На поколение, к которому относилась мать Мария выпало столько испытаний, что хватило бы на две-три судьбы – это и две мировые войны, и революция, и гражданская война, и изгнание, и эмиграция, и тяжелый экономический кризис 1930-х годов. И когда мы смотрим на таких людей, как мать Мария, мы понимаем, что так просто подражать этому подвигу невозможно. Просто потому, что она фигура гениальная, и было много конгениальных фигур. Но есть некоторые ориентиры, которые они оставили нам благодаря своему осмыслению происходящего, и на эти ориентиры, на их опыт мы можем опираться.
Война, революция, снова война
1914 год. Для будущей матери Марии это был год, когда она вернулась в церковь. Во многом это возвращение произошло из-за переживания по поводу наступившей катастрофы. Позже она скажет, что именно осенью 1914 года произошло главное событие её жизни, связанное с её новым обращением ко Христу. Про наступившую войну Елизавета (имя матери Марии до пострига – прим. ред) говорит, что душа её приняла. Но она принимает во многом так, как это делает всё общество, на таком патриотическом подъеме. Но несмотря на это принятие, Елизавета не идет на войну, не становится сестрой милосердия, все свои силы она кладёт на то, чтобы «добиться Христа» и в этом видит своё военное дело. И в этом мы – современные христиане можем найти пример для подражания.
Об этом времени мать Мария оставила удивительные воспоминания «При первых большевиках», которые читаются как приключенческий роман, но для нее главный вывод был в том, что самое важное во время такой казалось бы катастрофы, когда происходит разделение и вражда всех против всех, – это видеть людей «за деревьями лозунгов и этикеток», главное – это делать все, чтобы защищать конкретных живых людей и те ценности, которые они создали.
Изгнание и эмиграция.
В работе начала 1920-х годов «Двенадцатый час» мать Мария говорит о том, что самое важное для христианина в эпоху этих испытаний – да и в любое другое время время – это держать приоритет области духа над областью материального и внешнего. Важно развивать духовное чутье, чувствовать сроки.
«Почти у каждого из нас есть память о каком-нибудь дне, когда казалось, что вот предел, что больше терпеть нельзя, что вокруг воцарилась вечная ночь и нет никакой надежды», – пишет она. Но надежда есть. И мать Мария как раз и говорит об этой надежде, которая для христиан именно в эти эпохи оказывается особенно зрима. Она утверждает, что христианам важно отвлечься от сегодняшнего дня и прислушаться к иному веянию духа, чтобы задышать воздухом надежды. И это главное, что христианин должен усвоить во время испытаний: видеть, слышать, дышать воздухом надежды, безошибочно знать врага, темную сторону, злую сторону духовной силы.
Мать Мария делает акцент на том, как важно понимать, что наш враг – это духовный враг, и поэтому средства борьбы с ним непременно должны быть духовными. «Сей род изгоняется только молитвой и постом», – и только так можно добраться до самой сердцевины тьмы. И речь идёт не столько об аскетике, сколько о самограничении и заострении своей цели и задачи жизни – речь о вере в надежду. У христианина в этом усилии две задачи – отрицательная и положительная – знать врага и верить, надеяться, видеть начало возрождения, видеть этот свет. В надежде состоит наша обязанность по отношению ко всему завтрашнему русскому церковному дню.
Фото: Александр Петросян/КоммерсантъНа пути этого духовного усилия в обретении надежды христиан будут ждать искушения. Мать Мария называет следующие виды искушений:
- мы встанем на «мерзкий путь вне веры», не сможем «подчинить себя непоколебимым началам веры»;
- наша надежда окажется «недостаточно действительна» и распылится в мечтаниях;
- не сможем противостоять разъединению, и это приведет к нас к непониманию друг друга;
- настолько поверим в свои силы, что придём к строительству «Вавилонской башни вместо Господнего Собора».
Чтобы всего этого избежать, мать Мария предлагает окружить все пути русского творческого духа молитвой. Это значит, что нужно молиться не только о себе, но и о тех, кто придёт после нас.
Надежда
В 1939 году она говорит, что вообще-то ни для каких надежд в этом природном мире места нет, все попытки привести человечество к какой-то совершенной жизни – особенно крах эпохи просвещения – показали, что ничего подобного не получается и нам остается только жить в это природном мире, в котором нет надежды, пытаться свить в нем удобное гнездышко.
Завтрашний день, убеждена мать Мария, принадлежит дракону, под которым она подразумевает и апокалиптический символ, и тоталитарные режимы и силы, абсолютно бесчеловечные по свое природе. Поэтому единственная искра надежды была для неё в чуде. Она говорит, что «наша надежда на некоторое чудо, которое не вписывается ни в какую бухгалтерию».
Это чудо как раз связано с верой и надеждой. С верой в Бога и человека, и особенно в человека, потому что эта вера упирается в то, что даже грешникам может раскрыться небо в смертный час. И поэтому надежда на покаяние, на возможность отклика людей – это главная наша надежда.
Мать Мария говорит, что есть только некоторые намеки, которые нам показывают, что надежда не напрасна. Если безбожное, арелигиозное человечество, человечество «трех измерений и таблицы умножения” поймет, что жить по-прежнему невозможно, если оно раскается, то в этом есть намек на надежду. Это прежде всего связано с возвращением человека в отчий дом и к христианским истокам. Тогда возможно всё: и жизнь обновится, и новое христианское творчество начнется.
Страдание и/или радость
Ещё одна важная для неё тема – это отношение к страданию, которое христанину тоже надо осмыслить. Предмет нашей веры – это Христос, и вера наша, и понимание страдания связано с тем, что Христос пережил самое большое страдание – богооставленность. Он преодолел это, победил смерть, и наша богооставленность, наше страдание – это уже другие страдания. Мы уже знаем об этой победе. В отличие от Христа, который молился словами «Боже мой, почему Ты меня оставил», мы не оставлены, и потому важно, каким должно быть христианское отношение к страданию, к его очищающей и спасающей силе.
Картина Диего Веласкеса «Распятие Иисуса Христа». Фото: Национальный музей ПрадоТаким образом, получается, что христианство учит и преображению страдания внутри человека, и принятию его, если Бог пошлет эти страдания. Но к страданию важно относиться ещё и с трезвостью, потому что неприемлемы превозношением страданием или гордость им. Мать Мария говорит, что Бог учит нас не только скорбью, но и радостью, и поэтому скорбящий не имеет преимущества перед радующимся.
Время
Мать Мария обличает «безлюбую слепоту» к современной жизни, к происходящему вокруг. В статье «Под знаком нашего времени» она обличает своих современников, прежде всего русских эмигрантов, которые казалось бы пережили события такой тяжести, что сейчас должны бы были быть духовно зрячими и более мудрыми, но оказывается, что они начинают вить «гнезда на скале, обреченной к обвалу».
Что же делать? Как относиться к тому, что нам дано? Мать Мария прописывает внутренние и внешние пути.
Внутренний путь в том, что нам важно понять провиденциальный смысл происходящего и данной нам свободы и принять это как тяжёлый дар, который должен проникнуть до самых недр нашего духа. Для этого надо пересмотреть все свои обычные и привычные взгляды и устои и даже действия. И для этого у каждого христианина должна быть открытость. Если мы хотим по-христиански пережить происходящую катастрофу, то должна быть пережита внутренняя катастрофа. Мать Мария называет это личным апокалипсисом, который есть у каждого человека, и нужно быть готовым его пережить.
Внешний путь состоит в том, чтобы понять тайный смысл того, что, потеряв земную родину, мы не потеряли небесную родину, настоящая церковь находится с нами и среди нас. Мы призваны строить церковное дело так, как его труднее всего строить, т.е. вместе или, как она говорила, сообща строить общую жизнь.
Про современное ей время, очень катастрофическое и созвучное нашему времени, она говорит, что именно такое время является христианским по преимуществу, потому что оно призвано утвердить и раскрыть христианскую тайну в мире, тайну христианского апокалипсиса.
Ещё раз про надежду
В чем собственно надежда нашего времени? Она связана с тем, что появляется возможность прозреть у тех, кто не прозрел, прильнуть к христианским основаниям, принести покаяние. И именно в этой ситуации христианам надо делать свое дело – проповедовать христианский смысл событий.
В статье «Прозрение в войне» она пишет, что «... торговка на базаре торгует, адвокат в суде защищает, военачальник ведет в атаку, политик учитывает взаимоотношение экономических, дипломатических и прочих сил, – христианин же проповедует христианский смысл событий…». И если этого не происходит, если каждый не занимается своим делом, то «христианин смущает здесь больше всего».
Чтобы проповедь христианского смысла событий привела к той единственной надежде, которая заключается в покаянии и в возвращении в отчий дом, среди христиан должна осуществиться духовная мобилизация.
В отличие от государственной мобилизации, которая всегда принудительна, христианская вера ждет добровольцев. И от того, будут ли такие добровольцы, насколько напряженно они будут жить, зависит, уверена мать Мария, судьба России, Русской церкви и вообще всего человечества.
