«Мы перестали петь – вот в чем беда»

Лето – пора музыкальных фестивалей, которые в этом году из-за пандемии хоть и перенеслись, но не отменились. Слушать музыку, когда есть повод, мы любим, осталось научиться петь самим. От этого, как уверяет этнограф, лингвист и певец Сергей Старостин, зависит будущее

Сергей Старостин на концерте в Германии, город Детмольд. Фото: Thorsten Krienke / Flickr

Сергей Старостин на концерте в Германии, город Детмольд. Фото: Thorsten Krienke / Flickr

Сергей Старостин: – В какой-то момент своей жизни я задумался, о чём же поёт народ. Образ моей бабушки вставал у меня перед глазами. Я был очень маленьким, но запомнил её тихий, вкрадчивый голос. Через пение она делилась со мной своей жизнью, своей мудростью – самым ценным, что у неё было. Из вещественного после неё осталась коробочка с иконами и единственное письмо с фронта от мужа. Народ наш пел по любому поводу. Кое-где в России ещё остались такие места, где живут деревенские люди так, как жили их предки. Они очень естественно играют голосом. Конечно, иногда проскальзывает и крепкое словцо, но по делу. Без дела они никогда не говорят. Их речь настолько интонационно богата, что ты слушаешь её и пьёшь её, как источник живой воды. Это богатство ушло из нашего сегодняшнего быта. Мы перестали петь – вот в чём беда. Раньше жизнь людей проходила через традицию, через песню, как через фильтр, и очищалась. Конечно, это было неотрывно от веры и молитвы. Но без песни человек никак не мог обойтись.

Сергей Старостин. Фото: Mark Nakoykher
Когда мы говорим о культуре, мы должны понимать, что, несмотря на то что мы понимаем её как нечто массовое, все её основные процессы происходят на уровне личности. Если бы не случилось в моей жизни моей бабушки, моих мамы, папы, которые мне передали свои знания, свою мудрость, – ничего бы не произошло. Теперь и я считаю своим долгом жизнь положить на то, чтобы нести какое-то знание об этой культуре, по сути, проповедовать эту культуру. Это очень серьёзная ежедневная работа от поколения к поколению. Сейчас есть запрос на культуру. Пассивно вовлеченных в неё – миллионы. Если знание о Христе сохранялось независимо ни от каких происходящих вокруг событий, иногда жертвой своей собственной жизни, то народное знание должно найти своих проповедников. Они должны точно так же ходить по миру и возвещать и передавать это знание. Я думаю, это можно делать даже совместно с представителями церкви, потому что ничего противозаконного с точки зрения христианства я в народной культуре не вижу. Нужны личности, которые могли бы делиться с нами своей жизнью, заражать любовью к русской культуре, к тому, что уцелело. Только низовая человеческая инициатива, на уровне общества способна с Божьей помощью преодолевать культурное беспамятство.

Читайте также