1. Собор и революция
В уходящем году русская церковь вспоминала (отмечала, осмысляла) два вековых юбилея: открытие Великого Московского собора 1917–1918 годов и национальной катастрофы, которую поныне кто-то именует Великой Октябрьской Революцией и, может, это было бы оправданно, если эти три слова свести к аббревиатуре – ВОР.
Впечатления от этих воспоминаний и осмыслений обоих событий, похожее, двоякое. Во-первых, поставлена оценка, некий внешний знак и он верный. Еще в феврале на богослужении в храме Христа Спасителя патриарх Кирилл сказал: «Революция была великим преступлением!» А в мае Синод установил празднование Отцов Поместного собора 1917–18 гг. И то и другое – принципиально, потому что показывает, что РПЦ «держит курс», как это ни трудно держать теми умами и силами, что остались после разбойного XX века.
Есть и во-вторых. Кроме верного знака-оценки мало что есть по сути. Хотя вообще, как отчитались на последнем заседании Синода, – есть много всего: «51 конференция, 27 круглых столов, 24 лектория, 19 бесед, встреч и семинаров, 13 научных чтений, 9 вечеров и более 40 выставок». При всей массовости, серьезности и охвате от России и Европы до Америки простые, самые главные смыслы остались на периферии церковного внимания. Что касается Собора, то всюду говорили как о важнейшем его деянии о выборе патриарха. Несомненно важно, что Русская церковь в наступившей тьме смогла выявить Божью волю и опознать своим старшим – святого человека. Но при всей важности это вопрос ситуативный и не в последнюю очередь – политический. Главное-то – само явление собора и соборности, невероятная попытка решать труднейшие вопросы вместе во время грохочущей по всей стране и церкви беды. Собор продолжался более года! Можно ли сейчас в мирное время собрать такой серьёзный церковный форум? Нет. Патриарх Кирилл на последнем Синоде объявил великим явлением соборности последний Архиерейский собор, на котором были почти все патриархи поместных церквей и собственных 327 епископов РПЦ. Как не заметить, что это грустное достижение? Это явление «архиерейности», а не соборности церкви – крайнего клерикализма. Современные епископы не умеют пока жить среди церковного народа, а не над ним, и похоже, не нуждаются в том, чтобы советоваться на любом, тем более на высоком уровне ни со священниками, ни, тем паче, с мирянами. Важное восстановление соборности видится, например, в том, чтобы изнутри православного народа свободным и ответственным избранием выявлялись епископы и пастыри. Но об этом пока речи нет.
То же и с революцией. Важнейшее не обсуждается! Если сказано о преступлении, значит, были преступники, их пособники и те, кто из равнодушия, благодушия или страха не стал на защиту добра и правды. Преступление в христианском понимании должно привести к покаянию, а покаяние народу не было предложено во всеуслышание в этом году. Мало правовой, исторической и даже духовной оценки. Нужно исправлять пусть и разломанное не нами. Если не исправляем, значит, разлом еще внутри нас. Вспоминается молитва иессеев в Израиле накануне прихода Христа: «Мы грешили, мы и отцы наши до нас». Вспоминается и призыв святителя Тихона, выборы которого столько раз прославили с разных церковных трибун, говоря о Соборе: «Зовите народ к покаянию: да омоется покаянными обетами и Святыми Тайнами, да обновится верующая Русь, исходя на Святой подвиг и его совершая, – да возвысится он в подвиг молитвенный, жертвенный подвиг». Хочется надеяться, что верные оценки станут не точкой в размышлении о соборе и революции, а поводом к поступку: возрождению соборности и покаянию.
2. Святые с западных районов
Самая высокая церковная дипломатия – это святость. Авторитетом святых покорялись города, выигрывались битвы и, главное, возвращались на пути спасения многие заблудшие души.
В марте этого года на заседании Синода РПЦ МП было принято решение о почитании пятнадцати прославленных на Западе святых, которые свои духовные подвиги совершали до 1054 года, т.е. до великого разделения церквей на восточную и западную, условно на православие и католицизм. В топ-15 попали многие Лионские мученики, прославленные твёрдостью своей веры и мужеством принятия смерти за Христа во время жестоких гонений в Лионе в конце II века, преподобная Женевьева, не раз спасавшая Париж от опустошения франками, святой Патрик, обративший в христианство друидов Ирландии, перекроив родовой уклад местного общества на церковный лад и многие другие.
Конечно, не случайно именно в кризис отношений России и Запада церковь вдруг вспоминает и том, что есть неразделенное прошлое с общим опытом святости, таким образом открывая транш общения на началах мира и понимания. Не случайно всё это произошло вскоре после знаковой встречи Папы Римского и патриарха Кирилла. При этом какие бы политические задачи здесь ни решались: святые – жители Небесного града, где всё иначе и опыт их веры всегда будет важнее их статуса.
3. Храм Новомучеников
Каждый день в России открываются новые храмы – и большие, и маленькие. Например, в Воронежской области в этом году из именных кирпичей был построен Храм Рождества Пресвятой Богородицы – несколько лет подряд местные прихожане собирали деньги на строительство храма, предлагая жертвователям написать свое имя на купленном для храма кирпиче. В конце концов из таких именных кирпичей был сложен храм, способный вместить на службу 200 прихожан. Но вот в Москве нынешний год запомнился открытием нового грандиозного Храма Новомучеников и Исповедников Российских на крови, что на Лубянке, способный вместить сразу 8 тысяч человек. Храм Новомучеников был построен в рекордные сроки: в 2012 году власти объявили конкурс на проект эскиза храма, а уже через пять лет патриарх Кирилл освятил храм Новомучеников в Сретенском ставропигиальном мужском монастыре.
Как утверждают архитекторы, место для храма выбрано неслучайно – когда-то здесь находилась чекистская тюрьма, где в первые годы советской власти казнили «контрреволюционный элемент». При этом, как заметили некоторые из ещё живущих среди нас сидельцев за веру, тех, что ещё застали репрессии на церковь в СССР, их на открытие этого храма не позвали.
4. Страсти по Матильде
Бог знает почему Министерство культуры и кинорежиссер Алексей Учитель решили отметить 100-летие Русской революции выходом в свет фильма, посвященного добрачной интрижке последнего русского государя Николая Александровича Романова с балериной Матильдой Кшесинской. Тем не менее, любовная мелодрама на тему «хруста французской булки» неожиданно ударила по потаенному болевому центру российского общества. Еще до выхода фильма в прокат на кинокартину вдруг ополчилась депутат Госдумы Наталья «Няш-Мяш» Поклонская, следом за ней к диспуту подключилась целая армия каких-то маргинальных религиозных и общественных организаций – например, «Христианское государство», адепты которой пригрозили поджигать каждый кинотеатр, который осмелится показывать фильм. Изумленные всей этой сумятицей обыватели вдруг узнали о существовании целого религиозно-политического течения «царебожников», весьма распространенного в российской провинции. Сторонники этого течения убеждены в ритуальной казни царя Николая II и в необходимости всенародного покаяния за это. Причем, как оказалось, «царебожники» крайне нетерпимо относятся к любым намекам на то, что в жизни Николай Александрович Романов был в общем-то обычным человеком, которому были не чужды маленькие человеческие грешки и слабости. Поэтому даже намек на то, что будущий государь мог предаваться постельным утехам с балериной, воспринимается ими как величайшее кощунство. Кстати, режиссер Учитель оказался не единственным кощунником – так, один из священников, посмевший заметить, что Николай Романов был не только заядлым курильщиком, но и приучил к курению своих дочерей, подвергся в сети яростной травле.
Так или иначе, но дружными усилиями «царебожников» фильму «Матильда» был обеспечена самая невероятная рекламная раскрутка – о выходе этого фильма в свет были осведомлены даже люди, кто вообще не интересуется кино. Тем не менее, фильм так и не смог окупиться: при официальном бюджете в 814 миллионов рублей «Матильда» смогла собрать в прокате всего 510 миллионов.
5. Чей Исаакий?
Если все давно привыкли, что Москва – это вулкан страстей, то когда трясёт Питер, резонанс особый. Тем более, если речь идёт об одном из символов города – Исаакиевском соборе. В самом начале года губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко заявил, что храм (или музей? или всё же храм?) будет передан в безвозмездное пользование церкви. Те, кто следил за процессом и знал о сложных отношениях директора музея Николая Бурова с митр. Санкт-Петербургским и Ладожским Варсонофием, были в курсе, что борьба за Исаакий велась уже несколько лет. И тут – здрасьте, с Новым годом! Реакция музейного сообщества и либеральных горожан была быстрой и резкой. В конце января на Марсово поле в защиту музея от церкви вышло 5000 человек. В феврале заксобрание Санкт-Петербурга было окружено кольцом активистов, а ровно через неделю митрополия в поддержку передачи храма вышла на улицу с крестным ходом, насчитывающим до 8000 участников. Волейбол с собором продолжался целый год, но сейчас накануне выборов власти решили заморозить этот вопрос. Что это было? Время покажет. Несмотря на массовые протесты, результаты опроса горожан и резонанс в прессе, власть видит дело решённым, но в неизвестные сроки. А всю мифологию, которая разрослась вокруг собора, теперь каждый будет использовать по-своему. Немного выдохнув, с уверенностью можно сказать, что если бы на старте объявление о процессе передачи сделали бы спокойнее, без ультиматумов и резких слов, то, возможно, уже сейчас дело было бы закрыто. Но важно заметить, что патриарх Кирилл придавал особый символический смысл этому действию. «Передача Исаакиевского собора Санкт-Петербурга в год столетия революционных событий призвана стать символом примирения нашего народа», – говорил он. Но вот именно, что на одних символах далеко не уедешь. Может быть, стоило больше внимания уделить столетию революции? Выложиться здесь качественно, завоевать доверие общества, глядишь, собор бы и отдали.
6. Церковный брак
Вопросы брака всегда были одним из краеугольных камней всех межконфессиональных и внутрицерковных споров. На Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, состоявшемся 29 ноября – 2 декабря 2017 года в Москве, было наконец дано четкое определение, какие именно брачные связи признает и одобряет церковь. В документе «О канонических аспектах церковного брака» говорится: «Брак есть установленный Богом союз мужчины и женщины (Быт 2:18–24; Мф 19:6). По слову апостола Павла, брак подобен союзу Христа и Церкви: «Муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее. <…> Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть» (Еф. 5:23-25, 31).
Также в документе содержатся и существенные ограничения для совершения венчаний: «Не признается возможным венчание браков, зарегистрированных в соответствии с государственным законодательством, но не соответствующих каноническим нормам (например, при превышении допустимого церковными правилами количества предшествующих браков одним из желающих венчаться или при наличии между лицами, желающими венчаться, недопустимых степеней родства). Церковь категорически не признаёт и не признает союзы лиц одного пола в качестве брака вне зависимости от признания или непризнания таковых гражданским законодательством, а также другие формы сожительства, не соответствующие ранее данному определению брака как союза между мужчиной и женщиной».
7. Несостоявшееся покаяние раскольника Филарета
Также Архиерейский собор РПЦ принес сенсацию и в свете российско-украинских отношений: на соборе было зачитано покаянное письмо бывшего митрополита Киевского Филарета (Денисенко), объявившего себя главой самозваного «Киевского патриархата».
Как выяснилось, письмо Филарета доставили в Москву трое архиепископов УПЦ КП еще за месяц до открытия собора, но патриарх Кирилл не стал играть в тайную дипломатию и обнародовал послание в присутствии всех архиепископов Русской православной церкви. Из текста следовало, что бывший митрополит просит о восстановлении евхаристического и молитвенного общения и об отмене «всех решений, в том числе о прещениях и отлучениях… ради достижения Богом заповеданного мира между единоверными православными христианами и примирения между народами». Письмо завершается словами: «Прошу прощения во всём, чем согрешил словом, делом и всеми моими чувствами, и так же от сердца искренне прощаю всем».
В итоге письмо Денисенко, получившее весьма сдержанную реакцию в Москве, вызвало настоящую бурю в Киеве – так, пресс-секретарь раскольничьего «патриархата» даже попытался опровергнуть сам факт наличия покаянного письма, а некоторые священнослужители УПЦ КП требовали свержения «продавшегося москалям» лже-патриарха. В итоге Филарет был вынужден отыграть назад – дескать, его письмо было лишь уловкой, призванной склонить Московский патриархат к сотрудничеству в вопросе обмена пленными. Так или иначе, но истинные причины поступка Денисенко так и остались невыясненными – то ли подействовали молитвы об умиротворении Украины, то ли Денисенко всерьез задумался о грядущем Страшном суде. Понятно лишь одно: украинские «пастыри» более никак не управляют своей агрессивной и вышедшей из-под контроля «паствой», и остается лишь ждать, пока эта стихийная анархия не перегорит сама собой.
8. Ребро Николая Чудотворца
Очередь к мощам Николая Угодника, впервые привезенным для поклонения из Италии в Россию, стала резонансным, хотя и ожидаемым событием. Импортные святыни всегда вызывали ажиотаж. При этом мало кого интересовало, что частицы тех же мощей (как утверждается) есть в 25 храмах и монастырях Москвы и Московской области.
Из Италии святого привезли также не целиком, а только одно левое ребро, которое изначально планировалось выставить для поклонения на 50 дней, а затем вернуть в итальянский город Бари. Но когда очередь из паломников растянулась на несколько километров – сначала в Москве, а затем в Питере, – время пребывания святыни в России решили продлить. В итоге ребро Чудотворца пробыло у нас с 22 мая по 28 июля.
Символично, что очередь к мощам отразила всю социальную структуру российского общества: кроме общей «народной» очереди, была еще так называемая «социальная», покороче, для инвалидов и женщин с детьми. «Вип-пропуск» к мощам был, разумеется, у президента (о чем говорилось открыто) и у других «випов», для которых не существует очередей и закрытых дверей. Впрочем, о последних на этот раз слышно было мало: скандал 2011 года с вип-подходом к поясу Богородицы был еще слишком свеж в памяти народной. Гигантская очередь стянула к себе также волонтеров-дежурных из местных приходов и отряды полиции, которые охраняли паломников и отлавливали желающих пробиться без очереди или выдать себя за льготника.
9. Храмовые покемоны
В августе 2016 года на youtube-канале Руслана Гофиулловича Сайбабталова (он же Соколовский) появилось видео, в котором блогер играл в Pokemon Go внутри одного из соборов Екатеринбурга. Через некоторое время популярность этого ролика выплеснулась в эфир федеральных каналов, а на Соколовского завели уголовное дело по статье 148 Уголовного кодекса РФ «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий». Суд над ним продолжался с марта по май 2017 года. Несмотря на волну критики этого процесса и заступничество многих общественных деятелей, Соколовского признали виновным в возбуждении вражды, оскорблении чувств верующих, а также в незаконном обороте специальных технических средств и приговорил его к 3,5 годам лишения свободы условно с тремя годами испытательного срока. После приговор смягчили, убрав статью про спецсредства (речь шла о хранении и незаконном обороте ручки со встроенной камерой). Руслан Соколовский после приговора смягчился в своих высказываниях и признал себя идиотом. Судебная практика обогатилась новым прецедентом в русле закона о защите чувств верующих. А церковь вновь понесла мощный репутационный урон.
10. Акция национального покаяния
Год 100-летия революции в России был отмечен и масштабной Акцией национального покаяния, инициированной Преображенским православным братством и поддерживаемой большим количеством граждан, в том числе известных общественных и культурных деятелей.
"Акция национального покаяния "Имеющие надежду"
Все началось 30 октября 2016 года со «Свечи памяти», концерта в Москве, на котором собрались представители разных городов и даже стран, почтивших в этот день у себя жертв советских репрессий. Именно там впервые было объявлено, что юбилейный год революции надо посвятить покаянию.
Особый резонанс акции предал флешмоб #намнужнорасстаться, ориентированный на символы советского времени, прежде всего, на памятники Владимиру Ульянову-Ленину, установленные в каждом городе бывшего Союза. Далее по всей стране прошли концерты и публичные акции. В рамках акции в 7 городах России прошёл лекторий «1917», был создан медиапроект «Студенты революции», издана книга «1917: моя жизнь после».
– В свое время Николай Бердяев написал замечательную статью «Духи русской революции», где показал духовную природу всех революционных движений, которые отнюдь не были созидательными, а главной своей целью ставили разрушение общественных связей, разного рода ценностей и в конце концов, разрушение человека, – говорит председатель Преображенского братства Дмитрий Гасак. – За полвека к 1953 году, году смерти Сталина, Россия, по оценкам историков, потеряла более 50 миллионов человек, которые умерли насильственной смертью. Преображенское братство предлагает признать случившееся в то время национальной катастрофой. Совместное покаяние в личной или родовой причастности к нашей общей беде поможет выздоровлению страны.
Удалась ли акция национального покаяния? Чем она должна завершиться? Эти вопросы остаются открытыми.