Великий князь Михаил Александрович РомановТаким образом, все предположения о заговоре монархистов, пытавшихся спасти государя императора и членов его семьи, получили неожиданное подтверждение.
Действительно, верные присяге офицеры не раз предпринимали попытки войти в контакт с семьёй арестованного царя. Например, в январе 1918 года некие офицеры связались с генералами Татищевым и Долгоруковым, которым они передали более 250 тысяч рублей. Несмотря на запас драгоценностей, Романовы в Тобольске отчаянно нуждались в деньгах. Именно за эти деньги и был арестован и расстрелян Долгорукий.
Но не в этот раз.
Письма «честного провокатора»
Увы, члены царской семьи так и не узнали, что автором писем от «честного офицера» с предложением о побеге из Дома Ипатьева были сами чекисты, которые плели против царя обычную провокацию.
Итак, в первом письме некий «честный офицер» сообщал, что Чехословацкий корпус находится всего в 60 км от Екатеринбурга и что большевики, прежде чем будут разбиты, представляют для семьи «гибель реальную и серьёзную». Поэтому автор письма обещал помочь в организации побега.
Романовы ответили «офицеру». Судя по скудости информации, «полезной» для «нападения» на Дом Ипатьева, а также особому вниманию к состоянию «маленького», т.е. наследника Алексея, автором была царица. Она дала понять «офицеру», что, возможно, их увезут в Москву. Такой вариант действительно возникал 13 июня, когда комендант Авдеев попросил семью собрать вещи тайно от охраны для перевоза их в Москву из-за угрозы нападения на Дом Ипатьева вооружённого отряда анархистов. Впрочем, уже на следующий день комендант объявил, что «все анархисты схвачены» и опасность миновала.
Ипатьевский домНаконец «честному офицеру» пишет сам Николай Александрович. Это письмо от профессионального военного: Николай Александрович скупо указывает вооружение и численность внутренней и наружной охраны, график дежурств, расположение пулемётов, распорядок дня охраны.
Царь предлагал рассчитывать на 8 «беглецов»: 7 человек – царская семья – и «женщина» (горничная императрицы Анна Демидова). Также Николай Александрович ставит принципиальное условие для его согласия на побег: они должны взять с сбой всех слуг и маленького поварёнка Лёню Седнева, ибо «будет неблагородно с нашей стороны» оставить их одних «после того, как они последовали за нами добровольно в ссылку». Второе условие: «похитители» не должны забыть взять из сарая в саду два чёрных ящика – один с инициалами царицы, другой с вензелем самого Николая – со старыми письмами и дневниками царской семьи.
Это письмо – то самое, из-за чего и затевалась вся провокация. Отныне у ГубЧК появились железобетонные доказательства подготовки царской семьи к побегу.
Но чекисты всё равно продолжают игру с царём.
В третьем письме «офицер» начинает откровенно валять дурака. Он предлагает Романовым самим сделать верёвку из простыней для спуска из открытого окна вниз со второго этажа. Когда все будут готовы бежать, «офицер» предписывал им забаррикадировать мебелью двери комнат и спуститься по верёвке в строгом порядке: царь, царица, цесаревич, великие княжны, доктор Боткин, слуги...
На сей раз «офицеру» ответила сама царицы, у которой этот план ничего, кроме возмущения, не вызвал. В ответном послании царица чётко разделила два понятия: бежать (это влечёт ответственность по закону) и быть похищенными. Вот почему она заявила предполагаемому похитителю: «Мы не хотим и не можем бежать. Мы можем только быть похищенными (изъятыми) силой, так как сила нас привела в Тобольск. Так не рассчитывайте ни на какую помощь активную с нашей стороны». Также царица предложила «офицеру» организовать нападение вне Дома Ипатьева, когда их куда-либо повезут.
– Попались, ваши величества! – ликовал военный комиссар Шая Голощёкин, профессиональный революционер, который по заданию Свердлова готовил революцию на Урале.
Собрав компрометирующие письма и добавив к ним рисунок с планом Дома Ипатьева, сделанный Николаем Александровичем, Голощёкин убыл в Москву на доклад к Якову Свердлову: ваше задание выполнено!
Вход в подвал Ипатьевского дома (фото 1970 г.)Подготовка к казни
Именно в Москве, на квартире председателя ВЦИК Якова Свердлова, и было принято окончательное решение об уничтожении и самого царя, и всех его потомков и родственников.
Пригодились и письма от «честного офицера», которые помогли консолидировать мнения остальных членов ВЦИК, включая и самого Ленина.
– Это был прирождённый организатор и комбинатор, – так характеризовал Свердлова Лев Троцкий. – Каждый политический вопрос представал перед ним прежде всего в своей организационной конкретности, как вопрос взаимоотношений отдельных лиц и группировок внутри партийной организации и взаимоотношения между организацией в целом и массами. В алгебраические формулы он немедленно и почти автоматически подставлял числовые значения.
СвердловСвердлов и разработал конкретный план убийства Николая Александровича и членов его семьи, выполнение которого было поручено проверенным людям: прежде всего самому Голощёкину и его «правой руке» Янкелю Юровскому.
Утром 14 июля Шая Голощёкин вернулся в Екатеринбург из Москвы, и уже в 10 часов утра состоялось экстренное заседание Областного исполкома Коммунистической партии Урала и Военно-революционного комитета Урала, на котором, согласно инструкциям Свердлова, было вынесено готовое постановление о расстреле царской семьи. «По предложению Военного Комиссара, а также Председателя Военно-революционного комитета, собрание единогласно постановило ликвидировать бывшего царя Романова Николая и его семью, а также находящихся при нём служащих».
И в тот же день Юровский распорядился удалить внутреннюю стражу Ипатьевского дома, состоявшую из местных «красногвардейцев». У комиссаров возникло подозрение, что местные русские рабочие, хоть и не упускавшие случая цинично поглумиться и покуражиться над великими княжнами, но в самый решительный момент всё-таки откажутся принимать участие в убийстве девушек и подростка.
Сам Юровский вспоминал, что солдаты в нарушение всех инструкций свободно общались с арестантами, называя царя по имени-отчеству, а иногда и добавляя «Ваше Величество», угощались папиросами и вместе курили, показывая «простоту нравов».
В итоге все «красногвардейцы» были удалены из Дома Ипатьева, а комендант Ипатьевского дома Александр Авдеев был демонстративно разжалован и уволен – за пьянство, грубость и кражи царских вещей.
Новым комендантом стал сам Юровский, а место солдат заняли полтора десятка чекистов, которыми командовал палач Григорий Никулин, лично расстрелявший князя Василия Долгорукова.
Казимир Малевич. Портрет Якова Юровского, 1934 годСмена караула не укрылась от внимания узников. Николай Александрович в своём дневнике записал: «Сегодня произошла смена комендантов – во время обеда пришли Белобородов и др. и объявил, что вместо Авдеева назначается тот, которого мы принимали за доктора – Юровский. Днём до чая он со своим помощником составляли опись золотым вещам – нашим и детей; большую часть (кольца, браслеты и пр.) они взяли с собой. Объяснили тем, что случилась неприятная история в нашем доме, упомянули о пропаже наших предметов... Юровский и его помощник начинают понимать, какого рода люди окружали и охраняли нас, обворовывая нас. Не говоря об имуществе – они даже удерживали себе большую часть из приносимых припасов из женского монастыря».
Но уже через несколько дней настроение государя меняется.
«Утром к открытому окну подошло трое рабочих, подняли тяжёлую решётку и прикрепили её снаружи рамы – без предупреждения со стороны Юровского, – записал Николай Александрович. – Этот тип нам нравится всё менее!..»
Расстрел
Казнь царской семьи была назначена на ночь с 16 на 17 июля 1918 года.
Григорий Никулин впоследствии вспоминал о приготовлениях к казни:
«Утром 16-го июля Юровский мне говорит: «Ну, сынок, меня туда, в президиум исполкома к Белобородову, я поеду, ты тут оставайся», – и так часика через три-четыре он возвращается и говорит:
– Ну, решено. Сегодня в ночь... Сейчас город объявляется на осадном положении, уже сейчас же. В эту ночь мы должны провести ликвидацию... должны ликвидировать всех.
Вопрос – как? Была директива: сделать это без шума, не афишировать этим, спокойно. Как? Ну, было у нас всяких вариантов несколько. То ли подойти к каждому по количеству членов и просто в кровати выстрелить.
– В спящих, да?
– В спящих, да. То ли пригласить их в порядке проверки в одну из комнат, набросать туда бомб. И последний вариант возник такой, самый, так сказать, удачный, по-моему, – это под видом обороны этого дома (предполагается нападение на дом) пригласить их для их же безопасности спуститься в подвал».
Около семи часов вечера Юровский приказал начальнику караула Медведеву обезоружить всех русских «красногвардейцев» из внешнего кольца охраны – отобрать у них револьверы и принести все пистолеты в караульное помещение. Когда приказ был выполнен, Юровский приказал Медведеву в 10 часов вечера поставить в караул только латышей и предупредить их, что ночью царская семья будет расстреляна, чтобы они не подняли тревогу, услышав выстрелы в подвале.
Также он приказал под каким-нибудь благовидным предлогом увести из Ипатьевского дома малолетнего помощника повара Леонида Седнева.
В 10 часов вечера, ничего не подозревая, царская семья легла спать.
Около полуночи Юровский объявил тревогу и приказал будить всех.
– Что случилось? – вскочил на ноги доктор Боткин.
– Положение серьёзное, – Юровский сделал озабоченное лицо. – Чехи наступают на город. Мы будем обороняться. Но у меня приказ: срочно эвакуировать гражданина Романова и сопровождающих его лиц в надёжное место.
– Куда же нас теперь?
– Проходите в подвал, я там всем всё объясню.
Вскоре в подвале собралось 11 человек: царская семья, а также доктор Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, камердинер полковник Алексей Трупп, горничная Анна Демидова.
Комната расстрела царской семьиНикулин так вспоминал расстрел:
«Когда мы спустились в подвал, мы тоже не догадались сначала там даже стулья поставить, чтобы сесть, потому что этот был... не ходил, понимаете, Алексей, надо было его посадить. Ну, тут моментально, значит, поднесли это. Они так это, когда спустились в подвал, так это недоуменно стали переглядываться между собой, тут же внесли, значит, стулья, села, значит, Александра Фёдоровна, наследника посадили, и товарищ Юровский произнёс такую фразу, что: «Ваши друзья наступают на Екатеринбург, и поэтому вы приговорены к смерти». До них даже не дошло, в чём дело, потому что Николай произнёс только сразу: «А!», – а в это время сразу залп наш уже – один, второй, третий. Ну, там ещё кто-то, значит, так сказать, ну, что ли, был ещё не совсем окончательно убит. Ну, потом пришлось ещё кое-кого дострелить...
– Помните, кто был ещё не полностью мертв?
– Ну, вот была эта самая... Анастасия и эта... закрылась вот подушкой – Демидова. Демидова закрылась подушкой, пришлось подушку сдернуть и пристрелить её.
– А мальчик?
– Мальчик был тут же сразу... Ну, правда, он долго ворочался, во всяком случае с ним и с мальчиком было покончено. Быстро. Я, например, считаю, что с нашей стороны была проявлена гуманность. Я потом, когда, понимаете, воевал, я считал, что если я попаду в плен к белым и со мной поступят таким образом, то я буду только счастлив...
– Сколько вся эта операция продолжалась?
– Ну, видите, во-первых, они собирались очень долго. Почему? Я это уже потом скажу. Она продолжалась часа два. Да, часа полтора, видимо, они собирались. Потом, когда они спустились, там в течение получаса всё было завершено. Во дворе стоял грузовик, приготовленный. Он, кстати, был заведён для того, чтобы создать, так сказать, условия неслышимости. Мы на одеялах трупы эти выносили на грузовик...
Сохранился ещё один документ о казни: в 1927 году Юровский и Никулин передали в Музей Революции СССР свои пистолеты – орудия казни царской семьи – и написали заявление:
«Имея в виду приближающуюся 10-ю годовщину Октябрьской революции и вероятный интерес для молодого поколения видеть вещественные доказательства (орудия казни бывшего царя Николая II, его семьи и остатков верной им до гроба челяди), считаю необходимым передать музею для хранения находившиеся у меня до сих пор два револьвера: один системы кольт номер 71905 с обоймой и семью патронами и второй системы маузер за номером 167177 с деревянным чехлом-ложей и обоймой патронов 10 штук. Причины того, почему два револьвера, следующие – из кольта мною был наповал убит Николай, остальные патроны одной имеющейся заряженной обоймы кольта, а также заряженного маузера ушли на достреливание дочерей Николая, которые были забронированы в лифчики из сплошной массы крупных бриллиантов, и странную живучесть наследника, на которую мой помощник (Никулин) израсходовал целую обойму патронов (причину странной живучести наследника нужно, вероятно, отнести к слабому владению оружием или неизбежной нервности, вызванной долгой вознёй с бронированными дочерьми).
Бывший комендант дома особого назначения в городе Екатеринбурге, где сидел бывший царь Николай II с семьей в 1918 году (до расстрела его в том же году 16.07), Яков Михайлович Юровский и помощник коменданта Григорий Петрович Никулин свидетельствуют вышеизложенное:
Я.М. Юровский, член партии с 1905 года, номер партбилета 1500.
Г.П. Никулин, член ВКП(б) с 1917 года, номер 128185».
Комиссия, которой т. Ермаков (сидит справа) показывает место сожжения трупов семейства РомановыхГанина яма
Сразу после расстрела царской семьи Юровский уехал прятать трупы в Ганиной яме – таково было народное название старой заброшенной шахты Исетского рудника в урочище Четырёх Братьев у хутора Коптяки. Отдельно были захоронены тела Алексея и Марии, но причину, почему их тела чекисты не стали хоронить в общей могиле, сегодня установить уже не представляется возможным.
Тем временем Никулин поднялся в верхние комнаты и приступил к сортировке личных вещей царской семьи, отбирая в основном ювелирные украшения и семейный архив: дневники, фотоальбомы и письма. Внизу начальник охраны Медведев приказал смыть кровь со стен в расстрельном подвале.
21 июля Никулин приказал вывезти вещи Романовых, оформленные как «груз специального назначения», из Екатеринбурга в Пермь. Штаб 3-й армии Восточного фронта выделил ему автомобили, два железнодорожных вагона и дал в помощь 10 военнопленных австро-венгерской армии.
Через несколько дней в Пермь прибыл и Юровский. Специальным поездом он эвакуировал около четырёх тысяч пудов золота – ценности из Пермского, Екатеринбургского, Челябинского и других банков, которые затем отправились в Москву. Вместе с банковским золотом этим же эшелоном в Москву был отправлен и «архив Романовых».
Алапаевские мученики
Буквально на следующий же день после расстрела царской семьи грянули выстрелы и в сотне вёрст к северу от Екатеринбурга – в Алапаевске, где в местной Напольной школе, превращённой в концлагерь, с 20 мая 1918 года содержались члены императорской семьи Романовых – великая княгиня и настоятельница Марфо-Мариинской обители Елизавета Фёдоровна, великий князь Сергей Михайлович, князья Иоанн Константинович, Константин Константинович, Игорь Константинович, – а также их близкие друзья и слуги. Всего 13 человек.
Это было согласованное убийство: Алапаевск находился в подчинении Уральского областного Совета.
В ночь на 18 июля большевики отвезли узников к одной из заброшенных шахт железного рудника Нижняя Селимская, где и казнили. Причём убийцы явно торопились: узников ещё живыми сбросили в шахту, затем рудник забросали гранатами, завалили жердями, брёвнами и присыпали землёй.
Когда тела алапаевских мучеников были извлечены из шахты, то обнаружили, что некоторые погибли практически моментально, тогда как другие остались живы после падения и умерли от голода и ранений. Так, рана князя Иоанна, упавшего на уступ шахты возле великой княгини Елизаветы Фёдоровны, была перевязана частью её апостольника, а тело князя Палея было найдено в сидячем положении.
Председатель Верхне-Синячихинского совета Серёдкин, участвовавший в убийстве, показал на следствии: «Хотели их сбросить на самое дно, а на дно не попали, там был дощатый перестил (перегородка посреди ствола шахты). Они на неё и упали, в результате оказались живые. Мы хотели шахту взорвать, спустили пироксилиновые шашки, но промахнулись – они попали в воду. Для того, чтобы укокошить, нужно было что-то сделать, у меня были в шкафу бомбы, я дал ключ, чтобы привезли бомбы. Потом рудник закопали...»
Другая группа чекистов в это время устроила у здания Напольной школы настоящий спектакль со взрывами гранат и пулемётной стрельбой. Наутро комиссар Смольников сообщил, что белогвардейцы похитили князей на аэроплане. В Екатеринбург была отправлена телеграмма: «Банда неизвестных вооружённых людей напала напольную школу где помещались Великие Князья. Во время перестрелки один бандит убит и видимо есть раненые. Князьям с прислугой удалось бежать в неизвестном направлении».
«В более надёжное место»
Точно так же большевики решили скрыть и убийство царских дочерей и наследника.
Согласно официальной хронике, о расстреле Николая Романова в Москве стало известно уже 18 июля 1918 года. В тот день Яков Свердлов на заседании Совета Народных Комиссаров сообщил товарищам по партии о приведении приговора Екатеринбургского совета в исполнение. На этом же заседании Свердлов сообщил, что члены ВЦИК утвердили приговор уральских комиссаров – дескать, это местные товарищи выступили с такой неожиданной инициативой, а нам ничего не остается, как поддержать приговор народа.
Уже на следующий день, 19 июля 1918 года, в газетах «Правда» и «Известия» были опубликованы и краткие сообщения о расстреле:
«В последние дни столице Красного Урала Екатеринбургу серьёзно угрожала опасность приближения чехо-словацких банд. В то же время был раскрыт новый заговор контр-революционеров, имевший целью вырвать из рук Советской власти коронованного палача. Ввиду этого Президиум Уральского Областного Совета постановил расстрелять Николая Романова, что и было приведено в исполнение 16-го июля. Жена и сын Николая Романова отправлены в более надёжное место. Документы о раскрытом заговоре высланы в Москву со специальным курьером».
Через несколько дней – 22 июля 1918 года – информация о казни Николая II была опубликована в лондонской The Times, а затем и американской New York Times.
Уже через две недели в западной прессе появилась и информация о том, что вместе с бывшим царём были расстреляны и члены его семьи. Об этом западным журналистам сообщили источники в Екатеринбурге, который был занят отрядами Чехословацкого корпуса. Военными властями было начато следствие обстоятельств смерти царской семьи, и довольно скоро был установлен факт гибели всех Романовых.
Но на мировую общественность эта новость большого впечатления не произвела.
Куда больше читателей интересовали истории о спасшихся «русских принцессах». Причём первая самозванка – «чудесно спасённая княжна Татьяна» – появилась в Британии ещё до завершения Гражданской войны в России, а всего «чудесно спасшихся» самозванцев Романовых насчитывалось в мире более 230 человек.
Вскоре большевики и вовсе перестали стесняться убийства.
В 1925 году журнал «Огонёк» писал: «В мае 1918 года, в дни колчаковщины, Романовы были перевезены из Тобольска в Екатеринбург. Здесь 16 июля был приведён в исполнение смертный приговор над бывшим царём, царицей и их семьёй».
Затем расстрел царской семьи вошёл и в школьные учебники.
Экспозиция музея в Ипатьевском доме. 1930 г.В советском школьном учебнике «Истории СССР» для 10 класса прямо говорилось: «Чехословацкий мятеж и контрреволюционные мятежи кулаков и эсеров усилили активность монархической контрреволюции, связавшей свои надежды с последним царём, находившимся в это время с семьёй под арестом в Екатеринбурге. Поэтому Уральский областной Совет постановил расстрелять бывшего царя и его семью, и они были в июле 1918 г. расстреляны».
Правда, когда в 1928 году Юровский и Никулин собрались было подготовить сборник воспоминаний о расстреле царской семьи, из Кремля пришёл категорический приказ Сталина: «Ничего не печатать. И вообще помалкивать».
Сталин, в отличие от чекистских отморозков, прекрасно понимал, какое впечатление в обществе произведут эти хвастливые рассказы палачей о том, что в 14-летнего подростка пришлось всадить всю обойму «кольта», прежде чем мальчишка перестал стонать.
«Исправить уже ничего было нельзя»
Судьба цареубийц сложилась по-разному.
Сам Свердлов умер весной 1919 года от вируса испанки. Впрочем, поговаривали, что председателя ЦИК отравили по приказу Ленина, опасавшегося, что маньяк и интриган Свердлов захватит всю власть в партии.
Пинхус Вайнер-Войков был убит в 1927 году в Варшаве белоэмигрантом Борисом Ковердой.
Большая часть людей Свердлова из Уральского совета, включая Белобородова, Голощёкина, чекиста Мясникова, Сафарова, входившего в расстрельную команду, были расстреляны в годы сталинских «чисток». В лагере ГУЛАГ закончил свою жизнь и комиссар Ефим Соловьёв – организатор расстрела в Алапаевске.
Янкель Юровский умер в 1938 году в больнице от прободения язвы двенадцатиперстной кишки, корчась от болей. Накануне смерти он ещё пытался оправдываться перед товарищами по партии:
– Молодое поколение нас может не понять. Могут упрекнуть, что мы убили девочек, убили наследника-мальчика. Но к сегодняшнему дню девочки-мальчики выросли бы…
Выжили немногие, в том числе и палач Никулин, который в 30-е годы покинул органы и перешёл на работу заместителем начальника Управления водопроводно-канализационного хозяйства Мосгорисполкома.
С 1960 года Никулин вышел на пенсию в ранге пенсионера союзного значения. До самой смерти он если не гордился участием в расстреле царской семьи, то был уверен, что выполнял приказ партии:
– Я полностью и целиком одобрял этот шаг нашей партии и считал, что так и должно быть. И даже, если так можно выразиться, считал для себя честью выполнить первый пункт партийной программы большевиков, заключавшийся в свержении самодержавия...
Похоронен он на Новодевичьем кладбище. Причём напротив его могилы нашёл последнее пристанище и первый президент России Борис Ельцин, который в середине 70-х годов распорядился снести Ипатьевский дом. Позднее в своих воспоминаниях Ельцин признался, что ему было очень стыдно за это варварство, но исправить уже ничего было нельзя.
