Вторая мировая война стала вызовом для русской эмиграции. Ей предстоял выбор между двумя тоталитарными политическими системами. Одним из таких эмигрантов, оказавшихся на историческом распутье, стал Борис Вильде – русский поэт, этнограф и участник французского движения «Сопротивление», боровшегося с оккупацией Франции нацистской Германией.
С детства в изгнании
Борис Владимирович Вильде родился 25 июня 1908 года в Санкт-Петербурге в семье железнодорожного служащего. Он рано лишился отца, а революция и гражданская война вынудили овдовевшую мать эмигрировать в провозгласившую независимость Эстонию, в город Юрьев, нынешний Тарту.
Борис учился в Тартуской русской гимназии, после окончания которой поступил в Тартуский университет на физико-математический факультет. В новом городе Вильде вёл активную студенческую жизнь, вступил в «Юрьевский цех поэтов» и в студенческую корпорацию «Славия», играл в шахматы и занимался гребным спортом, посвящал время изучению языков и литературе. Поэт Д. В. Маслов и коллега по Юрьевскому цеху вспоминал: «Юрьевский период жизни Бориса Вильде – время становления характера, отталкивание от пошлости, любовь к смелости, не обыденности».
.jpg)
Фотография выпускного класса Б. Вильде. Фото: museeborisvilde.comОднако финансовое и социальное положение русского эмигранта не позволило Борису Вильде остаться в Прибалтике.
Французский эмигрант
В 1930 году он переехал в Германию, где работал переводчиком и библиотекарем, читал лекции о русской культуре. В одном из писем к матери он пишет: «Дорогая мамочка — не беспокойся обо мне. Ты знаешь, что я молод и здоров и все, что со мной ни случается, мне нипочём. Я верю в свою судьбу, и мне всё равно, как и что случается с моей жизнью…».
Самым важным событием в тот период стало знакомство с французским писателем Андре Жидом – в будущем ставшим лауреатом Нобелевской премии по литературе. Именно Андре порекомендовал Борису переехать жить во Францию, ставшую ему второй родиной.
Постепенно его жизнь наладилась. Он получил французское гражданство, успешно закончил Сорбонну и нашел работу в Музее Человека – филиале Парижского музея естествознания. Вместе с еще одним русским эмигрантом, Леонидом Зуровым, Борис отправился в командировку в Эстонию, в регион Сетумаа, в качестве этнографа.
В то же время под псевдонимом Борис Дикой он печатался в литературных журналах «Русский магазин» и «Полевые цветы», в сборнике «Новь», участвует в работе литературных объединений "Круг" и "Кочевье". Его популярность растет, он становится известным поэтом в среде русской эмиграции, хотя и смущается от такого положения вещей.
Андре Жид. Фото: общественное достояниеВторая мировая война
В 1939 году Бориса Вильде призывают на фронт. Знакомство с войной для него было стремительным и жестоким. Французская армия оказалась не готова противостоять серьезному противнику. Тотальное превосходство немецкого оружия Вильде осознал в битве при Арденнах, когда вражеские бомбардировщики 3-го воздушного флота Люфтваффе накрывали войска союзников градом бомб.
«Мы не замолкали несколько часов, в яростном безумии расстреливая небо, пока оставались снаряды… Немцы стремительно носились над нами, поливая всё огнём, и были словно неуязвимы» - позже описывал те события Борис.
После этого сражения многие французские офицеры попали в плен. С ними оказался и Борис, хотя он не имел офицерского чина. Возможно, немцы тогда еще плохо разбирались в погонах противника или же умышленно завышали число плененных офицеров. Но как чудом он не угодил на штык противника, так же и покинул плен. На следующий день после пленения Вильде вместе с лейтенантом Полем Баффару совершил побег. Им помогли бельгийские беженцы, которые снабдили двух беглецов провизией и гражданской одеждой. Раздобыв лодку и добравшись до французской территории, они спаслись.
Война для Бориса не закончилась. Он был повышен до сержантского звания, получил ранение. В боях за город Меши его взвод потерял половину состава убитыми и ранеными. «Помнишь, как ты сказал на похоронах товарищей, погибших там, под Меши: «Настанет день, когда мы, быть может, позавидуем их смерти»? Хотел бы ты умереть как они — не имея времени на страдание и страх!», - писал Вильде.
Умереть на поле сражения ему не довелось. Летом 1940 года Франция капитулировала, большую часть территории страны оккупировала немецкая армия, а на прочей территории возникло коллаборационистское правительство Виши.
Пропангандистский плакат. Фото: общественное достояниеФранцузское «Сопротивление»
Движение «Сопротивление», знаменитое Résistance состояло из французов, не принявших капитуляции родной страны. Подпольные ячейки появлялись во многих французских городах – в Париже, Марселе, Тулузе, Лионе. Членство в движении определялось не классовостью, состоянием или политическими воззрениями, все были едины в одном – в ненависти к национал-социализму и готовности вести борьбу за свободу Франции до конца. Русские эмигранты стали одной из главных движущих сил «Сопротивления». Среди защитников Франции оказалось множество наших соотечественников: мать Мария Скобцова, Вера Оболенская, Николай Вырубов, певица Анна Смирнова-Марли, Анатолий Левицкий и Борис Вильде.
Специалист по русскому зарубежью Варшавский в книге «Незамеченное поколение» писал: «В этой высшей области духовного творчества младшим эмигрантским поколением было сделано не меньше, чем каким-либо другим поколением русской интеллигенции, и ничего не меняет, что эмиграция не помнит и не хочет помнить о своих погибших сыновьях – они по праву входят и будут вечно пребывать в Пантеоне самых доблестных и светлых русских героев».
Примечательно, что одну из первых ячеек «Сопротивления», так называемую «Группу Музея Человека» создал Борис Вильде вместе с другом и коллегой Анатолием Левицким. В типографии Музея Человека подпольщики печатали пропагандистские материалы и распространяли их по Франции: бросали в почтовые ящики, клеили на столбах и автомобилях. Антинацистские брошюры содержали практические советы по конспирации и организации противодействия нацистам.
Деятельность Résistance заключалась не только в распространении агитации и издании газеты. «Музей Человека» активно участвует в создании сети шпионов, собирает информацию для агентурной сети и передает ее в расположение союзников. Вильде смог добыть информацию о тайном месте дислокации подводных лодок, а также о начале строительства секретного аэродрома. При помощи Бориса многие добровольцы перебирались на нейтральную территорию и формировали вооруженные партизанские отряды.
Бойцы национальной милиции конвоируют партизан. Фото: Федеральный архив ГерманииГлавным детищем Вильде стало издание подпольной газеты «Сопротивление», первый номер которой вышел 15 декабря 1941 года. Название газеты, придуманное Борисом стало именем всему французскому антинацистскому подполью. «Сопротивление – это уже значит не сдаваться ни умом, ни сердцем, сохранить себя. Но главное – действовать, делать что-то реальное, конкретное, действовать осмысленно и целесообразно». Номера газеты были отправлены в Великобританию и регулярно зачитывалась по лондонскому радио, которое стало альтернативным источником информации для французов, не принявших капитуляцию.
Шарль де Голль во время одного из эфиров отметил особую роль русской эмиграции в сопротивлении нацистской оккупации: «Французский народ восторженно приветствует успехи и рост сил русского народа, ибо эти успехи приближают Францию к её желанной цели — к свободе и отмщению».
Арест и смерть
До ареста Вильде вышло только два из пяти номеров «Сопротивления». Остальные подготавливались единомышленниками уже в то время, когда Борис сидел в нацистской тюрьме. Гестапо задержало Бориса 26 марта в центре Парижа. На него набросились сзади, заломили руки и затолкали в автомобиль. После этого он ещё год ждал приговора в тюрьме.
На допросах Борис вел себя благородно и пытался взять вину на себя, чтобы спасти соратников от расправы. Дело Музея Человека стало одним из самых громких дел в Париже периода оккупации, а героизм Вильде и Левицкого вызывал восхищение даже у нацистов. Немецкий прокурор Готтлиб признавал, что они «уважают и преклоняются перед героизмом тех, кого они вынуждены приговорить к расстрелу».
В предсмертном письме жене Борис Вильде написал: «Да, я с улыбкой встречаю смерть, как некое новое приключение, с известным сожалением, но без раскаяния и страха. Я так уже утвердился на этом пути смерти, что возвращение к жизни мне представляется очень трудным, пожалуй, даже невозможным».
Анатолий Левицкий также, как и его друг, сохранял спокойствие перед лицом смерти. В письме своим близким он писал: «Не могу себе простить горя, которое я вам причиняю, и умоляю вас простить меня всем сердцем... Я не ожидал столь быстрой развязки, но, быть может, лучше, что это так. Я готов уже давно и совершенно спокоен. Мне кажется, что душа моя в мире с Богом. Да исполнится Его воля».
Анатолий Левицкий. Фото: museeborisvilde.com23 февраля приговоренных к смерти подпольщиков повезли на расстрел в Форт-Валериен. В часовне форта они простились друг с другом. Там для всех семерых приговоренных не нашлось места у расстрельной стены. Тогда Вильде, Левицкий и француз Вальтер согласились умереть последними и, не надевая масок, они поддержали своих друзей по несчастью.
Русские эмигранты своими действиями явили Европе и миру образец доблести и благородства. Их жизнь в изгнании, полная испытаний, была украшена подвигом бескомпромиссной борьбы с нацизмом, которая для многих закончилась смертью на чужбине. Ради чего? Ради своих родных, ради будущих поколений, за свободу России и всей Европы.
Генерал Шарль де Голль посмертно наградил Бориса медалью участника французского Сопротивления, а на здании Музея Человека установлена мемориальная доска со словами де Голля: «Вильде, выдающийся пионер науки, с 1940 года целиком посвятил себя делу подпольного сопротивления, будучи арестован чинами гестапо и приговорён к смертной казни, явил своим поведением во время суда и под пулями палачей высший пример храбрости и самоотречения».
