– Как получилось, что вы стали заботиться не об одной какой-то усадьбе, а взяли на попечение фактически все памятники Пензенской области?
– В 2017-м я был руководителем студотряда, с которым мы ходили в агитпоходы на лыжах: призывали деревенских ребят поступать в колледжи и вузы, а ещё волонтёрили – помогали одиноким бабушкам колоть дрова, убираться во дворе и т.д. К тому времени мы уже 15 лет этим занимались, и, наверное, у нас набралось критическое количество наблюдений за очень красивыми архитектурными объектами, которые существуют в отдалённых сёлах. Как-то внезапно оформилась идея: надо про эту красоту рассказать! И в 2017-м мы отправились в наше первое осознанное путешествие, в ходе которого посетили около трёх разрушенных интересных усадеб с храмами. С этого похода начался наш проект «По следам забытых усадеб»: мы стали вести блог, регулярно организовывать поездки (фактически, ежемесячно), и когда в июне приехали в отдалённую усадьбу Голицыных, пробирались к ней буквально по гуще леса, задались вопросом: что мы можем сделать, чтобы это место – всеми забытое и покинутое – снова стало доступно людям? Вернулись, стали общаться с администрацией, узнавать, что разрешают делать волонтёрам. Отклик был положительный, и мы, собрав около 100 ребят (участников разных молодёжных организаций), поехали на расчистку зарослей и мусора. Так, нам удалось привести в человеческий вид усадьбу Воейковых в городе Каменка. Потом и экспедиции, и волонтёрские акции стали регулярными.
– Учитывая количество откликнувшейся молодёжи, ваша идея – с возвращением забытых усадеб людям – оказалась популярной?
– В общем, она на поверхности лежала: мы же рассказываем о неизвестных туристических местах в пору, когда внутренний туризм растёт. Мы проводили конкурс творческих работ о наших неизвестных усадьбах, откликнулось 900 участников из школ, художественных училищ и т.д., среди которых были как молодёжь, так и взрослые. Итоговую выставку делали в филармонии, и пока развешивали работы, люди постоянно подходили и спрашивали: «А это точно у нас?», «Неужели правда у нас такое есть?». Так мы всё больше понимали, что занимаемся тем, чем должны. И вот уже более 6 лет, получается, популяризируем культурное наследие нашей Пензенской области всеми возможными способами: от организации творческих пленэров до поиска инвесторов для конкретной усадьбы. Понятное дело, мы много сотрудничаем с местным Министерством по охране памятников, занимаясь фотофиксацией и наблюдением за памятниками, взятыми под охрану. Многое из того, что мы заново открываем, по-хорошему, следовало бы внести в реестр, но тут палка о двух концах. Специалисты часто объясняют нам, что в современных условиях памятник, взятый под охрану, реально никакой охраны не получит, но при этом обрастёт массой обременений и гарантированно не будет иметь развития. Поэтому приходится крепко думать: в некоторых случаях лучше искать конкретной усадьбе хозяина, а не просто государственную защиту. Одно время у нас это неплохо получалось, мы помогли 5 усадьбам обрести своих инвесторов, но последний год, конечно, немножко затормозил все процессы: ждём, когда бизнес успокоится и снова примется за планы развития. Месяц назад говорили с ещё одним предпринимателем, который просто увидел наш пост в интернете и заинтересовался конкретным объектом.
Восстановительные работы в Никольском храме в Вязовке. Фото: vk.com/usadby58– А прежние хозяева усадеб знают о вашей работе?
– О, да! Много потомков сами выходят на нас, делятся своими фотографиями, которые иначе никто бы не увидел. Скажем, мы сейчас общаемся с пензенскими потомками владельцев усадьбы Араповых, которые, в свою очередь, знают представителей рода из Москвы и Петербурга. Потомки Степана Лаврентьевича Тюрина, владельца усадьбы Тюрина, специально вышли на нас, просили помочь с благоустройством разрушенного фамильного склепа. Это очень непростое дело: чтобы его надёжно зацементировать, нужны средства и техника, потому что наша косметическая уборка, как показала практика, не защищает от последующих осквернений… А ведь Степан Лаврентьевич был почётным гражданином нашего города, да и склеп его представляет художественную ценность – но пока никакой защиты этот объект, по факту, не имеет. Интересно, что у нас в музее висел раньше портрет, указывая на который, все говорили: «Это Степан Лаврентьевич». Но когда мы вышли на потомков, стали разбираться в архиве семьи, поняли, что это вообще другой человек – может быть, его сын. В общем, благодаря нашей пытливости хотя бы с этой путаницей покончили. А недавно на нас вышли потомки купцов, владельцев дач в Ахунах: просят помочь понять, какой именно дом принадлежал их предкам и вообще найти информацию о месте… В таких случаях мы обычно сами ищем информацию в интернете, архивах – кропотливая работа. Бывает, конечно, что мы знаем о существовании потомков владельцев усадеб, стремимся с ними связаться, чтобы узнать побольше о месте, а получаем отказ: кого-то в своё время обманули, кому-то не хочется этим заниматься и т.д. Но чаще люди реагируют, так что мы потихонечку надеемся собрать всех – по всей России.
– К большинству забытых усадеб можно пробраться только с вашей помощью или они уже стали туристическими объектами области?
– Вообще мы все объекты, которые стоят внимания, добавляем на Яндекс.карты, так что теоретически любой человек может попытаться к ним пройти. Другое дело, что многие усадьбы либо расположены очень неудобно, либо с советских времён переданы в ведение «учреждений закрытого типа»: психоневрологических интернатов, больниц и т.д. Мы договариваемся, чтобы нас туда пускали, и периодически организовываем уникальные экскурсии. Скажем, как-то раз договорились о посещении колонии-поселения с усадьбой, где раньше лечили людей от алкоголизма: по крайней мере нам удалось сфотографировать красивейшую местную архитектуру и показать её людям. Минкульт не всегда одобряет нашу популяризаторскую деятельность: мол, зачем вы это публикуете, зачем людей заманиваете смотреть развалины, это же небезопасно! Но я категорически не согласен с такими аргументами. Это же наши наследие! Как можно его скрывать? Напротив, это прямая работа чиновников – предоставлять современникам доступ к культурным ценностям; если они не всегда справляются, мы помогаем: очищаем территорию, делаем прогулки безопасными для потенциальных туристов. Ведь очень понятно: у нас в области есть, к примеру, восемь крупных музеев. Культурный человек может обойти и посетить их довольно быстро, а потом что? Каждый год кружить по одним и тем же экспозициям, «как бы чего не вышло»? Но ведь у нас есть сокровища, которые можно показать, и помимо музеев. В уже упоминавшейся усадьбе Голицыных в Зубрилове мы три года проводили волонтёрские лагеря: ехали 3,5 часа на автобусе, на свои средства покупали бензопилы, пока были гранты – привлекали молодёжь. В общем, нам небезразлично, что останется на этом месте. Когда силы и деньги кончаются, мы сворачиваем масштабные акции, но продолжаем путешествовать и исследовать. Это тоже важнейшая из работ: не останавливаться на известном и идти к забытому.
Праправнук знаменитого кондитера, владельца фабрик и магазинов Алексея Абрикосова Дмитрий. Фото: vk.com/usadby58– И много, по вашим подсчётам, ещё осталось неизвестных усадеб в области?
– Сейчас у нас более 50 объектов, которые мы изучили, и более 30 усадеб, до которых ещё не доехали. И – да, только 18 объектов находятся в реестре культурного наследия. Очень часто бывает так: приезжаешь в какой-то город или посёлок, видишь красивое здание, а никакой информации, что это и откуда, нет ни у местных, ни у администрации. До революции наша область частично входила в Тамбовскую губернию, потом часть её территории вошла в Саратовскую, и только после 1939 года она приросла территорией и обрела свои современные границы. Поэтому сведения о многих объектах содержатся в других областных архивах, а то и вовсе утеряны. Чтобы восстановить их историю, нужно собирать её по крупицам.
– Ваши волонтёры готовы к такой работе – сидеть в архивах, собирать крупицы?
– Молодые ребята очень заинтересованы, но их нужно обучать. А те, кто постарше и поопытнее, к сожалению, часто разъезжаются, окончив школу-колледж-университет. Поэтому здесь требуется особый навык: вовремя пополнять наши ряды. Я сейчас работаю в ресурсном центре «Навигаторы детства», где мы при поддержке Минпросвещения продумываем различные события и мероприятия для детей, так что в каком-то смысле мне это близко. При этом думаю, что реальный костяк нашего объединения – это 7 человек, мои друзья и знакомые. Кто-то из них уезжает по осени, но пока лето – готовы путешествовать и исследовать свой край. Спасибо и друзьям, и семье – без их поддержки я бы перестал делать то, что делаю. Было много палок в колёса, особенно в первые два года проекта. Но когда есть близкие, можно порасстраиваться дня два, а потом опять поднять голову и идти дальше.
Волонтерская акция по расчистке территории от зарослей в усадьбе князей Голицыных Зубриловке. Фото: vk.com/usadby58– Можете ли вы рассказать о каком-то самом запомнившемся или необычном путешествии? Какую-то историю, связанную с интересной усадьбой?
– Не знаю, насколько это интересно всем… Просто в усадьбе Голицыных я три года гулял по лесам, искал «Башню Ольги». По легенде, эту башню строили после войны 1812 года пленные французы – в память о погибшей дочери хозяина, которая случайно отравилась. Но никто из местных её уже сто лет как не видел, никто не знал, сохранилась она вообще или нет. Я ходил, ходил… Потом оказалось, что в один год был совсем близко – и просто ушёл, не дойдя нескольких метров. И вот когда наконец мы командой набрели на эту башню… Это была победа! Оказалось, что она прекрасно сохранилась, и теперь мы смело указываем другим, как её найти. Судя по виду строения, эта башня строилась для потешных игр, популярных в те времена, или служила просто украшением парка, ну а теперь она просто замечательно смотрится в лесном окружении.
– Что вам больше всего дорого в вашем деле?
– Знаете, я искренне восхищаюсь теми людьми, которые всё это построили. Они создавали дома, в которых жили 4–5 поколений одного рода, они вкладывали душу в эту землю. Нам нужно такому учиться. Я был очень тронут, например, тем, как князь Александр Борисович Куракин, разбивая у себя в усадьбе парк, каждую его тропинку посвятил кому-то из своих друзей. Это и архитектура, которая манит, и места, у которых есть настоящий смысл. Во всей той эпохе, которая дошла до нас часто в виде руин, есть загадка, которую непременно нужно разгадать – и непременно нашему поколению.
