовать и выдворить административным порядком. Однако есть сомнения, что гостей из зарубежья будут массово отлавливать и тысячами отправлять домой: для этого необходимо соответствующее решение суда, после чего судебные приставы отправляют подлежащее депортации лицо в центр временного содержания (в Москве это один-единственный спецприемник в Сахарове), покупают ему билет и организовывают отъезд. После этого мигранту въезд в РФ будет запрещён на 5 лет.
Стоит констатировать, что указанное Володиным незначительное число депортированных проистекает не из «доброты душевной» наших правоохранительных органов, а их фактической загруженности и невозможности исполнить решения о выдворении в должном количестве. Поэтому на практике до сих пор широко распространена ситуация, когда суд просто штрафует нелегалов и... отправляет их дальше «гулять» по России.
До осушения «социального душа» пока не дошло
К сожалению, среди предложенных в доктрине решений отсутствует пересмотр различных пособий и льгот, которыми пользуются мигранты. Конечно, российский социальный пакет для мигрантов сильно отличается от западноевропейского, но возникающие возможности, только возникая, посредством «сарафанного радио» быстро распространяются по мигрантской среде и становятся популярны.
Пассажиры в новом терминале аэропорта "Толмачево". Фото: Влад Некрасов / КоммерсантъНапример, пособия по рождению ребенка, беременности и родам положено мигрантам с ВНЖ, РВП, беженцам, а также имеющим гражданство страны ЕАЭС (членом объединения является Киргизия). Имеющие ВНЖ мигранты в случае потери работы могут получать пособие по безработице. Помимо этого, в последнее время широкую огласку получили истории, в которых многодетные семьи мигрантов получали сертификаты на улучшение жилищных условий. Героиня одной из таких резонансных историй Тахмина Самадова из Таджикистана была привлечена к уголовной ответственности за махинации с документами, целью которых было доказать свой статус «малоимущей».
Надежда остается
Тем не менее, присутствует тенденция постепенного осознания российским руководством масштаба проблемы и связанных с ней угроз – то, чего нельзя сказать о некоторых европейских элитах. В данном случае для нас критически важно, чтобы государственная власть преодолела собственную инерцию и волевым усилием приняла решения, которые свели бы к минимуму риски дестабилизации, связанные с миграционными потоками.
Очень важно, чтобы такие решения не запоздали. Кривая рождаемости в Средней Азии начала опускаться буквально только в прошлом году, поэтому нас ещё ждёт 5-10 лет высокоинтенсивного миграционного давления извне. С учетом отвлечения ряда силовых ресурсов на СВО государство может быть ограничено в реакции на вероятные риски социального обострения, поэтому ближайшие годы для России будут иметь критическое значение.