Летом, как и было запланировано в феврале 1924 года, состоялись местные съезды РСХД. Каждый из этих съездов в первые годы существования Движения был новым шагом в его развитии. Таким событием стал летний съезд в Германии, который проходил в Фалькенберге с 6 по 12 июня 1924 года. В нём участвовали студенты из Берлина, среди которых были Софья Шидловская, Вера Угримова и Юрий Лунин, представители из Ганновера, Праги, Парижа и Софии (от Болгарской студенческой федерации). В качестве руководителей на съезд были приглашены профессора Религиозно-философской академии Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, Л.П. Карсавин, В.В. Зеньковский, Б.П. Вышеславцев, Н.А. Арсеньев. Важным для съезда было участие еп. Тихона (Лященко) и особенно еп. Вениамина (Федченкова). Его доклад, сердечное отношение ко всем участникам, беседы с владыкой о монастырской жизни, – всё это способствовало сильному сближению участников съезда и помогло обрести духовную глубину. Общение с еп. Вениамином стало значимым не только для молодёжи, но и для старшего поколения: с этого времени владыка, как предполагают, стал духовным наставником проф. С.Л. Франка и его семьи. Этот съезд был ориентирован в первую очередь на погружение молодёжи в православную среду и проходил, как и все последующие съезды, с ежедневным служением литургии и общим причастием в последний день. Один из участников съезда отметил, что доклады и их обсуждение вызывали горячие споры, но богослужение – ежедневная литургия – сближало и внутренне укрепляло. Участники сравнивали этот съезд с Пшеровским, настолько ярким был состав лекторов и настолько он был вдохновенным для участников.
Фото: ppmon.ruНа летний съезд в Чехословакии, проходивший с 16 по 23 июля в местечке Смечно-Штернберг (как и год назад), был приглашён прот. Сергий Четвериков. Участие о. Сергия в этом съезде было первым знакомством с Движением, хотя личные встречи с его руководителями произошли ещё в дореволюционной России – он был широко известен как духовный писатель. В.В. Зеньковский познакомился с о. Сергием на Всероссийском съезде духовенства и мирян, участниками которого были оба. Отец Сергий Четвериков (ФОТО) обладал большим педагогическим опытом – до революции он был законоучителем Петровского Полтавского кадетского корпуса, вместе с которым эмигрировал в Сербию, – он сразу вошёл в Движение как духовный руководитель, начал вести кружок в Братиславе, а несколькими годами позже стал священником РСХД и оставался им почти до конца своей жизни.
Таким же ярким событием стал местный съезд во Франции – первый в этой стране, положивший начало крепкому духовно и организационно французскому отделению Движения (26−31 июля 1924 года). В нём участвовали студенты из Парижа (Павел Евдокимов, Милица Лаврова, Екатерина Серикова, Валентина и Наталья Калашниковы – дочери прот. А. Калашникова), Марселя, Ниццы, Страсбурга, Лилля и из Бельгии, а также гости из других стран: из Белграда – Николай и София Зёрновы, из Праги. Среди руководителей Движения, участвовавших в съезде, были прот. С. Булгаков, прот. А. Калашников, А.В. Карташёв, А. Мироглио, приезжал митр. Евлогий (Георгиевский) и благословил начинающееся движение. Нужно отметить доклад В.А. Калашниковой «О братстве», который стал отправной точкой для продолжительной дискуссии о братствах в РСХД. Также при участии митр. Евлогия и М.М. Осоргина прошло обсуждение открытия богословского института и было принято решение о совместном проекте этого учебного заведения и нового храма для русских эмигрантов. Блестящий состав руководителей, увлечённая молодежь, которая заражала своей горячностью, и старшее поколение определили не только высокий духовный уровень съезда, но и дали импульс всему последующему развитию Движения во Франции. С точки зрения организаторов, этот съезд был настолько значительным, что они приняли решение напечатать брошюру с кратким содержанием докладов, а также рассказом о его самых важных моментах. Подобное издание было решено осуществить и по результатам общего – второго – съезда Движения.
Нужно сказать, что до начала второго съезда В.В. Зеньковский вместе с Л.Н. Липеровским, А.И. Никитиным и В.Ф. Марцинковским участвовали в двухнедельном съезде Генерального комитета ВСХ Федерации, который проходил в британском поселке Хай-Ли (High Leigh). На этой встрече состоялось личное знакомство Зеньковского с Джоном Моттом и было принято совместное с ним решение об окончании работы Марцинковского в РСХД. Кроме того, Зеньковский убедился в личной поддержке Мотта в сохранении особого статуса РСХД в Федерации. Участие в этой конференции существенно изменило отношение. Зеньковского к протестантам, протестантским церквям. В своих воспоминаниях Зеньковский красочно описывает свой внутренний переворот: первоначально было непонимание и неприятие протестантского мира (включая протестантов Федерации), но благодаря их очевидной вере и обращённости ко Христу он перешёл к открытому молитвенному общению с протестантами и осознанию необходимости межхристианского общения и сближения. Зеньковский увидел, какие конкретные задачи стоят для Движения – развивать экуменическое направление, о чём он и рассказал в своём докладе на втором общем съезде.
Джон Мотт. Фото: общественное достояниеВторой общий съезд, который прошёл в Пшерове с 8 по 14 сентября 1924 года, стал следующим значительным этапом становления РСХД. На нём был подведён итог деятельности кружков за прошедший год и намечены планы на следующий, прочитаны доклады, в том числе и Зеньковского о новом осознании экуменической задачи Движения. Самыми главными достижениями съезда стали: принятие названия организации – «Русское студенческое христианское движение в Европе» и формулировка центральной идеи Движения – «оцерковление жизни».
Ещё одним важным итогом второго съезда РСХД для дальнейшего развития Движения стало решение о переносе Центрального бюро в Париж: именно там планировалось открыть богословский институт (изначально предполагалось создать его в Праге). В 1925 году для преподавания в Свято-Сергиевском институте в Париж из Праги переехали В.В. Зеньковский и о. Сергий Булгаков, а из Германии – Н.А. Бердяев, некоторые профессора из Берлина и издательство «ИМКА-Пресс».
В начале 1925 года среди учащихся в Педагогическом институте в Праге, в котором преподавал Зеньковский, был И.А. Лаговский.
Иван Аркадьевич Лаговский (1889−1941) родился в Костроме в семье священника. Окончил Костромскую духовную семинарию (1908) и Киевскую духовную академию со степенью кандидата богословия (1913). Эмигрировал из Севастополя в Константинополь в 1919 году. С 1926 года ассистент кафедры психологии и педагогики Свято-Сергиевского богословского института. В 1930-е годы был секретарем РСХД в Эстонии. После вступления Красной армии в Прибалтику в 1940 году был арестован и приговорен к расстрелу, приговор был приведён в исполнение. Канонизирован Константинопольской православной церковью в 2012 году.
Иван Лаговский. Фото: общественное достояниеПознакомившись с о. Сергием Булгаковым и пражским православным кружком, Лаговский стал верным участником Движения. Зеньковский, увидев, что тот имеет хорошее богословское образование, организационные и педагогические таланты, пригласил его в РСХД секретарём. Последний не только принял это предложение, но и стал одним из самых выдающихся руководителей РСХД, а впоследствии принял мученическую смерть за работу в Движении.
Зеньковский, собирая сотрудников для РСХД, в марте 1925 года предложил работу секретаря РСХД и Николаю Зёрнову. После некоторых колебаний Зёрнов, посоветовавшись с родителями и духовными наставниками – митр. Антонием (Храповицким) и свящ. Алексием Нелюбовым, – принял предложение:
Мои родители советовали мне согласиться на эту работу. Митрополит Антоний был того же мнения. Я высказал ему опасение, что меня будут считать лицом, продавшимся иностранцам. На это он в шутку ответил: «Пиши на своих карточках: секретарь с благословения митрополита Антония». О. Алексей Нелюбов тоже благословил меня на этот путь. Я согласился.
Осенью 1925 года Н. Зёрнов вместе с семьей переехал в Париж. Свою деятельность секретаря РСХД он начал с организации общего съезда — по его инициативе третий общий съезд Движения прошел в Хоповском монастыре. Зёрнову (в организации съезда ему помогали его сёстры София и Мария) предстояло решить множество задач – и организационных, так как монастырь не был приспособлен для приема более ста гостей, и более деликатных – было решено просить митр. Антония принять участие в съезде, но возникали сомнения, захочет ли тот встретиться с о. Сергием Булгаковым. Все трудности были преодолены:
Мы были вдохновлены идеей студенческой конференции под сенью русского монастыря. Мы мечтали о примирении между интеллигенцией и иерархией, о котором пророчествовали Достоевский и отцы религиозного возрождения в начале нашего века. Ободряло нас то сочувствие, которое мы встретили у обеих игумений и у о. Алексея.
Хоповский съезд был в основном посвящён разговорам о братстве как высшей и церковно наиболее рекомендуемой форме жизни кружков Движения. Однако главным стал опыт проживания молодёжи и всех участников съезда в русском монастыре, с его службами и молитвой, с добросердечным общением с вл. Антонием и со священниками, обеими игуменьями и насельницами монастыря.
Интересно впечатление проф. С.В. Троицкого, который после участия в этом съезде опубликовал заметку о нём в белградской русской газете «Новое время»: «Я пробыл на съезде с начала и до конца, и съезд произвёл на меня сильное и радостное впечатление. Как одно мгновение пролетела неделя в Хопове. Неприглядна и даже сурова была внешняя обстановка. Неприхотливая пища, ночёвка на соломе “вповалку” в сыром и тесном сарае, усталость от долгих заседаний, сменяемых столь же продолжительными богослужениями, почти непрерывный дождь, превративший все окрестности в липкую грязь, – всё это как-то не замечалось, всё тонуло в духовной радости. Было сознание, что Господь посетил сердца русской молодёжи и призвал её свидетельствовать о имени Своём. Против Движения говорят многие. С одной стороны, его упрекают в духовной гордости, с другой стороны, его называют “протестантским и чуть ли не масонским”».
Автор статьи после опровержения этих обвинений закончил её следующими словами: «Словно богомольцы в Великий Четверг, разошлись из Хопова участники съезда, неся свечу чистой духовной радости. Нужно постараться, чтобы её не затушили ни несправедливые обвинения, ни добродушный смех, ни мефистофельская улыбка скептиков, ни наша гордыня, порочность и леность».
Фото: aonb.ru
Фото: sfi.ru