10. Ещё тихо
СС собрался… разводиться с женой, приславшей письмо со строками: «…Самуил, плохо всё же, что ты имеешь такое маленькое звание. Надеяться, что будет после войны, слишком наивно. Лучше иметь сейчас, чем когда-то. Если твоё положение не изменится, не жизнь будет, а просто ужас. У тебя бесполезно проходят годы войны…». Планы у его были самые ужасные: исключить её из партии, снять с работы (она капитан ж.д.), прогнать в чём пришла. Поехал делать «гешефт» для полка, взял у меня 400 р. и письма к маме.
Написал 6 стр., весь излился. Подозреваю, что Елиз. Серг. умерла. А С.В. в Ташкенте. Вот удар? «Эрзацев» было откомандировали. На прощанье Жорницкий целую ночь провозился с Таней, но напрасно. «Семейство Лариных, только наоборот»: Ольга – «страшный» сержант, та скучна. Слава богу, её не вернули. Танька имела виды на меня, но я сразу поставил её на своё место. У ней отец – полковник. Не понимаю такого отца, отдавшего дочь в публичный дом.
С комбатом отношения хорошие, со взводом – тоже. Забегал Юрка, но ничего не сказал, я ему написал и отослал мусино фото: мне она прислала такое же. Анька поразила меня обширным и занимательным письмом и своей фотокарточкой. Ошибка природы.
Блиндаж отделал. Жить можно. Светло и аккуратно. Сегодня получил письма от орловских знакомых. Умоляют прийти. Завтра зачёты по «Правилам стрельбы». Если сдам, попрошусь на выходные в город.
30.II.43
Ленька уехал по дрова. Трактора забрали. Ждём авто. Скоро двинемся ударять с востока, не даром 3 столпа совещались! Конец войне, а дальше??? Лучше не думать. Может, убьют.
Ново-Белицы, 31.12.43
Блиндаж ВОВ. Фото: Mil.ru11. Александровка: «концерт»
Александровка. Первый НП (наблюдательный пункт – «Стол») – комом. Ж.д. насыпь, ночь, мокрый снег, зеленоватый свет ракет, росчерки трассирующих пуль, болото через метр глубины – попробуй рой! Да в первый раз! Что ж, переделал днём на виду у ошалевших от наглости фрицев. Вот дурак-то! Сразу демаскировал себя, а потом старался, снег накидывал! Да и комбат полностью положился на меня – на новичка в этом деле. Хорошо, помкомвзвода выручил. Оборудовали «собачник». Но подобных и даже хуже – целые десятки на этом километре ж.д. насыпи, 6 полков нашей дивизии, и все в одном месте. Тут только считай разрывами шпалы – попадёшь в НП. Пока не возились – тихо, потом начал чесать! Заберёшься на сутки и только слушаешь, как земля гудит от толчков снарядов. Комбат живёт отшельником в своём убежище от начальства, в ус не дует и стрелять не думает: целей нет – гоняет меня. А я что поделаю, если их не вижу? Промежуток «Новозыбков–огневая» – мои местожительства….
Сел писать документацию, вот ещё чистое наказание! Необходимы способности и каллиграфа, и художника. Дела на ОП (огневая позиция – «Стол»). Выстрел по своим из опущенного ствола. Попадание в сосну за 200 м, осколки в МСБ (медсанбат – «Стол»), переполох, не разобрались, чей снаряд, и ещё один герой «отечественной войны» поехал в госпиталь.
Подготовка к «концерту» (наступлению, атаке – «Стол»). Подкрепление пехоты. Ох и горе злосчастное, а не вояки. Наши орлы «организовали» у них 2 мешка сухарей, стереотрубу, подменив на посту одного часового, который, обрадовавшись смене, даже не поинтересовался узнать, кто и почему его сменяет, а бросился скорее греться.
Девственная белизна и тишина леса в канун прорыва. Всё застыло, приготовилось. Рассвет, ракета и… ад огня на переднем крае, прибой пехотных волн, разбивающийся о немецкие траншеи. «Доблестные» танки, прогуливающиеся под снарядами ПТО (противотанковое орудие – «Стол»), запятые раненых и убитых на снегу, летящие самолёты, грохот, от которого осыпается снег с деревьев. «Сабантуй» неудачен. В Александровке немцы держатся. Деревня полуразрушена. На правом фланге некоторое продвижение. Гребенщиков с пехотой и (нерзаборчиво – видимо, тут какое-то слово, обозначающее водку или самогон – «Стол») от белоруски, моей хозяйки в хате, где я ночевал, впереди с пехотой отбивает контратаки. Заболел серьёзно, отправили в госпиталь. Ничего себе, удружил с ночёвкой ему!
Стояние под Александровкой; на правом фланге пьяная трофейным коньяком «царица полей» сдала 3 деревни. Комбат отсиживается, пишет письма, гоняет туда-сюда людей то с котелком, то с газетой, брюзжит на своё затворничество, иногда устраивает диктаторские мероприятия, как в случае с водкой, когда ему не досталось, или др. («Что хочу, то ворочу. Кто здесь хозяин? Я или нет?») Очень не нравится это СС. Хождение в бригаду за кандидатской карточкой. Тоже воюют! Первое крещение: в пехоту с Великановым для уяснения обстановки. Попали в переплёт! Вернулись, как мыши, мокрые. Александровка горит; немец думает драпануть, тем более что справа идут наши.
10.01.44
Советские солдаты обстреливают немецкий позиции. Фото: Mil.ru12. Клинск: бесталанные руководители
Калинковичи. «Ленивая» нитка связи всё время рвётся. Ночлежка в станционной казарме – место сбора. Разведка под обстрелом и драп с Ероф. Присматриваюсь к Бугаеву и оборудую 2-й (!) НП. Зарево над городом. Выстрелов нет. Немец уходит. Поход комбата в город, трофеи – губная гармоника и склад шнапсу, из которого увезли полковые 2 бочки. ОВ (особый выговор – «Стол») Лев-ко за неналаженную связь. Крепкая головомойка! Назад пешком. На ОП – никого. Уехали. Одна машина для поисков связистов, которые где-то крутят «разлуку». Нашёл «пауков», поехали вдогон за батареей. На 2-й ОП – один Малышев. Озябли, проголодались, маршрут очень смутный. Хлебосольство Маненько накормило меня. Помчались дальше и нагнали батарею. Сходу на НП. Бугор – муравейник, столько там наблюдателей. Ну и мы стали рыться. Ночлежка готова, и к 3 часам ночи залезли, чуть не задохнулись от дыму, но спали так, что не слыхали, как вытащили трубу из печки. Суматошные сборы утром – оставили 1 телефонный аппарат. Долго брели до огневой – обещание ШБ (штрафной батальон – «Стол») комбатом. Просто неудачный бугор! По лесу и болотам. Бестолковщина – всё трофейный шнапс, недаром сняли Пив-ва.
Якимовичи. Поиски с Корсаковым бат-на. Минобстрел. Взмокли порядком. Беззаботный комбат считал трофейные часы и склеивал карты в хате без стёкол, когда было у него… 15 человек! Налёт на деревню. Жертвы есть, но не у нас. Прерванное оборудование НП, пешком по шоссе до встречи с машиной. Ночёвка в холодильнике-студебеккере. Простые радости жизни: раздеться, умыться, вытянуться во всю длину и спать как убитый…
Клинск. С новым КД (командующий дивизией – «Стол») Пив-вым выбираем ОП и НП. Снова на ж.д. НП под вагоном. Ночное оборудование под обстрелом, беготня на Новозыбков, несчастье с Куликовым – разбил глаз ломом, грызня среди бойцов – трудно, измотался. А на утро – в пехоту с Великановым. Рота в кустах. Окоп на окопе. Пулемётный дождь разрывными пулями. Пристрелка Иванова. Бесстрашный человек. Жизнь КБ батальона. Снаряд – свист осколков, стоны, ранен командир. «Жив?» – «Умер». – «Раздевай!» – «Он ещё дышит!» – «Перевязывай!» – «Кончается!» – «Ну подожди тогда!» Бесстрашный «эрзац» – комбат мне нипочем! Что ж, женщина в армии ценится! Обстрел – и снова ливень пуль. Ночёвка в ровике. В др. батальон. Тщетные ожидания обеда: Великанова убило, Кумоняева – ранило. Так и не ходил в другой батальон, переждал, пока не объявили «конец войне». Всю пехоту побило, а что уцелела – пьяная и наступать не может. Клинск взят! Вперёд вдоль ж.д. – минные поля, разбитые колбы с зажигательной жидкостью. Назад, на огневую. Ночь отдыха. Рудня Горбачевская – последнее пристанище Великанова, место, где смотрел кино и помылся в бане.
…И не успел очухаться – перемена НП! Снова ночь, мороз, рытьё, пресекание ропота путём жёстких мер – переделали ещё раз накат. Никак нельзя показать слабохарактерность; и не успел заснуть – «Собирайся-ка ты в пехоту!». На окраину Клинска, в самое пекло! Путь по деревне с Корсаковым и рацией – сплошная удача. Добрались до крайних домиков. Впереди – болото, на нём – наши. Дальше – опушка леса с немцами. Приказ выдвигаться вперёд (в болото, значит, где нельзя поднять головы, не то что наблюдать!). А с крайнего домика прекрасно видны траншеи и ДЗОТы (дерево-земляные огневые точки – «Стол»). Сообщаю по рации обстоятельства. «Иди вперёд, в роту!». Благо, рядом был раненый ком. роты, сообщил его фамилию, а то не отставали. Прямое попадание в дом, где мы сидим. 5 раненых убиты. Стоны. Кровь. Я бегаю через трупы к окну, корректируя огонь. Снова приказ: «Подавить огневые точки, мешающие роте. Вперёд!». Корсаков вежливо уступает мне эту почётную задачу.
Я выжидаю, мотивируя своё ожидание иезуитским советом одного подполковника: «Вперед без толку не суйся, не лезь в огонь, а выбери пунктик и наблюдай из него!». Просто и ясно. «Пунктик» есть, и вперёд соваться – просто бессмыслица. Довоевались до того, что соседний батальон пошёл в атаку на своего соседа, и наш ком. бат-на отбивал со своим адъютантом эту психическую атаку и с таким успехом, что после неё «война кончилась» – пехота обескровилась. Хорошо, немец тоже угомонился. Один радист пропал без следа, мечась среди разрывов, ища себе спасение. Нашёл! А в доме, куда попал снаряд, мы все уцелели! Судьба! Голодны, как волки. Телефонируем о высылке «овса». Устраиваем ночлег под домом и сматываемся по вызову. Операция не удалась. Обвиняют артиллеристов, что не были с пехотой. Чушь. Бесталанные руководители.
Артиллеристы на позиции. Фото: Mil.ruКрупный разговор на огневой с комбатом о заботе и пр. Просто голод и усталость. Надо быть сдержанней! 2 машины отвезли на «прямую наводку» пушки прямо к немцам! Искусство разведки!
Реакция на этот кошмарный день: художественный бред, монолог Гамлета!..
Двухдневное стояние в лесу. Построили хорошенький сруб, но жить не пришлось. Наш полк один из бригады поехал воевать сначала опять под Якимовичи, потом под Птичь.
16.01.1944 года
Продолжение следует
